Сапоги, которые он принес, пришлись впору. Оказались на размер больше и чуть растоптаны, но в них было удобно и тепло. Я наслаждалась. Золотые лучи солнца через лес, пар изо рта, хороший спутник.

– Так этот лес весь твой?

– Не весь.

– А в этом месте?

– В этом да.

Я огляделась. Здесь, несмотря на слабый мороз, было спокойно, по-своему душевно. Застывшие ели, невысокие горные пики в отдалении, удивительная гармоничная тишина. Ни построек, ни души. И мы действительно просто гуляли, как лучшие друзья в выходной. И пусть мы не лучшие друзья, и сегодня не выходной, иногда важно ощущение. Или его иллюзия.

– А кроме твоего домика и базы больше никаких построек?

Гранд задумался.

– Есть одна пустая сторожка лесника в паре километров, если пойти вверх вдоль забора от входа на базу. Но сейчас там никто не живет, сторожа я забрал сюда. Ключ на всякий случай всегда под ковриком.

– Зачем? Для тех беглецов из опасной зоны, чтобы было где переночевать?

– Нет, для местных, кто оказывается в тех местах. Иногда помощник уходит за дровами далеко, бывает, останавливается на ночь. Там есть печь.

– Не боишься, что разворуют?

– Нечего воровать. Просто домик, просто печь и кровать.

– Ясно. А эта странная дверь… Ты никогда ее не искал?

Темные глаза смотрели на меня задумчиво и проницательно.

– По крайней мере, там, где я ходил, ее не видел.

– Может, поищем вместе?

Мне было просто хорошо рядом с ним. И неважно, что делать и чем заниматься, секс – прекрасно, но есть еще множество приятных занятий, таких, как разговоры, эта прогулка.

– В тебе проснулся дух приключений?

– С тобой… хочется приключений.

«И идти на край света».

Гранд улыбался краешками губ, и я подумала о том, что хочу посмотреть на него без бороды. Может, с очень короткой щетиной, хотя и эта была не особенно длинной. Скорее, удлиненной.

– Если двинем в неизвестном направлении, можем провести в этом лесу не несколько часов, а несколько дней или месяцев. Он большой.

«Я только за…»

– …а завтра к вечеру заедут новобранцы.

Новобранцы, ах да. Мамай бы их подрал. Не хотелось выныривать из собственной сказки, которая завлекала все сильнее. Гранд все еще смотрел на меня с непонятным выражением, когда в кармане моей куртки зазвонил телефон. Я вытащила сотовый – Люси.

– Извини, отойду на минуту.

Пока я шла к сосне, за мою спину, словно ниточка, держался взгляд черных глаз.

– Ты не забыла, что старушка Люси тоже умеет волноваться? Сколько часов назад ты уехала? И так и не набрала мой номер. У тебя все хорошо?

Она действительно волновалась. Утром я двинула в неизвестном направлении, в суровые края, практически без шансов на успех, и пропала.

– У меня все хорошо, – я старалась отвечать тихо, чтобы стоящий за спиной человек не услышал.

Кажется, у моей правой руки отлегло на сердце.

– А позвонить нельзя было?

– Прости. Закрутилась.

Пауза.

– Так… насколько хорошо?

Я выдержала паузу еще длиннее, чувствуя, что улыбаюсь.

– Настолько, – ответила пространно, но Люси сразу же поняла.

– О… – тишина, – тогда оставляю тебя… вас в покое. Жу, ты когда вернешься?

– Что-то срочное?

– Нет, не настолько.

– Завтра.

– Отлично. Буду ждать. Давай… отжигай там.

Я засмеялась и нажала отбой.

(Kalandra – Brave New World)

Когда я повернулась, Гранд стоял ближе, чем мне помнилось. В который раз подумалось о том, до чего же он хорош собой, рядом с ним время утекало непозволительно быстро, но это было ценное время, на вес золота. Жаль, что завтра внимание этого мужчины будет на ком-то другом, – на новобранцах.

– Значит, завтра сюда заедут десять… двадцать человек?

– Двадцать пять.

– Двадцать пять… И ты будешь учить их стрелять, бегать на длинные дистанции, дрюкать.

При слове «дрюкать» в черные глаза закралась усмешка, мол, дрюкаю я кое-кого другого.

– В общем, верно.

– Весь такой потный, напряженный, жилистый… Прямо вижу твои литые мускулы, когда ты бежишь марафон или целишься в мишень… Заводит.

На меня смотрели теперь обволакивающе, будто приближалась со всех сторон невидимая паутина. Но я вдруг весело улыбнулась.

– О чем ты подумала?

– Вспомнила, как тебя расписывал Люк. Как вазу. Оказывается, у тебя миллион достоинств, и вообще ты мужчина-мечта…

Я тихо ступала на лед, проверяла его на прочность. Кажется, он пока еще был хрупким, об этом поведал ответ Гранда.

– Ты далеко не все обо мне знаешь, Джулиана.

– Например?

– Я бываю жестким. Очень.

– Жесткость жесткости рознь… – почему-то промямлила я, чувствуя, как тушуюсь под прямым стальным взглядом.… – Для новобранцев это, наверное, неплохо.

Пауза.

– Ну что, пойдем в коттедж?

И тут же с меня спало оцепенение.

– Ага, щас! Чтобы… ты…

И прикусила губу.

– Чтобы я… что?

Он приблизился. Я теряла волю, когда он был так близко, вдруг начинала ощущать все его размеры очень выпукло.

– Творил бесчинства. Сегодня все доступы под запретом, я уже говорила.

Улыбались даже не его губы, черные радужки, зрачки, аура.

– Мне нравится твое «нет».

– Кажется, оно тебя не останавливает.

– Сдерживает. Усиливает предвкушение.

– Из тебя… точно плохой раб…

– Однозначно.

И все, между нашими лицами один сантиметр дистанции. Запах Гранда, как дурман, а ноздри обожают его, втягивают, как афродизиак.

– Это… нечестно…

– Это просто поцелуй. Ведь поцелуй не секс?

Легкое касание щеки, мой зафиксированный чужой рукой подбородок. Соприкосновения губ хватило, чтобы я почувствовала себя так, будто в меня впрыснули парализатор сознания. Гранд целовал неспешно, со смаком, в меру напористо. В ту самую меру, когда еще чуть сильнее, и я дам ему прямо у сосны. В какой-то момент голова стала пустой, тело принялось раскаляться, набирать обороты. Сними с меня сейчас плавки, и они окажутся мокрыми. Хуже всего, что я не могла и не хотела его отталкивать, нельзя лишать себя наслаждения, не так… слишком кощунственно…