Козина повернулась к сидящему рядом Бочкину.

– Егор?

– Нет! – живо ответила я за жениха.

Елена Львовна положила узкую ладонь на корявую руку полицейского.

– Буду вам так благодарна!

Я набрала полную грудь воздуха, чтобы еще раз объяснить, по каким причинам модельер не может творить вне привычной обстановки, но тут Бочкин громко произнес:

– Ладно.

– С ума сошел? – слетело с моего языка.

– Степа, она так просит, – занудил болван. – Давай пойдем юбилярше навстречу.

Юрий прищурился, по его губам скользнула улыбка. Моя злость достигла точки кипения. Врач считает меня вредной ревнивицей.

– Егорушка! Ты ангел! – зааплодировала Ася. – Испеку тебе завтра фирменный капустник.

– Большое спасибо, – проворковала галерейщица, поглаживая предплечье Егора.

– Мне не трудно, – расплылся в улыбке дурачок Гоша. – Даже приятно.

Козина кокетливо повела плечом. Чтобы, не дай бог, не сказать колкости в адрес Егора, я засунула в рот огромный кусок «Наполеона» и принялась медленно жевать.

– Степашечка, если ты не хочешь, то можешь не приезжать завтра, – сладко пропела Вероника.

Я быстро задвигала челюстями.

– Конечно, милая, – забубнил идиот Бочкин. – Вроде ты собиралась днем на какой-то показ?

Вот теперь я окончательно поняла: мой подопечный сошел с ума и рушит тщательно подготовленную операцию. Может, пока я пыталась прийти в себя после встречи с трупом, шаман опоил Егора какой-то настойкой, и у парня случилось разжижение и без того глупого мозга? Ну уж нет! Я обещала Панову с Дергачевым корректировать поведение псевдомодельера и не имею права подвести следователей.

Я проглотила полупрожеванный кусок торта.

– Дорогой, неужели ты забыл? У меня же отпуск!

– Ах да! – опомнился Бочкин. – Верно.

Я сказала:

– Мы так редко проводим вместе время, хочется использовать любую возможность пообщаться. Между прочим, я могу предложить Елене Львовне…

– Зовите меня просто Аленой, – предложила Козина.

Юрий закашлялся, а я защебетала дальше.

– Хорошо, Алена. Я готова разработать для вас макияж – в подарок, совершенно бесплатно.

– О-о-о-о! – воскликнула Ася. – А у меня через неделю открытие нового кафе. Степашечка, я тоже могу рассчитывать на твои кисточки и краски?

– С удовольствием поработаю с вами, – заверила я. – Но если Алена не желает меня видеть, тогда…

– Степашечка, как ты могла такое подумать? – ахнула Козина. – Если хочешь, оставайся у меня ночевать, велю Катерине приготовить спальню.

– Спасибо за предложение, – заулыбалась я. – Извините, если слишком нервно отреагировала. У невест всегда истерика перед свадьбой бывает. Ведь так, Юрий?

Врач отодвинул от себя пустую чашку.

– Верно. Все девушки не выдерживают стресса.

Глава 13

Едва мы с Егором очутились в машине, как я налетела на него.

– Что ты творишь?

Бочкин сделал вид, будто не понимает причины моего негодования.

– Собираюсь ехать домой. А по дороге неплохо бы супчика где-нибудь хлебнуть. Странные порядки у Козиной – обедом не угостили, предложили чаю с пирожными.

– Какого черта ты согласился шить платье на чужой территории? – не успокаивалась я.

Гоша выехал на проспект и вклинился в левый ряд.

– Забыл о разработанном плане? – наседала я. – Нам надо было взять ткань, отдать ее портным, а потом привезти на примерку сметанное платье.

Бочкин притормозил у светофора.

– Ты озвучила лишь одну нашу задачу, причем не самую важную. Надеюсь, не забыла о своем задании? Пока гениальный модельер занимает хозяйку и ее приятелей болтовней о фасонах одежды, невеста должна аккуратно осмотреться в доме. И как ты поступила? Плюхнулась на какой-то диван и не смогла встать!

– Не знала про сун мо, – вздохнула я. – И это не диван, а пуфик.

– Не занудничай, – ухмыльнулся Бочкин. – Ты любишь делать другим замечания, считаешь себя идеальной, но на самом деле за сегодняшний визит ничего не разузнала. Где они рисуют «ладошки»? Сколько человек в группе? Нам необходимо взглянуть на работы, сфотографировать их. Чего молчишь?

– Просто жду, когда появится возможность вставить словечко, – съехидничала я. – Студия находится неподалеку от гостиной, надо пройти мимо холла с пресловутым «пончиком». Дверь в нее заперта. Но я надеюсь получить приглашение и побывать на занятиях. Еще выяснила массу интересного. Странные дела творятся в доме Козиной.

– Немедленно докладывай! – приказал Егор.

Я взяла из держателя бутылку воды и сделала несколько жадных глотков.

– Ты мой начальник? Я работаю под руководством Егора Бочкина?

– Ну… нет, – после короткой паузы признал мой спутник, – мы напарники.

– Тогда не «немедленно докладывай», а «пожалуйста, расскажи», – парировала я. – Попытаешься еще раз корчить из себя генерала, получишь по носу. И сообщать информацию я буду Панову с Дергачевым, а не тебе. А еще расскажу, как ты наглупил с пошивом платья, теперь не очень понятно, что нам делать.

Егор увел седан вправо, припарковал под знаком «Остановка запрещена» и повернулся ко мне.

– Тебя в детстве не били за ябедничество?

– А тебя в классе не дразнили «Буратино»? – не осталась я в долгу.

– При чем тут российский брат Пиноккио? – удивился полицейский.

– У него тоже мозг деревянный, – объяснила я.

Егор оперся на руль.

– Не знаю, как у вас в мире офигенной красоты, а у нас, у тех, кто каждый день имеет дело с грязью, очень важно, чтобы был хороший напарник. От него часто зависит, останешься ты живым или нет. И если ты что-то знаешь и скрываешь от него, то результата в работе не добьешся. Понимаю, ты меня терпеть не можешь. Но в городе орудует серийный убийца, и он отправит на тот свет еще парочку-тройку людей, пока мы выясняем отношения. Я тебе не муж, не брат, не отец, не любовник, не надо испытывать ко мне сильных чувств. Мы просто работаем вместе, оба желаем добиться положительного результата. Я надеюсь на твою смелость и порядочность. Если начну тонуть, хочется увидеть, как ты бросишь мне спасательный круг. А я вытащу тебя из пропасти, не думая о том, что ты заносчивая фря, которая судит о людях по их носкам. Поймаем преступника и разбежимся. О’кей?

Мне стало стыдно.

– Хорошо. Ты прав. Больше не скандалим. Но я не сужу о человеке по одежде. Просто даю тебе советы, меня ради этого и позвали. Мокасины носят на голую ногу. И уж прости, скажу о больном. Твои красные носки со стразами – полный отстой!