Он умолк, попытавшись подтянуться повыше, но жердинаугрожающе затрещала, и Леонтий счел за благо оставаться недвижимым.

Не выпуская его камзола, Лиза приподняла голову.

Падая, Леонтий сбил две доски, но, если бы ей как-то удалосьчерез них перебраться, а потом добежать по лаве до зеленой полянки, там она,наверное, смогла бы найти вагу, чтобы вытянуть Леонтия! Лиза прикинула, удастсяли с места перепрыгнуть пролом в лаве, но Леонтий, уловив ее взгляд, яростнопрохрипел:

– Нельзя! Впереди чаруса!.. – и умолк, словно за горлосхваченный безысходной, неминучей погибелью.

И Лиза, тихо ахнув, вновь опустилась на корточки, ибо ноги унее подкосились, да так и сидела, оцепенело уставясь на яркую, приманчивую,зеленую полянку, что раскинулась впереди, меж темных елей, всю поросшуюголубыми незабудками и ярко-желтыми купальницами. Мошкара вилась над цветами,над изумрудной зеленью, скрывающей под собою бездонное озеро.

Знакомый свист заставил Лизу содрогнуться всем телом. Она вужасе оглянулась и увидела, что невдалеке, на крошечном островке суши,заваленном гниющим буреломом, под тощей ольхою, уродливо возросшей в сеймертвящей сырости, стоит, руки в боки, какой-то человек и пристально глядит наутопающих.

Это был не Вайда, Лиза сразу заметила. И на злобногоболотника, злого духа сих мест, никак не походил: живой человек! Страх иощущение обреченности минули, будто и не было их.

– Помоги! Помоги, слышишь?

Он стоял, все так же подбоченясь, чуть склонив набоксветло-русую кудрявую голову, щурясь и скалясь улыбкою.

– Чего стал? – уже сердито крикнула Лиза. – Не видишь,погибаем! Спаси нас!

– Слышь-ка! – наконец отозвался незнакомец, не особонадрывая горло, однако голос его легко достиг Лизы. – Это тебя Лизаветою звать?

Ее так и бросило в жар. Ему откуда знать?!

– Что? – делано удивилась она. – Нет. Меня зовут… – Оназапнулась. – Дарьей меня зовут!

– А-а… – разочарованно протянул парень, отмахнув со лбарусые кудри. – Ну что ж. Бывает, и ошибешься. Прощай тогда, Дарья. Счастливооставаться! – И он равнодушно повернулся, явно намереваясь уйти.

– Стой! – изо всех сил завопила Лиза. – Стой! Да, это я, я!А тебе зачем?

Парень обернулся, довольно ухмыляясь.

– Чего ж так шутишь? – спросил он с ласковой укоризною. –Ну, уйду, кто тебя из болотины вытянет? Значит, Лизавета? Да? Не слышу?

– Лизавета!

– Ладненько! – кивнул парень. – А колечко… колечко при тебе?

Лиза опять едва с доски не свалилась.

Парень нахально рассмеялся.

– Подыми-ка руку, девица! Я погляжу!

Лиза неохотно вскинула руку.

– Вроде оно… С подковкою?

Лиза молчала.

– Эй, Лизавета! Ты не молчи, поняла? А то так с кольцом ипотонешь!

– С подковкою! – отозвалась зло.

– Этих, как их… князей Измайловых колечко?

– Измайловых, – покорно откликнулась Лиза, уже догадываясь,что за этим последует, и оказалась права: парень вкрадчиво спросил:

– Коли вытяну тебя, отдашь колечко?

Лиза растерянно взглянула на обращенное к ней измученноелицо Леонтия. Он был очень бледен, а под глазами обозначилась чернота, словнобы уже отметили его смертные тени. Леонтий только губами шевельнул, но слова невымолвил. Однако глаза сказали все, и слезы мольбы, выступившие на егоресницах, обожгли Лизу. И, зажмурясь, чтобы не видеть этих умоляющих глаз, Лизас трудом выдавила сквозь зубы:

– Отдам…

Парень радостно присвистнул и, проворно сняв с поясааккуратно сложенную веревку, размахнулся, резко метнул ее вперед. В болотинурядом с Лизою плюхнулась петля. Выхватив ее из воды, девушка проворно обвязалаЛеонтия под мышками.

– Тяни! Готово!

– Эй! – ошеломленно затряс головой русоволосый. – Ты чегосвоевольничаешь? Зачем мне этот мужик? Мне ты нужна да колечко! А его тягать яне нанимался!

Она стянула с пальца кольцо и высоко подняла руку.

– Вот оно! Видишь? Как бог свят, не вытащишь этого человека,и кольца тебе не видать! Выброшу его, утоплю. Вот те крест! – Она размашистоперекрестилась. – Сгнию в болоте, но кольца Вайде не отдам!

– Эй, ты там, потише! – проворчал парень. – Ишь размахалась.Не ровен час выронишь колечко-то. Ну, так и быть, вытяну уж заодно и твоегополюбовничка! – И с ехидным смешком он сильно потянул за веревку.

Когда Леонтий перевалился через жердину, Лиза неудержалась-таки на своей доске и тоже ухнула в болото. Наконец Леонтий от кочкик кочке дополз до островка и бессильно простерся на земле, а парень, сняв снего веревку, опять швырнул петлю Лизе.

Хмурясь, злясь на себя за то, что не в силах гордоотвергнуть это унизительное спасение, она спустила петлю до пояса и обреченномахнула рукою: тяни, мол!

Леонтий тоже взялся за веревку, так что они вдвоем снезнакомцем мгновенно перетащили Лизу через болотину на островок.

Освободившись от веревки и кое-как отлепив от тела мокруююбку, Лиза выпрямилась и, скинув перстенек, протянула его на ладони своемуспасителю.

Однако он не взял кольца. Стоял, подтягивая ветхие портки,поигрывая широкими плечами, обтянутыми линялой рубахой. Босой, покачиваясь спятки на носок, он словно приплясывал, вызывая на пляску и Лизу; глаза его,очень светлые, зеленоватые, широко расставленные, под светлыми, вразлет,бровями, дерзко, улыбчиво обшаривали ее лицо, а пуще – грудь, облепленнуюмокрою рубахою. Он похлопал себя по бедру, и Лиза, скользнув взглядом вниз,увидала, как вздыбились внизу живота его тесноватые портки.

Лиза торопливо отвела глаза.

Твердые губы его чуть улыбнулись, и Лиза, вне себя от гневаи от того, что краснеет под этим наглым взглядом, грубо прикрикнула на него,приподняв плечи, чтоб не так выпирала грудь:

– Чего уставился? Кольцо тебе надо, так бери! И убирайсяотсюда! Ишь, выставился, бесстыжий!

– Что? Ах да, колечко! – словно бы нехотя спохватилсяпарень. – Ну, давай, коли так просишь. – Он сгреб кольцо, чуть царапнув Лизинуладонь, и усмехнулся: – Ежели еще не раздумали из болота выходить, за мнойдержите, след в след.