— В любом случае, — не стал отрицать Третий советник, — вам надлежит провести этот вечер в своих покоях, готовясь к коронации. Я запрещаю вам покидать мой замок сегодня вечером. — Я нахмурилась. И уже собиралась возразить, но Третий советник внезапно смягчился, — это небезопасно, Абрита. Да, ваше представление прошло отлично, вас благосклонно приняли и аристократы, и народ. Но вы должны знать, это ничего не значит. В любом случае не все будут довольны, что на престол сели вы, а не кто-то другой.

— Мне кажется, вы преувеличиваете, господин Первый советник, — поморщилась я. Вот уж чего я точно не собиралась, так это бояться каждой тени. Я привыкла к свободе передвижения, и не хотела ничего менять, даже став королевой. Если сидеть в замке безвылазно, то в конце-концов попадешь в ту же ловушку, что мой отец, или супруга главы абрегорианской делегации. Ты перестанешь видеть других людей и начнешь совершать ошибки не потому, что глуп, а потому что у тебя не будет ориентиров. Нельзя ограничивать круг общения только приближенными.

— Мне кажется, вы не совсем четко видите ситуацию. Завтра вы станете королевой Грилории, но сегодня вы еще никто. — Третий советник не собирался отступать. Но и я тоже. В конце-концов меня окружает плотное кольцо охраны. А иначе зачем они?

Я обошла недовольного свекра и вышла на парадную лестницу замка Бокрей. Как и во всех замках Высоких родов она была довольно длинной. Не меньше пяти десятков ступеней. Я прошла не больше двух прежде чем услышать странный свист... тихий, но резкий.

Не успела я насторожиться, как что-то большое и темное возникло передо мной, загораживая обзор, а потом рухнуло мне под ноги, громко вскрикнув. И я, совершенно обалдев от происходящего, широко открытыми глазами уставилась на лежащего на лестнице Гирема. В его груди чуть правее сердца торчал нож...

— Ты, ты и ты, поймать мерзавку, — резкая команда Ирайи раздалась практически одновременно. — Это покушение!

Я застыла в ужасе. Покушение? Покушение?! Голос в голове звучал истерично.

— Ваша светлость, вам нужно вернуться в дом, — Иарйя с силой вцепилась в меня и потащила наверх.

Оттуда к нам уже спешили люди. В том числе и бледный, как смерть Третий советник. Я выхватывала происходящее кусками, не вполне понимая, что за чем происходит. Вот меня вталкивают внутрь, а потом я вижу Гирема, лежащего на холодной мраморной лестнице, и у него почти такое же белое лицо. Третий советник что-то кричит мне, но для меня его крики превращаются то нечленораздельный вой, то в визг, как будто бы кто-то двигает туда-сюда рычажок скорости на старом патефоне, ускоряя и замедляя речь. А потом Ирайя прикладывает пальцы к шее Гирема и громко кричит: «Жив! Он жив!» и все кидаются к ним, чтобы осторожно поднять умирающего ночного короля и занести в холл...

— Кладите сюда, — командует бледный Третий советник, указывая на диван в холле покрытый белоснежной овчиной, которая в то же мгновение окрашивается красным. А я смотрю на цепочку крупных капель крови, ведущую от дверей к дивану...

В этот миг что-то будто бы лопнуло и странная чехарда прекратилась. Я осознала, что стою посреди холла, а на диване лежит смертельно раненный Гирем, который закрыл меня собой от ножа, запущенного кем-то неизвестным. И если я ничего не сделаю, то он очень скоро умрет. А я вовсе не желаю ему смерти.

— Южин! Нам нужен Южин! Кто-нибудь съездите за ним! — закричала я, кидаясь в гущу событий. Упала на колени перед диваном, заглянула в бледное лицо бывшего любовника, и прошептала, — потерпи, Гирем. Южин тебя вытащит.

— Абрита, — голос Третьего советника над моей головой звучал спокойно, — это бесполезно. Ему уже не поможет никто...

Но я была с ним не согласна.

— Южин сможет. У него дар... Древняя магия... Он лечит...

— Дар? — переспросил Третий советник, и тут же все понял. Поймал кого из стражников, бестолково круживших в холле, и пихнул в сторону двери, отдавая приказ, — немедленно отправляйся в Средний город и привези Южина как можно быстрее! Живо!

Стражник получивший четкий приказ взял под козырек и рванул к выходу. В тот же самый момент дверь распахнулась и амазонки, отправленные Ирайей на поимку того, кто бросил нож, втащил в замок слегка побитую женщину.

— Это она, — воительница с силой швырнула несчастную перед нами. И повторила, — это она бросила нож.

— Я не понимаю, о чем вы, — запричитала женщина и, безошибочно определив главного мужчину, подползла к Третьему советнику на коленях, истерично рыдая, — я ничего не сделала! Пощадите, господин!

Ее длинная юбка волочилась по полу, белоснежный фартук сбился в сторону, а чепец, который носили поварихи в знатных домах, свалился, открывая темные волосы побитые сединой. Одежда была очень старой и не очень чистой, как будто бы хозяева были не слишком богаты, а скорее наоборот страшно бедны.

— Вы уверены, что это она? — нахмурился Третий советник, брезгливо глядя на ревущую белугой служанку.

— Это она, — ответила я вместо амазонок. И добавила, — я видела ее раньше. В Ургороде. Она охраняла покои Великой матери. Все эти тряпки всего лишь маскировка.

Третий советник выругался:

— Так и знал, что эта стерва что-то задумала. Арестовать и допросить, — ткнул он в мгновенно притихшую женщину. А она подняла глаза на меня и расхохоталась. Это был вызов...

Теперь выругалась я. Мысленно. Великая мать должна была предусмотреть такую возможность, а значит мне грозит разоблачение. Я была уверена, что совершенно четко поняла намек «любимой» бабушки. И этого нельзя было допустить. Любой ценой. Только не сейчас.

Не вполне отдавая себе отчет, я сделала шаг к неудавшейся убийце. Когда я успела вытащить уже знакомый мне нож из ножен одной из амазонок, я не знаю. Но прежде чем все вокруг поняли, что я собираюсь сделать, хладнокровно воткнула его в шею обездвиженной женщины. Точно так же, как когда-то в Аруга.

А потом, обвела всех взглядом, отметив что прислуга, собравшаяся поглазеть на происходящее, смотрит на меня с ужасом, грохнулась в обморок. Моя нервная система не выдержала и отключилась.

Пришла я в себя там же, в холле, на втором диванчике. Гирема уже унесли, и даже убрали с дивана испачканную кровью овчину.

Рядом в кресле, сидел Третий советник, скрестив руки на груди задумчиво поглаживая