Пока Кирилл руководил стыковкой, Пауков и Василий уже выбрались из рубки, бросились в модуль прилета, к прозрачной мембране санитарного модуля. Они видели, как крохотная шлюпка неизвестной ребятам модификации, похожая скорее на скорлупу грецкого ореха, чем на космическое судно, медленно входит в шлюз, крепится и замирает. Как в распахнувшемся шлюзе появилась темная фигура клириканца, как тот нервно мнётся у гермопереборки, терпит санобработку и нудные инструкции искина.

– Вот же чёрт, еле сообразили, где тебя отлавливать! – Пауков сгрёб клириканца в охапку, тряхнул.

Ираль притянул к себе Василия, бросил короткий взгляд на подошедших и замерших у стойки Тимофей и Наталью, огляделся, спросил:

– Ульяна? Она на «Фокусе»?

– Её забрали на Тамту, для очной ставки с Кромлехом, – пояснил Пауков.

Клириканец шумно выдохнул, отпрянул:

– Рихта Джаль! Опоздал! – он тряхнул Паукова за плечи, заглянул в глаза: – Ее вытаскивать оттуда надо. Совет дал указание ее убрать.

1

Ульяна почти не спала в эту ночь. Отведённая ей каюта во втором блоке – скорее камера временного содержания: крохотное помещение с узкой откидной лавкой вместо кровати, отключенный демоэкран чернел у противоположной стены. Тощая подушка и такое же одеяло сиротливо ютились в крохотной нише для личных вещей.

Серые безрадостной стены.

И ещё полная блокировка связи: креоник методично проверял наличие сигнала, мигал индикаторами и грустно гас.

Отсутствие информации, связи с внешним миром, тесное замкнутое пространство в купе с выплеснутой на неё неприязнью и агрессией сделали своё дело – из каюты Ульяна вышла с красными от бессонницы с глазами, тяжелой головой. Подташнивало. Ладони в липкой холодной испарине приходилось вытирать о ткань навигаторского комбинезона.

Ульяна обхватила собственные пальцы правой рукой и прикрыла на мгновение глаза, представляя, что это ребята – Наташка, Вася, Кир, Тимофей и… Артем держат ее за руку. «Ульяна, выравнивай дыхание, давление скачет и структура нейросвязи рваная», – шелестело в ушах напряженным голосом Паукова. Девушка послушно сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Кажется, в самом деле, в голове немного прояснилось.

– Доброго начала дня, – дежурно приветствовал её офицер сопровождения, приглашая следовать за собой.

Она шла между двумя вооруженными клириканцами, стараясь не обращать внимание на излишне внимательные, прилипчивые взгляды, недобрый оскал и злое перешептывание за спиной.

«К чёрту, всё к чёрту», – в груди клокотало. Вернуться на борт Флиппера стало главной сформулированной этой ночью целью. Эта цель поддерживала, когда можно было сойти с ума в крохотной каморке под номером шестьсот четырнадцать с монотонно свистящей ночь напролёт системой вентиляции. Эта цель не давала сорваться сейчас, сдерживала взвинченные нервы и заставляла сосредоточиться на предстоящем допросе.

Миновав крытый балкон, проходивший над залитой искусственным дневным освещением площадью Кроны, они свернули в деловую часть станции. Многолюдные офисы, деловые центры и филиалы торговых сетей остались ярусом ниже. Здесь же было пустынно. Серые панели со встроенным в швы и перекрытия освещением, мелкая сетка вентиляторов и систем очистки, звуки шагов приглушало мягкое серо-черное покрытие. В воздухе царила тень креонидянской любви к роскоши.

Подошли к тяжёлым створкам переговорной комнаты с серебристой надписью «Фьёрк» на всех языках входящих в Совет рас.

С настороженным шелестом двери распахнулись, пахнув на Ульяну тропической влажностью.

Бело-голубые стены, глянец, прозрачные капли хрусталя и декоративные вставки подхватывали подсветку, многократно преломляли её, щедро возвращая гостям. Крохотный островок Креониды на Тамту. Влажный воздух, пропитанный горячей болотной свежестью, мгновенно осел вуалью на коже Ульяны, впитался в волосы, забил лёгкие.

Девушка закашлялась, шагнула внутрь.

Сделала большой глоток вязкого липкого воздуха, давясь и проглатывая тошноту, огляделась.

Белоснежно-глянцевый овальный стол в центре. К нему приставлена полукруглая кафедра, за которой расположились пятеро в тёмно-синей, почти чёрной форме с золотыми шевронами Судебного департамента Трибунала на груди: хрупкое коромысло на острие тяжелого меча, увитого лавром, над коромыслом – три крупные звезды по количеству рас-основательниц и россыпь звезд поменьше. «Какая-то из них, крохотных, обозначает Землю» – мелькнуло в голове с тоской.

По периметру зала, через каждые два метра – сотрудники Управления сопровождения с красными шевронами. За полупрозрачным стеклом в неудобный креслах с прямыми спинками – толпа зрителей, Ульяна бегло отсчитала семь рядов по двенадцать или пятнадцать мест.

«Вот это да», – сердце болезненно сжалось, пропустило удар.

– Свидетель Ульяна Рогова, капитан фрегата «Фокус» бортовой номер 01-00-15 станция приписки Тамту, доставлена для производства следственных действий по делу Кромлеха Циотана, обвиняемого в самоуправстве, фальсификации документов и организации незаконного фарватера на запрещенную для посещения территорию, – доложила полная креонидянка, по всей видимости, исполнявшая роль секретаря.

– Прошу свидетели Рогову занять место, – из-за кафедры вышел Тиль Теон, рукой указал на стул напротив представителей Трибунала. – Вам понятно, где вы находитесь и в каком статусе?

Он замер у кафедры, чинно заложил руки за спину, подошёл ближе.

Ульяна вцепилась в край стола, голос предательски дрогнул:

– Да, мне понятно, – по позвоночнику скатился ручеек пота. Девушка втянула носом воздух, болезненно сморщилась от подступившего нового приступа тошноты.

– Вам ясна причина доставления в ведение Судебного департамента Галактического Трибунала? – Теон занял место справа от неё.

Теперь девушке приходилось выбирать, на кого смотреть: на него или на представителей Трибунала. Ульяна выбрала второе. Выпрямилась.

– Да, ясно, – проговорила отчётливо. – Хотя мне нечего добавить к тому, что было рассказано ранее.

Теон скрестил руки, хищно склонился к ней:

– Ваши показания противоречат показания обвиняемого Кромлеха Циотана.

– Это естественно, – девушка старалась говорить ровно, чтобы любая её интонация не была истолкована превратно.

Теон прищурился:

– Почему естественно? Вы считаете, что Кромлех Циотан лжет под присягой?

Ульяна перевела на него взгляд, сосредоточилась на тёмной эмблеме на груди: опущенный остриём вниз меч, опутанный лавром, в звёздной россыпи. Зацепилась взглядом за золотистые буквы по окружности, перевела дыхание.

– Если его слова противоречат фактам, приобщенным к материалам дела, и основанных на них показаниям – моим и команды «Фокуса», то да, лжёт. Если при этом с него взята присяга, то да, лжёт под присягой, – проговорила тихо.