бы не отказался сейчас от круассанов с кофе и апельсиновым джемом, — тихо произнёс Винченцо ей на ушко.

— Ну, так займись этим! — выскользнув из пылких объятий, с улыбкой намекнула синьорина де Монтенье и жадно впилась в его губы.

Зазвонивший смартфон на барной стойке, отвлёк Аделину от любовных ласк, и она дотронулась губ Винченцо пальцами своей изящной руки. Она босиком прошла по ковру гостиной и ответила на звонок:

— Да.

— Доброе утро, синьорина де Монтенье! — несколько тревожным голосом начал «Первый».

— Не думаю, что оно доброе, раз слышу твой звонок! — недовольным тоном, заметила Аделина.

— Катафалк не доехал до «кладбища домашних животных». Гость исчез, наёмники и «Шестой» погибли…

— Твою ж мать! Скоро буду! — коротко выразила своё недовольство синьорина де Монтенье и нажала на экране смартфона «отбой»…

Рим. Окраина города

Вибросигнал смартфона в кармане тактических брюк подал признаки жизни и Дэмиен открыл глаза. Он осмотрелся по сторонам в полусонном состоянии, тщетно пытаясь вырваться из плена сна. Хорошие сны — это такая редкость, особенно, если в них видишь что-то счастливое, чего по каким-то причинам не удалось пережить.

Дежурное освещение светильников пустой регистратуры амбулатории, напомнило Грилишу Бейрут, где он потерял своего лучшего друга, оставшегося прикрывать его отход с важным «грузом». Возможно, эта спецоперация и стала для Дэмиена последней каплей, когда человек ломается и начинает критично относиться к каждому аспекту того хаоса, в котором живёт.

Грилиш почувствовал, как за время сна на старом диване затекло всё его тело. Боль в области шеи ударила по вискам, заставив Дэмиен сощурить глаза. Он встал с дивана и принялся разминать затёкшее тело.

Рука Грилиша скользнула в карман брюк и, достав смартфон, разблокировала экран. Он открыл пришедшее сообщение от абонента «Корнелиуса» и прочитал его:

«Как только Синдбад будет стабилен после морской болезни, отплывайте к прозрачным водам».

Дверь ординаторской открылась и оттуда вышел зевающий фельдшер и по совместительству единственный ассистент врача.

— Доброе утро, синьор! Кофе будете? — зайдя за стойку регистратуры и, «разбудив» экран компьютера от «сна», спросил фельдшер, открыв раздел электронной почты с записью на приём ко врачу.

— Доброе утро! Было бы неплохо! — наливая в одноразовый стаканчик холодную воду из кулера, ответил Дэмиен. — Как пациент?

— Доктор Манфреди его стабилизировал. У него сильный ожог в области груди. Возможно, понадобится пересадка кожи. Серьёзное воспаление, но сепсиса нет. Ногти на пальцах вырастут новые, а пока всё обработали и перевязали.

— А где сам врач? — выпив воду и бросив пустой стаканчик в корзину, спросил Грилиш.

— Судя по компьютеру, он пошёл к тётушке Лукреции. Знаете, забавная женщина! Долгие годы живёт одна и вызывает доктора Манфреди через день. Одиночество для стариков — самый страшный недуг! От него умирают гораздо чаще, чем от других заболеваний! — сделав для себя пометки в записной книжке, которую убрал в белый халат, надетый поверх хирургического костюма, закончил свою мысль фельдшер.

— Да! Вы, определённо, философ! — с искренней улыбкой на лице, поделился своим предположением Дэмиен.

— Медик должен быть философом! Иначе, он не сможет помогать пациентам! В первую очередь, люди ищут сострадание и заботу, а потом уже вспоминают про свои недуги! — поправив на голове медицинскую шапочку, добавил фельдшер и набросил на плечи стетоскоп, лежавший на стойке регистратуры. — Значит, кофе?!

— Кофе! — кивнув головой, ответил Грилиш, собираясь выйти на улицу, чтобы подышать свежим воздухом.

Утренние лучи солнца ослепили Дэмиена, и он достал из кармана тактических брюк солнцезащитные очки «авиаторы». Душки легли на ушные раковины и тёмные линзы отразили яркий свет, защитив полусонные глаза Грилиша.

Он вытащил из пачки сигарету и, закурив, выпустил изо рта табачный дым. Пустой двор и открытые настежь окна домов, откуда свисали в горшках декоративные комнатные растения, дополняли местный колорит. Дэмиен не был большим поклонником растительности, как и дневного зноя, предпочитая смотреть со скалистого берега на холодные воды, омывавшие британские острова. Там, на Родине, он давно уже не был, скучая по дождю с пронизывающим ветром, когда, по привычке, поднимаешь воротник плаща или куртки.

Грилиш выпустил изо рта табачный дым и увидел доктора Манфреди, возвращавшегося в амбулаторию после визита на дом. Его видавший виды бежевый костюм «тройка» не имел ничего общего с одетыми с иголочки врачами из дорогих клиник, привыкших тратить деньги даже тогда, когда это не имело никакого смысла.

— Доброе утро, доктор! — бросив окурок в урну, поприветствовал врача Дэмиен.

— Доброе утро! — с радостной улыбкой на морщинистом лице, в ответ произнёс доктор Манфреди, держа в правой руке свой саквояж из коричневой кожи. — Какое прекрасное сегодня утро!

— По мне, так такое, как всегда! — несколько растерявшись, ответил Грилиш.

— Вы, просто не умеете видеть прекрасное среди обыденного! Ваша профессия — ваш истинный враг! Изобилие тревожных впечатлений влечёт за собой нервное истощение и старость. Стариком можно стать и в вашем возрасте! Вам, наверное, не многим больше или меньше сорока. Вы много знаете и умеете. У вас очень трудно выбить землю из-под ног, но это никогда и никого не сделает счастливым! — остановившись рядом с Дэмиен, с улыбкой, в которой виделось сострадание, завершил свою мысль врач.

— Мне на это всё давно наплевать! — по привычке выставив «защиту» в виде ироничного выражения лица, подчеркнул Грилиш.

— Научитесь не обманывать, хотя бы себя! — коротко добавил доктор Манфреди и, обойдя незнакомца, зашёл в амбулаторию, толкнув дверь от себя.

Дэмиен стёр пальцами левой руки со лба, проступившие капли пота, и последовал за врачом.

— Доктор Манфреди, когда пациент будет готов к перевозке? — сняв солнцезащитные очки, спросил Грилиш, остановившись у стойки регистратуры.

— Чего-то подобного в виде вопроса я от вас ждал! — подойдя к двери ординаторской, ответил врач и сосредоточенным взглядом посмотрел на незнакомца. — Пациент не готов к перевозке! Если только в клинику, да и то желательно на реамобиле!

— Увы, но такой возможности у нас нет, как и времени, чтобы здесь оставаться! — описав ситуацию, как она есть, закончил Дэмиен.

— Хорошо! Я всё подготовлю, — вздохнув, добавил врач и зашёл в ординаторскую…

Лондон. Дом Уотерсона

Последний глоток крепкого чая с небольшим количеством молока согрел горло Стивена, и он встал со стула, подойдя к мойке. Струя тёплой воды из смесителя промыла чашку, занявшую мгновением позже, своё место в сушилке.

Мысли Уотерсона уже были далеко от родного Лондона, которого, в очередной раз, он мог больше никогда не увидеть. Стивен стянул ярко-синий пиджак строго костюма со спинки стула и надел поверх голубой сорочки, заправленной в брюки. Он прошёл в прихожую, где прошёлся обувной