клубничным «Мохито» на пляже. Две помощницы продавца в бутике развешивали наряды в примерочной кабинке под пристальным взглядом Джорджи. Дульси почувствовала себя неловко и сделала большой глоток шампанского. Они были к ней так добры, в то время как она изначально настроилась против всех них, погрязла в собственной превосходящей непохожести, вместо того чтобы попытаться узнать их получше.

Все смеялись и веселились, почему же она не может стать такой же? Вписаться в их компанию, быть веселой? Конечно же да! У нее было много поводов для веселья: во-первых, Раф, его неожиданное приглашение на бал и настоящие бальные танцы!..

По ее спине пробежали мурашки. Сегодня вечером она будет вальсировать в его объятиях в «Империале», и на ней будет платье, красивое, сказочное платье!

Дульси нахмурилась. Когда она в последний раз красилась или хотя бы надевала платье? Должно быть, это было на выпускном вечере Тилли. Тогда она выбрала черное шелковое платье-футляр с высоким воротом. Безопасно. Потому что безопасность была ее главной целью, и так было с тех пор, как…

Она снова поднесла бокал к губам, позволяя пузырькам щекотать язык. С Рафом она в полной безопасности, не так ли? Она почувствовала, как что-то темное гнетет ее, не позволяя быть абсолютно счастливой. Брианна. Невидимый враг. Та, на ком он хотел жениться, жить долго и счастливо и, что там дальше по тексту?… Дульси нахмурилась. Неужели эта Брианна так неотразима? Умеет ли она танцевать?

Дульси сделала еще один глоток шампанского. Может быть, Брианна и была красавицей, и, может быть, она умела танцевать, но ее больше не было в жизни Рафаэля. Сегодня вечером у Дульси был шанс показать Рафу другое будущее, разорвать те нити, которые удерживали его. Она осушила бокал, не заботясь о манерах.

Сегодня вечером она не будет скучать! Она будет сиять и затмевать всех и вся! Сегодня вечером она поразит Рафаэля Муньоса, собьет его с ног! Похитит его сердце!

Влюблен.

Возможно ли это?

Рафаэль дождался, когда Арло скроется в дверях Всемирного торгового центра, а затем повернулся на сто восемьдесят градусов и пошел по улице. Сейчас ему нужно было побыть одному, чтобы обдумать то, что сказал Арло.

Телефон пиликнул, извещая о входящем сообщении:

«Развлекаюсь с девочками! Я! Развлекаюсь! С ними! И скучаю по тебе, конечно! Не могу дождаться сегодняшнего вечера! Д».

Улыбка появилась на лице Рафаэля. Разумеется, Дульси развлекается. Как иначе? Она неотразимая, добрая, умная, озорная и энергичная. А еще добрая и человечная.

Вот почему…

Раф почувствовал, что его дыхание замедляется.

«Вот почему я люблю ее».

Арло прав. Он влюблен в Дульси Браун!

Раф убрал телефон в карман. Сейчас он все равно не сможет ничего написать ей в ответ. Он влюблен! Влюблен!

Раф дождался светофора, затем пересек Пасеоде-Колом, шагая по узкому переулку, едва ли шире его вытянутых рук, и думая о Дульси. Каждый раз, когда он думал о ней, у него учащалось сердцебиение. Ему не хватало воздуха, когда она была рядом, и пустота, которая звенела, отдаваясь эхом, когда ее не было поблизости. И желание, страстное желание, которое не покидало его…

Он шел дальше мимо маленьких баров, мимо уличных столиков, плотно прижатых к серо-золотым стенам, все дальше и дальше по затянутым причудливыми навесами от солнца улицам, пока внезапно не стало светло. Он моргнул. Пла-де-ла-Сеу. А над площадью на другой стороне — завораживающий кафедральный собор Барселоны.

Он подошел к широким ступеням площади и сел, пытаясь успокоиться.

«Я люблю Дульси!»

Абсолютно новое чувство — яркое, живое, искрящееся! Он никогда не испытывал ничего подобного. У этой любви возможно только одно будущее — брак. Он хотел жениться на Дульси.

Его сердце бешено колотилось. Но захочет ли этого Дульси? Есть ли у нее чувства к нему? Его сердце замерло. Если она согласится выйти за него, то сочтут ли министры королевства дочь управляющего поместьем приемлемым выбором?

Рафаэль провел руками по лицу. Черт возьми, если они запретят ему жениться на Дульси, он отправит их в отставку или обратится в парламент с просьбой внести изменения в закон!

Но это не такая уж и большая проблема. Сейчас главное — рассказать обо всем Дульси. Сможет ли она его понять? Недомолвки, полуправда. Простит ли она его?

Может быть. Если он ей небезразличен. Раф надеялся на это.

Он закрыл глаза, вызывая в воображении их поцелуй, вкус ее губ…

«Я ничего не могу поделать с тем, что чувствую, когда я с тобой… Я просто не могу не хотеть того, чего хочу я…»

Эти ее слова, сказанные со страстью, взгляд, проникающий внутрь. Раф почувствовал, как у него перехватило дыхание, как перевернулось его сердце. Вот почему он отказался снова отвезти ее на яхту. В тот момент ему показалось, что заниматься любовью с Дульси — значит играть с ее сердцем, с сердцем, которое в его руках.

Его охватил страх. Захочет ли Дульси отношений, когда узнает, кто он такой? Потому что в лифте она сказала, что быть «на виду» — это ее идеальное представление об аде.

И все же в его душе теплилась надежда. Если Дульси способна выдержать жизнь «на виду» некоторое время, и, если он действительно нужен ей, тогда счастливое будущее, о котором он даже не мечтал, могло стать реальностью. Мысль о том, что Дульси может полюбить Бростовению, воодушевила его.

Раф поднял глаза на собор, скользнув взглядом по богато украшенному портику. Барселона — прекрасный город, но и Ньярдгат тоже. Дворец восемнадцатого века с куполом, здание парламента с его величественным неоклассическим фасадом, возвышающийся готический собор. Модернистские галереи и музеи, старый квартал с его узкими улочками и теснящимися фахверковыми домами.

Рафаэль улыбнулся. Ньярдгат был парадоксальным городом, а Бростовения парадоксальной страной. Да, им не удалось изжить бедность и религиозные разногласия, но какая страна в мире не страдает от этого? И какая страна в мире время от времени не избирает никчемные правительства? Но приближались выборы, появлялись новые лица, их речи полны страсти и обещаний. На этот раз эти изменения будут более радикальными — появится не только новое правительство, но и новый король…

Раф приготовился к тому, что сейчас, как и прежде, тоска сожмет его сердце, но этого не произошло. Никакого напряжения. Никакой боли за глазами. Никакого серого тумана.

Нет, он не Густав. Он не такой красивый, не такой смелый, не такой обаятельный, как Гас, но это нормально, потому что он, Рафаэль, обладает другими положительными качествами и навыками. Он знаком с большим