Она сказала ему, что будет его ждать, являясь днем тучей, а ночью дождем. Поэт Сун Юй написал по этому случаю бессмертную оду.

Летающая Ласточка — прозвание фаворитки, а впоследствии — императрицы ханьского императора Чэн Ди (32-6 до н. э.), который полюбил ее за выдающиеся качества танцовщицы и из частного дома перевел ее в пышный дворец. Критики много рассуждают о том, насколько уместно было приводить здесь это сравнение, но ясно, что Ли Бо не имел намерения иронизировать.

Парафраз второй строфы:

Царица — это сочная прелесть ветви тюльпана, на которой росная благодать сосредоточила свой аромат. Напрасно фея горы У смотрит на это соединение тучи и дождя и напрасно разрывает от горя свою душу: здесь слишком очевидное счастье! Кого же, позвольте спросить, может напомнить наша царица из былых красавиц? — Разве царицу Ласточку, да и то тогда, когда она была во всеоружии своих чар, подчеркнутых новыми нарядами!

Источник: "Чистые и ровные мелодии" в переводах В.М. Алексеева, 2018, стр. 54

Станс 3 ("Славный цветок и крушащая царство друг другу рады...")

Славный цветок и крушащая царство

 друг другу рады:

К ним всегда и взгляд,

 и улыбка князя-государя.

Таять послав, растопив досаду

 бескрайнюю ветра весеннего,

Около домика: "Топь благовоний"

 стала к резным перилам.

Примечания В. М. Алексеева

Крушащая царство — красота женщины была воспета придворным поэтом II века до н. э. в следующих строках:

На севере живет красавица,

Выделяясь из всех, оставаясь одна.

Раз взглянет — сокрушит человеку город,

Два взглянет — свергнет человеку царство!

Император, прослушав это, вздохнул и сказал:

"Ну, в хорошие-то времена (как наши) разве может такая появиться?"

Тогда выяснилось, что поэт пел о своей сестре. Император приблизил ее к себе и в любовном умопомрачении был близок к катастрофе.

 Парафраз второй строфы:

Знаменитый своею красотой цветок и красавица, могущая своими чарами разрушить царство, как бы рады друг другу, и на них почивают с улыбкой взгляды восхищенного государя. Государь был, как весенний ветер, недоволен, что цветок не раскрывается. Но вот он наконец раскрылся; досада настойчивого ветерка рассеялась, и в беседке, сделанной из ценного дерева ("Топь благовоний"), стоит чаровница, любующаяся цветами, и сама вся в любовном взгляде очей государя.

Источник: "Чистые и ровные мелодии" в переводах В.М. Алексеева, 2018, стр. 55

"Полуночная песнь в четыре времени года"

Осень. Песня Цзы-е, жены в уделе У ("В столице Чанъане месяца ломтик один...")

В столице Чанъане месяца ломтик один,

а в тысячах семей вокруг стуки вальков по белью.

Осенние вихри дуют здесь не прерываясь.

Все это к заставе Яшмовой чувство одно.

Когда день настанет, чтоб варваров угомонили?

Мой милый закончит тогда свой далекий поход.

Введение

В китайской поэзии классического типа (ши) нет ни намека на страстную любовь, составляющую основную тему всех других поэзий. Но есть, так сказать, строгая любовь мужа к жене и жены к мужу, выражающаяся в тоске по отсутствующему супругу, по временно нарушенной, но крепкой и незыблемой связи.

Заглавие

Цзы-е — слагательница песен в уделе и затем царстве У (III в.). Ли Бо очень часто (как, впрочем, и другие поэты) любит брать темы из так называемого "кладезя музыки" (юэфу), образованного во II в. [до] н.э. как учреждение — палата для собирания народных песен и для переложения их на музыку. Есть много трактатов об этой Музыкальной палате; часть из них прилежно весь дошедший до нас материал кодифицировала и комментировала. К этому материалу придется в дальнейшем возвращаться очень часто.

—

Примечания

Чанъанъ (Вечный Мир) — имя древней столицы вообще и династийной танской в частности. Часто служит поэтам темой пышных описаний.

...стуки вальков по белью... — китайцы стирали тогда свою одежду без мыла и колотили ее (как и посейчас) вальком у воды, где ее полоскали. Стук вальков, столь обычный для китайских поселений у воды, наводит мысль о доме и о том, кому [для кого] надо бы дома стирать белье.

Осенние вихри дуют здесь не прерываясь... — осенний ветер наводит грустные мысли о муже, которому пора бы вернуться домой, а не студиться на ветру в пустыне.

Яшмовая застава — Юй(мэнь)гуань в районе Дуньхуана (Западный Китай).

Угомонили — "угомонить", "усмирить" и т.п. — термины-эвфемизмы, обозначающие покорение западных варваров (хулу — "варвары-пленники"), которые "бунтуют", "разбойничают" и т.п. на границах Китая.

Источник: Алексеев В.М. "Труды по китайской литературе", Т.1, 2003, стр. 313

"Осенняя заводь" / "Песнь в осеннем затоне" / "Песни Осеннего плеса" / "Песни о Цюпу"

12. "Вода — словно одна полоса шелка..."

Вода — словно одна полоса шелка,

Земля эта — то же ровное небо.

Что, если бы, пользуясь светлой луною,

Взор — в цветы, сесть в ладью, где вино?

Источник: "Классическая поэзия Индии, Китая, Кореи, Вьетнама, Японии", 1977, стр. 263

15. "Белых волос тысячи три саженей!..."

Белых волос тысячи три саженей!

Грусть ведь моя так бесконечно долга!

Я не пойму: в зеркале светлом и чистом

где я добыл иней осенний висков?

Источник: "Классическая поэзия Индии, Китая, Кореи, Вьетнама, Японии", 1977, стр. 264

15. Песнь в Осеннем Затоне ("Белые волосы тысячи в три саженей!...")

Белые волосы тысячи в три саженей!

Это кручина кажется длинной такой!

Мне не постичь: в зеркале светлом и чистом

Где отыскал я иней осенний висков?

Источник: "Чистые и ровные мелодии" в переводах В.М. Алексеева, 2018, стр. 54

17. "Холм Персиков — один лишь шаг земли..."

Холм Персиков — один лишь шаг земли...

Там четко-четко слышны речь и голос.

Безмолвно с горным я монахом здесь прощаюсь.

Склоняю голову; привет вам в белых тучах!

Источник: