– Сашенька, сто рублей меня не спасут. Боюсь, даже стодолларов не спасут…

– А тысяча долларов тебя спасет?

– Ты можешь мне дать тысячу долларов?

– Могу, вот! – Я полезла в сумочку и вытащилапачечку зеленых бумажек.

– Сашка, кого ты ограбила?

– Неважно! Бери, Гарик! Отдашь, когда сможешь! И недумай, я тебя не тороплю!

– Сашка… – Он все еще медлил, не брал деньги. –Сашка, я понимаю, у тебя порыв… Ты о нем не пожалеешь уже через пять минут, а?

– Гарик! Бери скорее, а то кто-нибудь увидит и отнимет…

Он взял деньги, спрятал в карман. Потом долго смотрел наменя.

– Санечка, – произнес он растроганно. – Тыдаже не можешь себе представить, что ты для меня сделала.

– Ничего не сделала, просто денег дала. Это, Гарик,самое простое. Может быть, я действительно могу что-то для тебя сделать?

– Да! Можешь.

– Что?

– Не смотреть на меня с жалостью!

– Гарик! Тебе не стыдно? Ты ж мне как старший брат…

– Сашка, ты ничего не поняла. Я же любил тебя… Все!Иди! Я и так наговорил лишнего.

– Гарик, передай привет маме.

– Нет, ты же сама сказала, что мама не захочет, чтобыты знала. Но поверь, Саша, эти деньги к тебе вернутся. А я завтра же пойдувставить зубы и начну новую жизнь… Прости, после Бутырок меня тянет напатетику… Я хотел бы тебя расцеловать, но этот тюремный запах…

Я встала на цыпочки и поцеловала его в плохо выбритую щеку.

– Ты моя маленькая любимая сестренка. Не бери в головувсе, что я тут наболтал. До свиданья!

Он резко повернулся и пошел. А я с облегчением вздохнула.Мне почему-то было трудно с ним. Наверное, так всегда чувствует себя сытыйрядом с голодным, конечно, если у него есть совесть.

Молоденькая корреспондентка смотрела на меня с недоумением.Вероятно, по ее представлениям не так должна выглядеть жена восходящей звезды.И возраст уже солидный, и ноги растут не от ушей, а ровно оттуда, откудаположено, и лишние килограммы тоже заметны. Все это явственно читалось на еехорошеньком личике. Она явилась ко мне без предупреждения, а у меня в квартиревсе вверх дном – ремонт в самом разгаре.

– Девушка, я не буду давать никаких интервью!

– Не надо интервью. Всего несколько слов… Нупожалуйста! Это мое первое задание! Поймите, для меня это так важно!

Глаза у девицы были действительно испуганными.

Мне стало ее жалко.

– Ну хорошо, пройдите на кухню, сами видите, у меняремонт. Только я не понимаю, зачем вам интервью со мной. Бред какой-то.

– Но ведь читателям интересно все знать о новой звезде!Глеб Ордынцев сейчас у всех на устах! Он имеет такой оглушительный успех!Сериал «Частный сыщик» просто забойный! Самые высокие рейтинги! И все хотятзнать…

Сказать по правде, мне это было приятно слышать. Жаль, чтоГлеб сейчас снимается в Италии и не может кожей ощутить этот успех. Но ничего,скоро он вернется – и тогда… У меня сердце заходилось от восторга и страхаодновременно. А девчонка смотрела на меня нагло-жалкими глазами.

– Ладно, спрашивайте! Только пообещайте, что покажетемне готовый материал!

– Готовый материал? Ну конечно! Спасибо вам, АлександраАндреевна! Я задам вам всего несколько вопросов! Вы давно замужем?

Она задавала мне вполне стандартные вопросы, на которые ястаралась отвечать как можно короче и односложнее. В основном да и нет.

– А вы не могли бы рассказать что-то интересное, ну,например, как вы познакомились?

– Мы познакомились в ГИТИСе, мы оба там учились.

– Ну а какие-нибудь подробности?

– Нет никаких подробностей.

– Ну хорошо. А вы всегда верили, что успех рано илипоздно придет?

– Конечно!

И все в таком роде. Надеюсь, разгуляться ей тут будет не начем. Наконец она от меня отвязалась.

– До свиданья, жаль, что вы так сухо отвечали…

И она убежала. А я начала бритвочкой соскребать с оконногостекла краску. Ремонт уже подходил к концу. Уля привела двух замечательныхдевушек, которые работали быстро и очень умело. Конечно, это не евроремонт, нов квартире будет чисто. Тем более что Уля заставила меня просто вынести напомойку многое из обстановки, а почти в пустом помещении работать удобнее и легче.

Нет ничего упоительнее, чем выбрасывать старый хлам. Сначалая боялась, все думала: вот это еще может пригодиться, и вот это, но потом вошлаво вкус, и в результате на данный момент в квартире остались только книжныеполки, кровать, круглый стол, столик на кухне и четыре табуретки. Но я надеюсь,потом их тоже можно будет выкинуть. Посуда в картонных ящиках на балконе, нашанехитрая одежонка в чемоданах. Одним словом, гуляй Вася!

Завтра мы с Улей собираемся в шведский магазин «Икеа», гдеможно подешевле купить мебель.

Когда я захожу в нашу комнату, оклеенную почти белымиобоями, совершенно пустую – я сплю сейчас на кухне, – и мысленно ставлютам диван, который присмотрела в рекламном проспекте «Икеа», вешаю занавески,ставлю цветы, у меня сладко ноет под ложечкой. Новая жизнь! Новая жизнь! Кприезду Глеба все, наверное, не успеется, но это не страшно!

Главное, он войдет и ахнет! И тоже почувствует, что началасьновая жизнь!

Нина шпаклевала стенку в прихожей, а Алена докрашивала дверьв ванную, когда раздался звонок.

Неужели свекровь? Это она так звонит. Долго и требовательно.Она ничего не знает про ремонт, лечилась в каком-то подмосковном санатории идолжна была вернуться только послезавтра.

Так и есть! Светлана Георгиевна.

– Саша, что это значит? У тебя ремонт? Я уже налестнице почувствовала запах краски.

– Да, заходите, Светлана Георгиевна, я вас не ждала.

– Ты никогда меня не ждешь.

Начинается!

– Я думала, вы вернетесь послезавтра! Только и всего.

Она не слушала меня, а в задумчивости бродила по квартире.

– Зачем такие светлые обои? Это непрактично!

– Зато как красиво! Светло, современно!

– Не понимаю, а где же вся мебель?

– На помойке!

– Как – на помойке? Ты что, все выбросила?

– Да! – восторженно подтвердила я. –Выбросила! Вернее, выставила во двор, и кто-то быстренько все забрал.

– Ты сошла с ума! Как ты посмела?