Маги Альквимеи все военнообязанные, потому занятия по физической подготовке и боевой магии обязательны для всех, даже для тихонь-артефакторов. Первое занятие на всех факультетах проходит на полигоне, и начинается с затяжного забега.

Конечно, в зависимости от факультета и требования ко всем предъявляются разные. Артефакторов обучают основам самообороны, но не отказывают в дополнительных факультативах, которые я исправно посещала. Ведь никто не защитит мою жизнь, кроме меня самой. И все равно, до профессионального боевика мне было очень и очень далеко. Ведь физическая подготовка на боевом факультете является основополагающей дисциплиной после боевой магии.

На коже выступила испарина, мышцы трещали от напряжения. Наверное, никогда я так не старалась, ведь и самой было интересно узнать, стоили годы тренировок хоть чего-то. Все завершилось обманным приёмом Маркуса. Он молниеносно ушел в сторону, направляя удар сверху. Стиснув челюсть, я отступила, выставляя блок, и рухнула на пол, когда Маркус резко присел, ударяя ногой под колени.

– Демоны, – рыкнула я недовольно, вскакивая на ноги. – Давай ещё раз!

– Нет, малышка, – Маркус со смехом попятился от меня, создавая на кончиках пальцев плетение щита. – Теперь атакуй магией.

На этот раз я даже не стала оценивать серьезность настроя Маркуса. Выкинула руку вперёд, направляя сырую силу. Огненный столб сорвался с ладони, устремившись в Маркуса. И разметался, ударив о подставленный щит. Маркус рванул в сторону, тоже бросив в меня довольно простое атакующее плетение. Но вот я замешкалась, не ожидая нападения. Так что щит не успела создать, разметав плетение потоком красного пламени. Обмен ударами продолжался минут десять. Атака, блок, атака, быстро перемещаясь и уворачиваясь от атакующих плетений, если не успеваешь создать щит.

Ожидаемый проигрыш наступил, когда Маркус пустил в ход сразу два плетения. Одно я отбила, а второе магической удавкой обвило запястья, связав руки.

– Эй, – попыталась поджечь путы, но Маркус уже успел сократить расстояние между нами.

Толчок‚ и я оказалась лежащей на полу. Маркус перехватил веревку между моих запястий и завел руки над моей головой. Навис сверху, вклиниваясь между моих разведённых ног. Глаза его пылали, ноздри раздувались от тяжелого дыхания, а от тела его исходил невероятный жар.

– Не знаю, какой из тебя артефактор. Но вот боевик должен получиться стоящий.

– Должен? – нахмурилась я, но Маркус проигнорировал вопрос.

Свободной рукой схватил полы рубашки и в рывок разорвал её, обнажая прикрытую тонким лифом грудь, который он спешно задрал. Разгоряченной кожи коснулась прохлада, а следом Маркус нагнулся, чтобы поймать губами сосок. Он втянул его в рот, круговыми движениями обводя ареолу. Тихо простонав, я выгнулась в спине, поощряя ласку. Кровь все ещё бешено носилась, разгоняя по венам адреналин. Сердце громко ухало о грудную клетку, а тело пылало.

– Развяжи, – попросила, облизав пересохшие губы. Потому что тоже хотела коснуться его, растрепать влажные от пота волосы и провести ладонями по горячей коже.

Путы исчезли за одно движение его руки. Но прикоснуться к нему я так и не успела. Маркус вдруг отстранился, подхватив меня под талию. А через мгновение я уже стояла на четвереньках. Маркус прижался к моим ягодицам бёдрами. Даже сквозь слои одежды я ощущала, как наливается желанием его плоть.

– Ты помнишь, что я сказал тебе в спальне? – спросил, наклонившись, чтобы скользнуть ладонью по поясу и расстегнуть застежку брюк.

– Да, – прошептала я срывающимся голосом.

– Буду считать, что это согласие, – усмехнулся, рывком опуская на мне брюки.

Маркус

Какая же она горячая. Кажется, стоит задержать ладонь на обнажённой коже и обожжешься. Руки сами пришли в движение, скользнули по стройному телу, задирая рубашку, чтобы обнажить спину, а потом пробежались к бёдрам, чтобы опустить белье и сжать упругие ягодицы. Карделия выгнулась в спине, взглянув на меня из-за плеча затуманенным от желания взглядом. Представший вид ошеломлял. Такая красивая, естественная, прямо заявляющая о своих желаниях. В ней не было и капли притворства. Она не скрывала того, что хочет меня, как и того, что не намерена давать мне слишком много, трезво оценивая наше положение. Оттого я хотел её ещё сильнее.

Проведя ладонью между её ног, я убедился в том, что сообщали мне её эмоции. Карделия уже была готова принять меня. Растёр терпкую влагу по складкам, раздвинул их, чтобы прихватить набухший клитор. Карделия сладко простонала, выгнувшись сильнее, чтобы приподнять попку и дать мне большую свободу. И я не стал её разочаровывать. Толкнулся пальцами в горячую промежность, и сам простонал, когда внутренние мышцы сжались, а это движение разбежалось дрожью по телу Карделии.

Дыхание вырывалось отрывисто. Ещё не успокоившееся после тренировки сердце гулко билось в груди, разнося разгорячённую кровь по венам. Окружающее расплывалось перед глазами, и я видел только Карделию – раскрытую, доверчивую и такую соблазнительную, что в паху начинало больно резать. Я хотел наслаждаться ей, как редким вином, заставлять раз за разом кричать и задыхаться стонами удовольствия. Но кажется, переоценивал свою выдержку. Потому что уже не было сил терпеть. Но ведь у нас весь день впереди, даже больше. Все четырнадцать.

Дернул пояс брюк, расстегнул застежку, выпуская член. Карделия замерла в ожидании, когда ощутила, как я приставил головку ко входу. Может, боялась боли, не знаю. Потому входил медленно настолько, что проникновение в разгоряченную плоть превращалось в пытку удовольствием. Карделия была такой тесной, что темнело перед глазами. Наверное, все ещё присутствовала боль, потому что она сжалась, тихо всхлипнув, когда я вошёл полностью.

– Расслабься, – провел ладонью по покрытой капельками пота коже спины. А потом скользнул ладонью по талии вниз, чтобы пощекотать клитор.

– Маркус, – всхлипнула, сильнее сжав меня.

И тогда я медленно вышел, перевёл дыхание и толкнулся вновь, стремительно и по самое основание, срывая протяжный стон с нежных губ и подхватывая его своим. На этом выдержка окончательно потерялась под волной возбуждения. Мы двигались навстречу друг другу так быстро, насколько вообще возможно. Окружающий мир давно потерял значение. Казалось, если в это мгновение над нашими головами разверзнется разлом Бездны, мы даже не обратим на это внимание, пока не получим разрядку.

Ощущая, что подходит финал, я подтянул Карделию за талию, вынуждая её встать на колени и откинуться спиной на мою грудь. Она поняла все правильно, извернулась, приоткрыла рот, в который я впился поцелуем. Ладони беспорядочно скользили по влажному стройному телу, прихватывали грудь, сжимали твердые соски, оглаживали пульсирующий клитор.

Вскрик Карделии возвестил об оргазме. Она задрожала в моих руках, сжавшись так сильно, что я окончательно потерялся, задвигавшись быстрее. Разрядка была оглушительной, снесшей остатки мыслей огненной волной. Я простонал в искусанные губы, сжав тонкую талию руками и совершая последние движения. И на этом силы покинули. Мы вместе рухнули на пол. Я сжал все ещё вздрагивающую Карделию в объятиях, уткнулся носом в растрепанные волосы и затих, пытаясь отдышаться.