сказала она, кивая в сторону выхода. Я проследила за взглядом и увидела там стоящих в ожидании Кортес и Элкая. Внутри неприятно зашевелился червячок, который твердил, что эти двое слышали о том, что у нас с Хантером мог быть секс.

Мне не об этом надо было думать, но хотелось бы, чтобы Элкай и Ингрид знали правду.

– Нет. Говори в их присутствии или будешь отвечать перед Советом, – я жестко с ней разговаривала, потому что она покушалась на наши жизни.

Вэл смиренно опустила голову и через секунд двадцать заговорила.

– Эллиас с самого начала был недоволен тем, что тебя сюда привели. Тебя покусали, но ты не обратилась. Чудо? Едва ли я в это поверю. До вчерашнего дня старик молчал, а потом вдруг решил рассказать мне о вылазке трехдневной давности. Тогда его отряд наткнулся на того, кто назвал себя Бакстером. Тот спросил, откуда они, но «Ястребы» не выдали себя, сказав, что живут в бункере неподалеку. Они связались с Уиллером и получили четкие указания: расспросить Бакстера и не показывать вида, что им эта фамилия известна. Один из них, Кэм, заметил, что Бакстер ведет себя странно – постоянно дергался и рычал, когда думал, что его никто не видит. Джонс докладывал Эллиасу все, что происходило, включая и расспросы самого Бакстера. Он интересовался тобой.

Вэл вперила в меня презрительный взгляд, но внешне я никак не показала, как это задевало.

– Продолжай, – ровным тоном сказала я.

– Отряд был атакован мутантами. По словам Кэмерона, этот Бакстер направлял мутантов.

От этого заявления волосы на голове зашевелились. Неприятный холодок пробежал по спине, а во рту появилась тошнотворная горечь.

– Еще Кэм сказал, что Бакстер пытал Джонса, когда думал, что никого не осталось в живых. Джонс держался до последнего, но под страхом быть растерзанным мутантами, рассказал, что ты находишься в защищенном месте посреди Вашингтона.

Страх теперь цепко держал меня за горло, сдавливая все сильнее. В голове проносились предположения и догадки. Одна хуже другой.

Но главное – Уилл Бакстер жив.

И он – мутант, ровно в той же степени, что и я.

Как это вообще возможно?

– Вот черт! – Вэл вскрикнула и бухнулась на задницу, пытаясь отодвинуться от меня.

Оказывается, я все это время не сводила с нее взгляда.

– И ты позволяешь этому здесь находиться? – девушка возмущенно смотрела в сторону Хантера.

– Джоанна, – теплые руки легли мне на плечи.

Глубокий вдох, после которого я медленно закрыла и открыла глаза. Сохранять внешнее спокойствие крайне сложно.

– И ты подумала, что тогда, в городе, я управляла мутантами и позволила им напасть на нас?

То ли мое безразличие в голосе, то ли из-за увиденного до этого, но от спесивости и борзости Вэл не осталось и следа. Только смирение и страх.

– Да, – кивнула она.

– Ясно.

Я развернулась и направилась к выходу. Хотелось быть подальше от этой комнаты, потому что монстр внутри каждое мгновение жаждал разорвать девушку. С ним совладать непросто, но не эта основная причина моего бегства из помещения.

Никто не должен видеть, насколько мне страшно.

Выйдя в коридор, метнулась к перилам и до побелевших пальцев ухватилась за них, будто это был последний спасательный круг для моего утопающего в страхе сознания. Чувствуя приближения гула голосов, которые снова будут разламывать голову в мелкую крошку, ссутулилась и опустила взгляд вниз, стараясь сфокусироваться на постепенно появляющихся людях в коридорах.

– Джоанна?

Я мгновенно выпрямилась и обернулась на успокаивающий голос. Хантер закрывал за собой дверь и стремительно приближался. Остановившись в паре футов от меня, склонил голову вбок и чуть нахмурился. В глазах стояла тревога.

– Снова приступ, – утверждал, не спрашивал.

Я кивнула.

– Ублюдок жив, – тихо произнесла я, вкладывая в эти слова все свои опасения на этот счет.

– Зато теперь знаем, как он смог выжить, – резонно заметил Хантер. – Мы должны доложить Совету о произошедшем. Состоится заседание и слушание. Джоанна, – Хантер подошел ближе и заговорил тише, – ты пока побудешь с Кортес и Элкаем на этаже Совета. Нельзя, чтобы кто-нибудь сейчас видел тебя с Вэл или рядом с трупами. Неизвестно, сколько еще в штабе тех, кто в курсе происходящего.

Пока он говорил, стало немного легче воспринимать действительность, ведь голоса опять ушли, даже не успев полностью завладеть разумом.

– Хорошо, но… – я позволила себе на миг скинуть маску безразличия и с неприкрытой надеждой попросить: – Не уходи надолго. Ты обещал.

Хантер стал предельно серьезным, протягивая ладонь к моей щеке. Но, остановившись в дюйме от нее, сжал в кулак и опустил.

– Обещал, – отстраненно повторил он. – И хотел бы снова дать обещание. И я не о словах.

– Хантер, я…

– Джоанна, ты до сих пор в одном полотенце, – напомнил он мне, лукаво ухмыляясь.

В этот момент из комнаты вышла Кортес и поманила меня к себе.

Я не стала ничего ему говорить. Кивнув, дернула уголком губ напоследок, после чего подошла к девушке.

– Идем, Бэйтс, расскажешь мне, что тут произошло, – Ингрид закинула руку мне на плечо. Настроение у нее было слегка приподнятое.

Всегда поражалась солдатам – они ко всему относятся с юмором. Мир вокруг них будет рушиться, но они найдут, над чем посмеяться. Это мне напомнило о Томасе, его шутках, от которых могла кровь стынуть в жилах, но они и вправду были смешными. Просто мир тогда был иным.

***

Одежда липла и неприятно оттягивалась. В последний Прилив Уилл понял, что ему незачем прятаться на этаже бывшего небоскреба. Довольно потирая появившиеся образования на горле, он приближался к административным границам Зоны Б.

Один из патрульных выбрал неудачное время, чтобы справить нужду, за что и поплатился жизнью. Уильяму Бакстеру нравилась его новообретенная сила, а голоса в голове направляли.

Они же и сказали, что патрульный станет отличным пополнением в их рядах. Уилл бесшумно подкрался к мужчине, насвистывающему себе под нос незатейливую мелодию, и ударил арматурой сначала по ямкам под коленками. Солдат застонал и торопливо запихивал «хозяйство» обратно, попутно оглядываясь по сторонам.

Обнаружив нападающего, патрульный решил застрелить его, но не успел – Бакстер повалил того на землю и, откинув голову в сторону, вгрызся в шею. Вырвав приличный кусок плоти, он брезгливо выплюнул его и оставил солдата лежать, дергаясь в предсмертных конвульсиях.

– Фу, мерзость, – причитал Уилл, отмывая рот в ближайшей луже. – Жаль, что плюнуть в глаз нельзя было. Обязательно кусать!

Несмотря на аморальное поведение и тягу к жестокости, вкус крови Уиллу никогда не нравился.

Мужчина встал и прошелся вокруг только что умершего