Дронго промолчал. Потом довольно долго сосредоточенно жевали молчал. Наконец неожиданно спросил:

– Как вы считаете, батоно Мераб, кто виноват в том, что всеименно так происходит?

– Вы имеете в виду вообще в мире или конкретно в Грузии? –усмехнулся Мераб, разливая вино из второй бутылки.

– Я имею в виду конкретно Грузию, – пояснил Дронго.

Мераб поднял свой стакан, разглядывая на свет егосодержимое.

– Раньше мне казалось, что виноваты конкретные люди. Нашепрежнее руководство, не сумевшее договориться со своим собственным народом. Нашбывший президент Гамсахурдиа, отпугнувший людей радикализмом своих решений. Нашнынешний президент, не сумевший наладить нормальную жизнь. Мне казалось, чтовиноватых достаточно много. А потом я понял, что виноват только один человек –это я сам. Только я, и никто другой. Если я позволяю политикам манипулироватьмоей жизнью, делать все, что они делают, то и не имею права жаловаться. Раз ямолчу, то, значит, с ними согласен. Мой друг Чабуа Амираджиби не был согласен спрежним режимом, когда на площадях стали сжигать его книги. И он об этомоткрыто заявлял. А его сыновья взяли в руки оружие и пошли защищать истины, окоторых говорил их отец. Один из мальчиков погиб. Чабуа очень тяжело переживалсмерть сына. Но даже такой страшной ценой отстаивал право на свою истину.

– Это путь титанов, – заметил Дронго.

– Возможно, – согласился Мераб. – В таком случае давайтевыпьем за титанов. Когда понимаешь, что в мире живут такие люди, становитсяспокойнее.

– За титанов! – откликнулся Дронго и попробовал вино извторой бутылки. Оно было менее сладким, но не менее терпким. Затем возразил: –Я не могу согласиться с вашей теорией, по которой каждый должен нестиответственность за все несчастья, случающиеся в нашем мире. Мне кажется,гораздо честнее находить конкретных виновников, не деля моральнуюответственность на всех поровну.

– Не обязательно делить ответственность. Можно сопереживать,– уточнил Мераб. – Я сейчас положу вам купаты. Хотя их готовили в ресторане, амне прислали в таком виде, но все-таки попробуйте. Только подогрею насковородке, – и он поднялся, чтобы поставить сковородку на огонь.

– И вы считаете, что отстраненное сопереживание уменьшаетвашу долю ответственности? Или вашу боль?

– Не знаю, – признался Мераб, – но честная позициясопереживания и неприятия зла при всех случаях выглядит более достойной, чемтрусливое молчание.

– Все может начаться с небольшого обмана, который затемперерастает в огромную проблему, – заметил Дронго. – Хотите, приведу вам почтихрестоматийный пример? Апрельские события 1989 года в Тбилиси. Толпа молодыхлюдей выступает на площади, требуя независимости республики. В этот моментруководство Грузии просит Москву принять решение о вводе войск в республику.Настоятельно просит. Чем это закончилось, знает весь мир. Были погибшие ираненые. При этом выяснилось, что погибли в основном молодые женщины и девушки.Весь мир потрясла эта трагедия в Тбилиси. Тогдашний лидер страны Горбачевзаявил, что ничего не знал о случившемся. Министр иностранных дел Шеварднадзетакже оказался не в курсе событий. А генерал Родионов, который командовалвойсками, и бывшее руководство местной компартии были окончательно скомпрометированы.И вскоре республиканские выборы триумфально выиграл Звиад Гамсахурдиа,пришедший к власти на волне неприятия этой трагедии.

– Все верно, – заметил Мераб. Он переложил купаты на тарелкуи поставил ее перед гостем. – Только не понимаю, зачем вы это вспомнили. Мы всезнали, что случилось в городе, и никогда этого не забываем.

– Вас обманули, – пояснил Дронго, – грязно подставили,использовав трупы ваших женщин в сложной политической игре.

– Не понимаю, о чем вы говорите? – удивился Мераб.

– Сразу после случившейся трагедии в Москве была созданакомиссия во главе с депутатом Собчаком. Вы помните выводы этой комиссии? Вовсем оказались виноваты руководители местной компартии, позволившие эмоциямперехлестнуть через край и просившие прислать войска. Горбачев тогда простоподставил грузинское руководство, позволив огласить их телеграмму о вводевойск. Ему было важно дистанцироваться от этой трагедии. И он невольно сыгрална руку провокаторам.

Мераб молчал. Он глядел на красную жидкость в своем стаканеи слушал Дронго.

– А потом вас просто обманули, – продолжал тот, – нагло и наглазах всего мира. Комиссия Собчака написала подробный отчет о применениисолдатами саперных лопаток при разгоне апрельской демонстрации. Списала всехубитых женщин и пожилых людей на этот невиданный способ расправы с мирнымилюдьми.

Мераб по-прежнему молчал.

– Вас обманули, – убежденно повторил Дронго, – вас заставилиповерить в чудовищную ложь. Выходит, солдаты забивали грузинских девушек иженщин саперными лопатками на глазах у их отцов, мужей, братьев, сыновей. Иникто из сотен и тысяч мужчин, находящихся на площади, не вступился за них? Выможете поверить в такую чушь? Грузины смотрели, как забивают их женщинсаперными лопатками! И никто даже не попытался вмешаться? Все это неправда.Потом была вторая, более объективная комиссия КГБ СССР, о результатах которойникому не стали сообщать. Все женщины и девушки умерли от удушья, в результатеобразовавшейся давки. Никто из них не был забит саперной лопаткой. Это былазаведомая неправда, но ложь комиссии Собчака тогда была нужна всем. Горбачеву,который не хотел портить свой имидж миротворца, якобы ничего не знавшего отрагедии, Шеварднадзе, который вел свою игру против Патиашвили и Гумберидзе.Выводы комиссии были нужны Звиаду Гамсахурдиа для победы на выборах, нужнысамому Собчаку для утверждения собственного имиджа демократа и непримиримогоборца с коммунистической номенклатурой. Ложь нужна была им всем. И онапоявилась на свет, вызвав еще большие разрушения. Уже после победы Гамсахурдианачали жечь книги современных грузинских писателей на площадях, уже после приходак власти ультрарадикалов начались преследования инакомыслящих. А потом врезультате государственного переворота у вас появился новый лидер. Или я что-тоупустил?

– Я видел снимки, – задумчиво произнес Мераб, – у погибшихмолодых женщин были рваные раны. Их действительно убили саперными лопатками.

– И мужчины за них не вступались? – спросил Дронго. –Неужели на глазах грузинских мужчин забивали женщин лопатками, а они трусливоубегали? Вы в это верите? Лично вы верите?

Мераб нахмурился:

– Не знаю, когда вы ставите вопрос именно так. Но там былираненые женщины.

– Во время давки такие ранения возможны, – пояснил Дронго, –это вам скажет любой эксперт.

Мераб молча поднялся и, встав к Дронго спиной, поставил наогонь глубокую сковородку. Было заметно, что он волнуется. Затем медленноповернулся к своему гостю.