уже просыпался монстр, которого лишь недавно удалось усыпить. Отвлекаясь на ощущения в своей голове, я пропустила момент, когда по спине пришелся удар чего-то небольшого, но внушительного. Правую лопатку затопило тупой болью.

Стон, переходящий в рык, вырвался сам собой. Физическая боль меня злила.

Обернувшись, увидела еще одного из этой троицы, у которого в руках с завидной ловкостью перемещалась телескопическая боевая дубинка. Заметно, что противник профессионально орудовал ею.

Недолго думая, он перешел в наступление, не давая толком опомниться. И тут произошло то, что я и предполагала – существо, живущее внутри меня, активизировалось. Я чувствовала, что теряю контроль над своим телом, но сейчас это было необходимо.

Впервые я вошла с монстром, находившимся внутри, в симбиоз. Мы были нужны друг другу.

Он с легкостью управлял моим телом, не давая дубинке даже прикоснуться. Невероятная скорость и изворотливость, которые мне и не снились. При всех моих навыках и данных – все равно пропустила бы пару ударов. В очередной из ударов моя рука схватила дубинку и рванула на себя, а второй рукой существо держало за горло, пусть и средней комплекции, но все же отлично сложенного бойца, придавливая его к стене. Из-за прогрессирующего сжатия гортани слышались малоприятные хрипы. Мужчина царапал мою руку и пытался высвободиться, но монстр цепко держал его.

Чувствовала, как губы размыкаются, а из недр груди идет тихий утробный звук.

Я знала, чего жаждало чудовище.

Я ощущала его предвкушение.

Оно желало обратить этого человека в себе подобного.

Но я была с этим не согласна. И от этого мысленного сопротивления накатывал гул голосов. Нападавший из последних сил барахтался, и мне стоило больших усилий частично вернуть контроль и ослабить собственную хватку.

Мужчина заходился тяжелым кашлем и ощупывал свое горло. Я же зажмурилась и схватилась за голову, будто это способно было унять нарастающую пронзительную боль. Монстр бушевал и пытался вновь завладеть телом. Только теперь он не просто силой давил, а старался найти подход. Я понимала его на интуитивном уровне, но никак не могла принять. Это было выше моих сил.

Короткий детский вскрик вернул меня в реальность, заставляя отодвинуть боль на задний план. Переступая через того, кто лежал без сознания, я не обратила внимания на кашляющего, который замолк. Он же и схватил меня за ногу, дернув вниз. Не ожидая такого подвоха, я не успела выставить руки вперед и ударилась лицом об пол.

Больно.

Одна боль сменила другую, когда противник рывком развернул меня и, навалившись всем телом, обхватил руками горло. Большими пальцами он надавливал на трахею, но не слишком сильно, а постепенно. Словно наслаждался моментом. Об этом говорила и его ухмылка вкупе с нездоровым блеском в глазах.

Его пальцы нажимали на образования, которые Терстон назвал жабрами. Это было нестерпимо больно.

Перед глазами уже летали разноцветные мушки, когда я пыталась дотянуться до лица, обладатель которого медленно меня убивал. В одно мгновение раздался тихий выстрел, после которого мужчина завалился на меня, придавливая к полу. Дышать стало относительно легче. Хоть его масса и давила, но горло было свободным. По шее и плечам растекалось что-то теплое. Предполагаю, это кровь.

Воздух со свистом и жгучей болью покидал легкие. Раздались неуверенные тихие шаги.

– Джоанна, ты живая? – Сара не решалась громко говорить.

– Да, – хрипло ответила я. – Помоги мне.

Она оказалась надо мной и принялась стаскивать тушу застреленного в сторону.

– Я слышала… Джек… – пытаясь совладать с жжением в горле, хотела поинтересоваться состоянием ребенка.

– Он… Он в порядке, – уклончиво ответила Сара.

– Что с ним? – я поймала ее мечущийся взгляд.

– Джек увидел, как я убила человека, – подавленно сказала она, шмыгая носом.

Черт возьми. Я понимала ее – не хотелось бы, чтобы твой ребенок видел такое.

– Эй, – я сжала ее плечи и посмотрела отрезвляющим взглядом, – это была необходимость. Я верю, что Джек это поймет.

Она дернула уголком губ и кивнула.

Убедившись, что с ней все в порядке, я оглядела помещение, в котором теперь лежали один труп и бессознательное тело. Сара прошла к спальне, откуда теперь доносилась возня и детские всхлипы. Я двинулась туда и застала щемящую сердце картину: она старалась за ноги оттащить труп третьего нападавшего, а Джек сидел на кровати и, обняв подушку, со слезами на глазах смотрел на происходящее.

– Сара, – я подошла к ней и коснулась плеча.

– Мне надо убрать его отсюда, – деланно холодным тоном перебила она.

– Иди к сыну, я уберу.

Девушка бросила на меня короткий взгляд и отошла в сторону. Потом вернулась и предложила пистолет.

– Нет, если эти ублюдки были не одни, тебе он пригодится.

– А как же ты?

– За меня не беспокойся, – я ободряюще улыбнулась и принялась за дело.

Несмотря на боль в лице, тихий гул голосов в голове и жжение в горле, я все же сумела кое-как оттащить тело из комнаты. Как раз в это момент в жилье Сары залетел Джимми.

Его вид не радовал – весь в крови, глаза гневно горят, а губы превратились в тонкую нить.

– Эти бляди и к вам заявились? – зло прошипел он, осматривая тела.

– Как видишь, – просипела я, пытаясь прочистить горло. Внутри бушевал ураган негодования, потому что хотелось выяснить, кто та тварь, что организовала это.

– Давай помогу. – Он перехватил одну ногу, и теперь мы оба тянули тело ближе к остальным. – Вы как? Все целы?

– Более-менее, – уклончиво ответила я, бросая ношу. – Ты-то сам как?

– Мои ножи быстрее их пукалок, – самодовольно ухмыльнулся парень. При его нынешнем виде такая улыбка больше походила на звериный оскал.

Жуткое зрелище, но впечатляющее.

Джимми направился в комнату, где находились Сара и Джек.

Уровень адреналина пошел на спад. Я чувствовала неимоверную усталость, которая затмевала даже боль. Под пристальным взглядом Джимми прошла к дивану и села, откидываясь на спинку. Взгляд упал на окна, за которыми солнце вошло в полную силу.

Новый день.

Ни облачка на небе – только манящая голубизна и яркий шарик, освещающий все на своем пути. Какое-то отрешенное безразличие заняло место вечно мечущихся мыслей. В гостиной, насквозь пропахшей кровью, думалось только об одном.

О смерти.

А в последнее время ее стало слишком много. Будто по крупицам собирались все потери воедино, перед самым последним заходом. Ее заходом. Казалось, что сама Смерть готовилась к жатве, которую мы старательно оттягиваем, теряя время и силы.

Безуспешно. Неизбежно.

Конец один.

Мы рождены, чтобы умереть. Не иначе.

Веки прикрылись, а разум получил долгожданный покой.

Без сновидений и постороннего присутствия.

Прикосновение холодного предмета