череде вызовов, брошенных Меркьюри своей публике: достанет ли у них отваги? Как далеко они готовы зайти, следуя за Фредди к безоговорочной откровенности эмоций и артистизма? Одновременно ощущалось, что он готов мириться с последствиями. «Конечно, все это может закончиться буквально завтра, но меня это не пугает, – сказал как-то Фредди. – Эта жизнь на грани, я знаю, но она нравится мне такой. Немного рискованной…»

MORE OF THAT JAZZ

К сожалению, «Jazz» завершается на невыразительной ноте – прямо скажем, анемичной дорожкой, сочиненной Роджером Тейлором. Выстроенная вокруг легкого гитарного риффа и сильно страдающая от ненужных смен тональности, «More Of That Jazz» представляет интерес только потому, что умудряется встроить в свою композиционную структуру фрагменты нескольких песен, уже прозвучавших на альбоме. Таким образом, слушатели могут освежить в памяти краткие куски «Bicycle Race», «Mustapha», «Dead On Time» и «Let Me Entertain You», прежде чем дорожка бесцеремонно откатится назад, к написанной Тейлором мелодии. Возможно, в свое время эти фокусы казались остроумными, но в итоге «More Of That Jazz» звучит скучной заумью, и это нисколько ей не к лицу.

The Game

EMI EMA 795

Записывая „Jazz“, Queen чувствовали, что придуманная ими «модель» превратилась в клише. Они прозрачно намекнули, что хотят изменить ее, и это стало отправной точкой нашей дальнейшей работы», – отмечал звукооператор Queen Рейнхардт Мэк.

Хотя в музыкальном отношении «Jazz» был для группы бегом на месте, коммерческий успех альбома не повредил банковским счетам музыкантов. Более того, по словам «Sunday Express», «по итогам финансового года, заканчивающегося в сентябре 1979 года, четыре директора „Queen Productions Ltd“ стали наиболее высокооплачиваемыми руководителями во всей Британии». Внушительное достижение для людей, которым едва перевалило за тридцать, никто не спорит, – но за фасадом финансовой неуязвимости группа была физически вымотана чередой недавних турне и, того не легче, спорами о направлении будущего развития. В этом разбитом состоянии учатники прибыли в «Musicland Studios» в Мюнхене, чтобы приступить к записи восьмого по счету альбома.

Хотя в то время никто этого не предвидел, «Jazz» знаменовал конец сотрудничества группы с продюсером Роем Томасом Бейкером. Как ожидалось, на этот раз (как и в случае с «A Day At The Races» и «News Of The World») Queen возьмут на себя бразды правления процессом студийной работы. И все же штатный звукооператор «Musicland» Рейнхардт Мэк (или просто Мэк) сразу же сумел внушить группе уважение своими рабочими (и дипломатическими) навыками, так что в итоге Queen назвали его сопродюсером диска. «Судьба привела группу в Мюнхен, где я получил шанс работать с ними, – вспоминает Мэк. – Парни были уверены, что им необходим новый звук, нечто такое, что отличалось бы от их прежних пластинок. Но в то же самое время они опасались, что люди перестанут узнавать Queen, поскольку саунд альбомов, записанных в семидесятые, был их визитной карточкой – эти знаменитые гармонии и все прочее. Таким образом, они хотели чего-то нового, но не знали, чего именно. [Моя задача заключалась в том], чтобы помочь им обрести желаемое…»

Легко говорить. Группа, с которой Мэку предстояло работать, разделилась на два враждебно настроенных лагеря. Брайан Мэй считал своим долгом сочинять мгновенно запоминающиеся, броские песни – короче говоря, «радовать публику типичной мелодикой Queen». Фредди Меркьюри тоже не спешил рвать с узнаваемым саундом Queen: песни, которые он принес в «Musicland Studios», по большей части опирались на прежние достижения.

Роджер Тейлор, напротив же, предпочитал заняться чем-то совершенно новым. Совсем недавно закончив свой первый сольный альбом, «Fun In Space», ударник Queen был готов к дальнейшим экспериментам, так что музыкальный консерватизм коллег по группе его раздражал. К радикальным переменам склонялся и Джон Дикон, который, по словам Мэка, «имел четкое представление о том, что им нужно, и отстаивал более „сухой“ саунд, более четкий… упрощенный продакшн и использование новых веяний, появившихся в те годы… саунд, развернутый к [чистой] поп-музыке».

Из-за подобной разницы в подходе споры были неизбежны, и атмосфера постепенно накалялась. «В Мюнхене нам всем пришлось пройти через непростой период, – рассказывал Мэй. – Мы отчаянно боролись друг с другом. Помню, как-то Джон заявил, что его новые песни идут вразрез с моим стилем игры на гитаре. Каждый из нас несколько раз пытался уйти из группы». Как ни странно, единственный инструмент, который Queen ранее принимали в штыки, стал одним из немногих элементов нового звучания, который одобрили все участники группы. «К тому времени синтезаторы здорово шагнули вперед, – говорит Дикон. – Их звучание сильно изменилось по сравнению с ранними моделями „муга“. На то время они уже были способны имитировать любые звуки. Можно было добиться звучания полного оркестра, просто нажав нужную кнопку».

Брайан Мэй с ним согласен: «Роджеру не терпелось испробовать синтезатор. Уже несколько лет у него был собственный инструмент, так что он успел поиграть на нем на своем сольном альбоме. Он притащил его в студию, мы немного подурачились и поняли, что эта игра нам по душе. Видите ли, первые синтезаторы, попавшие на рынок, были неподатливы, звучали плоско и безжизненно. Мы же считали свою музыку очень эмоциональной. В любом случае, нам казалось, что с помощью гитары и вокала мы можем сыграть все, на что способен любой синтезатор. Менять это мнение мы не спешили, так что вскоре, наверное, просто перестали вспоминать о синтезаторах. Но затем появилось новое поколение инструментов и, как мне показалось, они зазвучали куда человечнее».

Записанный за одиннадцать месяцев (с июня 1979 года по май 1980-го) в постоянных приступах раздражения, результат мучений Queen оказался неровным и рискованным под стать процессу его рождения. Альбом окрестили «The Game»: вся тематическая последовательность была отброшена в угоду попурри из музыкальных жанров. Мелодии метались от легковесной поп-музыки к прямолинейным танцевальным номерам с заходом в шуточное рокабилли – но сторонникам традиционного подхода здесь тоже нашлось чем поживиться. По обыкновению, критики не спешили восторгаться: «NME» даже порекомендовал группе распасться, обозвав ее музыку «устаревшим, бездушным, банальным повторением пройденного».

И все же на волне грандиозного успеха двух синглов – «Another One Bites The Dust» и «Crazy Little Thing Called Love» – альбом принес Queen их наиболее яркое коммерческое достижение за всю карьеру: сразу после выхода в свет в июле 1980 года пластинка поднялась на вершину хит-парадов Британии и США. «Наш предыдущий альбом не достиг первой строчки, – сетовал Роджер по этому поводу. – „Jazz“ попал лишь на вторую или что-то в этом роде, но первое место всегда намного лучше. Приятно чувствовать, что по-прежнему способен на это». Испытав подобное же облегчение, Мэй отошел от привычного вежливо-уклончивого стиля, чтобы запустить тяжелый булыжник в огород всех