— Зачем вы это делаете? — медленно сползая с кровати в одежде, в которой сюда и попала, спросила Анджелина. Постепенно в её сознании начали всплывать различные обрывки воспоминаний, хлынувших бурным потоком, и стали уносить мисс Стивенсон в свой коварный водоворот.

— У всех людей есть те, кто их любит и ждёт, даже в том случае, если человек уверен в обратном! Удачи! — закрыв медицинский чемодан на замок и подняв его за ручку, философски ответил Говард и, подмигнув, вышел из спальни. Он аккуратно прикрыл за собой дверь, оставив для Анджелины небольшую щелочку, чтобы без проблем можно было услышать приближающегося противника, и энергично спустился по лестнице в холл.

Необъяснимое чувство, что всё происходящее с ним, не закончится никогда, посетило Льюиса, но не потребовало отступиться. Он зашёл в гараж и, бросив дорожную сумку на переднее сиденье, нажал на настенной панели управления кнопку открытия ворот.

Полумрак среди бетонных стен исчез среди потока естественного дневного света, молчаливо напомнив Говарду, что его путь продолжается!

Двигатель внедорожника запустился, готовясь к началу движения, в чьём звуке можно даже было услышать нотки энтузиазма перед возвращением на дорогу, ведущую в никуда.

Льюис поудобнее расположился на водительском кресле и плавно нажал на педаль газа. «Фольксваген» выехал из гаража и, миновав раскрывшиеся кованые ворота, оказался на дороге…

Москва. Приёмная секретаря Совета Безопасности

Громов продолжал сидеть на диване, меняя по очерёдности закинутую ногу на ногу. Его взгляд упал на циферблат наручных часов, напомнивших ему о том, что десять минут давно остались в прошлом.

Сухость во рту медленно перерастала в устойчивое чувство жажды, вызванного нервным напряжением, которое Михаил Иванович ничем не собирался показывать. Здесь было не то место, где простят секундную слабость и с отеческой заботой предложат чаю с мятой.

Неприятная короткая трель звукового сигнала телефона отвлекала референта от работы на ноутбуке, и он лениво протянул руку к трубке, лежавшей на базе.

— Хорошо, Владимир Борисович! — сказал референт и положил телефонную трубку. — Можете проходить! Вас ждут!

— Спасибо! — коротко поблагодарил Громов и, встав с дивана, обхватил ладонью ручку своего портфеля. Он зашёл в просторный рабочий зал, более напоминавший апартаменты отеля класса «люкс», где не стояло целью экономия позолоты. Лепнина под потолком отчаянно скучала без фресок итальянских мастеров времён эпохи Возрождения, но огромная люстра с обилием элементов хрустального декора, делала тоску не такой тяжёлой.

— Добрый день, полковник! Присаживайтесь! — встав из-за массивного рабочего стола, имевшего «Т-образную» форму, произнёс секретарь Совета Безопасности.

— Добрый день! Спасибо, что согласились уделить мне время, Владимир Борисович! — кивнув головой, сказал Михаил Иванович и окинул лицо секретаря оценивающим взглядом. Эта выработанная годами привычка не раз спасала Громова от полного провала, но не гарантировала, что однажды он допустит ошибку. Большинство больших чиновников имели стандартные особенности внешности. Хищный взгляд с доброжелательной хитрецой являлся неотъемлемым атрибутом, как и педантично уложенные волосы. Все остальные признаки имели вторичный характер, но могли подсказать интересные детали из их биографии.

— Что ж, давайте, начнём! — расположившись поудобнее на офисном кресле за рабочим столом, начал Протасов. — Я внимательно изучил вашу заявку с просьбой о конфиденциальной встрече и постараюсь помочь вам, чем смогу.

— Спасибо! — положив перед собой папку-скоросшиватель, вытащенную из портфеля, добавил Михаил Иванович с сосредоточенным выражением лица. Он передал материалы секретарю и сплёл перед собой пальцы рук на столе.

Протасов открыл папку и разложил отпечатанные бумаги на столе, где царил идеальный порядок. Секретарь, внимательно изучая предоставленные ему материалы, ослабил галстук и продолжил ознакомление.

Холодные потоки воздуха поступали в зал из вентиляционной решётки, но они не спасали Протасова от проступивших на лбу мельчайших капелек пота.

— Это очень серьёзные обвинения! Меня очень смущает тот факт, что всё исключительно построено на материалах, полученных от перебежчика из ЦРУ. А, что, если это сознательная акция дезинформации Лэнгли, чтобы очернить верных присяге и своему долгу сотрудников?!

— Я с вами полностью согласен, Владимир Борисович! Поэтому и прошу разрешение самого высокого уровня, чтобы разобраться во всём и установить истину.

— Что на эти материалы сказал генерал Васильев? — с задумчивым взглядом, спросил секретарь, неотрывно смотря в глаза Громова.

— Он отказал мне в моём стремлении, — коротко с непроницаемым взглядом, ответил Михаил Иванович.

— Его можно понять! Никто не хочет лишиться всех своих заслуг и поставить себя под удар! — поделился своей философской мыслью Протасов. — У директора Боярова, я так понял, вы не были и предпочли сразу же прийти ко мне на приём…

— Совершенно, верно, Владимир Борисович! — с едва заметными нотками усталости в голосе, добавил Громов.

— Перед нашей встречей, я навёл кое-какие справки, к сожалению, дискредитирующие вас. Никто не сомневается вашей верности присяге и долгу, а также заслугах перед страной! Своей работой вы всем всё доказали и не думаю, что сейчас стоит всего этого лишиться!

— Вы, хотите сказать, что стоит закрыть глаза на всё это без какой-либо проверки и правовой оценки, если это понадобится?! — с непониманием в голосе, спросил Михаил Иванович.

— Я не хочу этого сказать! Просто при всех обстоятельствах, думаю, что этим должен заняться кто-то другой. Я считаю, что нужно создать следственную группу, которая займётся проверкой и установлением всех обстоятельств, чтобы в итоге дать правовую оценку! Меня уверили, что поиски исчезнувшего перебежчика идут полным ходом, как и капитана в отставке Решетова, ставшего при невыясненных обстоятельствах его сообщником.

— Простите, но есть ряд аспектов, которые вы не можете знать! — уверенно возразил Громов.

— Возможно, Михаил Иванович! Тем более, вы должны всё рассказать следственной группе, как очень важный свидетель, чьи показания будут рассмотрены с должным вниманием к каждой мелочи! Поэтому, вы должны в ближайшие сутки предоставить в распоряжение Центрального Аппарата все имеющиеся у вас материалы по этому делу и составить подробный рапорт.

— Как прикажите! — кивнув головой в знак согласия, произнёс Громов.

— Очень хорошо, что мы пришли к единому решению! Вам, Михаил Иванович, нужно отдохнуть от всего. Отправляйтесь в отпуск, займитесь своей жизнью. Я уверен, что у вас есть очень много того, чего вы ещё не успели сделать, постоянно находясь на передней линии обороны! — с напутствием Громову, дополнил секретарь с благостным выражением лица.

— Я всё понял! — встав с офисного кресла из-за стола, произнёс Михаил Иванович и сжал в левой ладони ручку своего портфеля. — Разрешите идти?

— Идите, полковник! Всё наилучшего вам! — добавил Протасов и с умиротворённым выражением лица потянулся за телефонной трубкой…

Предместье Рима. Браччано

Зыбкая тревожная тишина царила в спальне, где