И она залилась счастливым смехом.Действительно, у соседа корова сдохла, а мне приятно. Ладно, поймаю такси иотправлюсь домой. Не успела я шагнуть на проезжую часть, как рядом резкозатормозил новенький глянцевый “Мерседес”. Передняя дверца распахнулась, ибархатный мужской голос радостно произнес:

– Дашенька! Какими судьбами? Садитесь,подвезу.

Я заглянула внутрь пахнущего дорогимисигаретами салона и увидела за рулем белозубого Валерия.

Светланин муж призывно помахал рукой, и яплюхнулась на дорогое сиденье из натуральной кожи.

– Погодка класс, – радостно возвестилВалерий, глядя, как с меня медленно стекает вода. – Как оказались в этомрайоне?

– Родственницу искала, да она переехала.

– А я к тестю ездил, – сообщил мужчина. –Академик рукопись какую-то дома забыл, вот меня и послали. Знаете что, давайтеперекусим. Вы обе дали?

– Нет, только не одета для ресторана.

– Ерунда, – махнул рукой Валерий, – тутест одно местечко неподалеку.

И он принялся кружить по переулкам. Вскоре мыоказались около небольшого кафе. Валера галантно распахнул передо мной дверь.Внутри просматривалось всего несколько столиков. Плотно зашторенные окна,полумрак рассеивается маленькими настольными лампами. Действительно оченьуютно. В таком освещении даже я превосходно выгляжу. Мой спутник огляделся посторонам и крикнул:

– Ашот!

Зазвякала занавесочка из стеклянных бус, и взал вошел, нет, вплыл пожилой армянин. Увидев “композитора”, он расцвел отвосторга:

– Какой дорогой гость! И, как всегда, скрасавицей!

Валера шутливо ткнул хозяина в бок:

– Ладно тебе, старый лис, лучше скажи,что сегодня?

Ашот причмокнул губами.

– Для вас – осетринка по-монастырски, ноесли дама не любит рыбу…

– Люблю, люблю, – заверила я его. Косетрине подали почему-то красное вино. Я не высказала удивления – откуда теткаиз Казани может разбираться в подобных тонкостях. Честно говоря, и еда, ивыпивка были так себе; хорош оказался только кофе, сваренный по всем правилам враскаленном песке.

– Согрелись? – ласково поинтересовалсяВалера. – Что же без зонтика в такую погоду?

Мы поболтали о том о сем, потом кавалерпредложил:

– Давайте довезу до дому.

Я замялась, представляя себе, какую физиономиюон скорчит, увидав наш двухэтажный особняк.

– Нет, нет, спасибо, лучше до метро.

– Бросьте, – продолжал настаивать Валера,-

Дождь хлещет как из ведра.

Делать нечего, пришлось согласиться и датьнастырному извозчику адрес Катюши. Ключи у меня в сумке, на худой конец,захлопну перед его носом дверь. Но все получилось иначе. Валера повез менякаким-то странным путем, и совершенно таинственным образом мы оказались напроспекте Вернадского. Водитель притормозил возле блочной башни с ярко-голубымипанелями.

– Дашенька, поднимитесь ко мне на пятьминут.

– Как? – изумилась я. – Насколько помню,наша квартира рядом с домом Альберта Владимировича. Хотя я плохо ориентируюсь вМоскве, мы что, с другой улицы подъехали? Валера рассмеялся.

– Абсолютно правы. Наша со Светкойквартира в противоположном конце Москвы, а здесь мое холостяцкое гнездышко, конспиративнаяявка. Ну что, пойдем?

Я вышла из “Мерседеса” и, противно чавкаягрязными тапками, направилась к подъезду. Ну не станет же он меня насиловать, вслучае чего заору как ненормальная.

Квартирка оказалась премилым местом –однокомнатная, уютная, какая-то по-женски ухоженная, даже кокетливая. Впрочем,следы женщины обнаружились и в панной: розовый махровый халат, размера этак46-го, несколько баночек крем. для лица, кое-какая косметика.

– Вытритесь полотенцем, – крикнул зятьПавловских, – и наденьте халат, а одежду повесьте на обогреватель!

Чудненько, обольщение по всем правилам.

– Неудобно как-то натягивать чужой халат.выкрикнула я.

Валера заглянул в ванную.

– Он “пароходский”.

– Чей?

– Анекдот такой есть. Мужик на пароходерешил прокатиться. Вошел в каюту, разложил вещи и злится – зубную щетку забыл.Идет в ванную, глядь, а она там торчит, родная. Он обрадовался, давай зубычистить, тут входит другой парень и говорит: “Я здесь до вас жил, щетку забыл,а вы ею уже в рот залезли”. Первый начинает извиняться:

"Простите, простите, думал –пароходская”.

Я в задумчивости поглядела на халат.Интересно, при каких обстоятельствах смогла бы воспользоваться подобнымпредложением? Надо признать, никогда еще в своей жизни не теряла настолькоголову, чтобы использовать общий халат. А вот другие женщины, очевидно,испытывали подобные страсти. Даже обидно немного.

В кухне был сервирован стол. К растворимомукофе подавалась коробочка турецких псевдошоколадных конфет и бутылка паршивогоконьяка. Но тетка из Казани, очевидно, должна изобразить восторг. Я постараласьизо всех сил, дождалась, пока хозяин отвернулся к мойке, и быстренькоопорожнила емкость со спиртным в горшок с алоэ. Надеюсь, бедному растению неповредит порция жуткого пойла. Что делать, жизнь во Франции разбаловала,приучила к качественной выпивке.

Валера принялся жаловаться на одиночество инепонятость, потом намекнул, что может посодействовать и достать мнеконтрамарки в столичные театры. Изредка вздыхал и брал меня за руку, с каждымразом подсаживаясь все ближе и ближе. Я уже подумывала, как отступить изхолостяцкого гнездышка с наименьшими потерями, как вдруг раздадем звонок вдверь.

– Странно, – пробормотал ловелас и,плотно притворив дверь кухни, вышел в прихожую.

Сначала стояла тишина, потом раздались крики,шум, что-то с грохотом упало, и в кухню ворвалась растрепанная девушка. Топнувдовольно толстой ножкой, вошедшая заорала:

– Уже коньяк в ход пошел! На мое бельенебось шлюху положить решил.

На всякий случай я ухватилась за разделочнуюдоску – все-таки оружие. Но девушка не стала кидаться на меня с кулаками, а,рухнув на табуретку, противно зарыдала.

– Как ты мог! Да посмотри на нее какследует, небось полтинник разменяла, ни рожи ни кожи! Валера неловко топталсясзади.

– Пусенька, это не то, что ты вообразила.Дарья Ивановна – аспирантка Алика, приехала за книгами.

– Правда? – спросила девчонка, размазываясопли по деревенскому личику.