В фойе он набрал номер 515.

— Будьте внимательнее, — предупредил прокурор, услышав втрубке голос Ширли Арден, — на вашем этаже ошивается газетный фоторепортер.

— Спасибо, — ответила она. — Я уже заперла дверь.

— Никто не стучал? — поинтересовался Селби.

— Ни звука. Спасибо за звонок.

Несколько удивленный, Селби вышел из отеля, и его охватилхолод ветреной зимней ночи.

Сильвия Мартин ждала у закрытых дверей прокурорского офиса.

— Думала, что ты, как опоссум, прикидываешься мертвым там, усебя, — сказала она. — Я барабанила в дверь и даже со злости пару раз пнула ееногой. — Девушка с сожалением посмотрела вниз на поцарапанный мысок туфли.

— Мне пришлось уйти, если так можно выразиться, по срочномувызову.

— Что-нибудь новенькое? — последовал вопрос. Селбиутвердительно кивнул.

— Как же так получается, что дружественная газета сидит наголодном пайке по части информации, а оппозиционная все набирает и набираеточки?

— Что ты имеешь в виду?

— Что-то интересное происходит в отеле «Мэдисон».

— Почему ты так думаешь?

— Пичужка нащебетала.

— Хотелось бы побольше узнать об этой пичужке.

— Если тебе так хочется знать, слушай. Некто проинформировалменя, что Карлу Биттнеру — звезде репортажа, выписанному «Блейд» для слежки затем, как ведется дело, был таинственный телефонный звонок, после которого онпомчался в отель с фотоаппаратом.

— Что из того?

— Ладно, пойдем сядем и потолкуем в спокойной обстановке.

Селби повернул ключ в замке и распахнул дверь. Сильвия вошлавслед за ним в кабинет и пристроилась на краю стола, покачивая ногой.

— Ну, а теперь скажи, за что такая немилость?

— Думаю, что ничего не смогу сказать.

— Значит, чтобы что-то узнать, я должна дожидатьсязавтрашнего вечернего выпуска «Блейд»?

— «Блейд» ничего не опубликует об этом.

— Даже и не думай, они это сделают. Ты ведешь себя какстраус, Дуг. Сунул голову в песок и думаешь, что спрятался от всех.

— Извини, Сильвия, — настаивал он. — Но мне просто нечеготебе сказать.

— Почему?

— Во-первых, откуда ты знаешь, что вообще есть нечто,стоящее внимания?

— Не смеши меня, Дуг. Я точно знаю, что есть. Можноотправиться в отель и покопать самостоятельно, если потребуется, однако мнекажется, что…

Она остановилась на половине фразы, но нога раскачиваласьвсе сильнее, амплитуда увеличивалась, и казалось, что девушка изо всех силпинает воздух.

— Я очень хотел бы поделиться с тобой всем, Сильвия, но утебя своя работа, а у меня своя. Ты представляешь интересы газеты и обязана информироватьпублику. Все, что ты узнаешь, появится на первой полосе. Мне неизбежноприходится это учитывать.

— Мы так поддерживали тебя на выборах. Разве мы не заслужиличто-то взамен?

— Конечно, заслужили. Вы получите всю информацию, которую яимею право дать.

— Этим словам грош цена, — горько сказала она. — Редакторпоручил мне дело об убийстве. Мы с тобой знакомы много лет. Я встала на твоюсторону с того момента, как ты впервые посмотрел на меня своими проклятыминасмешливыми голубыми глазами и улыбнулся. Газета, которую я представляю,помогла тебе стать окружным прокурором. Ну и что мы получаем взамен?

Девушка часто-часто заморгала.

— Сильвия, ну, пожалуйста, не начинай плакать! — умолялпрокурор. — Ты не понимаешь моего положения.

Она соскочила со стола.

— Ты так разозлил меня, что я и в самом деле могу зареветь.Не понимаю твоего положения, да? А ты видишь, в какое положение попадает моягазета?

— Полагаю, что понимаю.

— Неправда! Я получаю редакционное задание давать информациюиз прокуратуры по делу об убийстве и полностью проваливаю его. Между темоппозиционная газета привлекает звезду репортажа, и я оказываюсь один на один сопытным волком из ежедневной газеты большого города. Для меня открыласьвозможность действительно что-то сделать, а я превращаюсь в посмешище для всейпишущей братии. Мне необходимо использовать преимущество, которое у меняимеется. А мое единственное преимущество, как я надеялась, — наша дружба.

— Сильвия, я для тебя сделаю все, что могу, но…

— Меня тошнит от твоих слов, — объявила она. — Ты прекраснознаешь, так же как и я, впрочем, что скрываешь нечто важное. Тебе удается всескрыть от меня, потому что я настолько глупа, что доверяю тебе. Но у тебя кишкатонка припрятать сведения от «Блейд», так как они борются против тебя ивыступают сами по себе, пользуясь независимыми источниками информации.

— Почему ты считаешь, что они достанут какие-то особенносенсационные сведения? — спросил он.

— Поклянись, что твой визит в отель «Мэдисон» не связан содной из версий в этом деле.

— Не могу, — прямо ответил Селби, — так как связь есть.

— Ты там с кем-то встречался?

— Естественно. — С кем?

— Этого я сказать не могу.

— Но почему?

— Не могу, и все.

— Почему?

— Это будет нечестно.

— По отношению к кому?

Селби подумал немного и произнес назидательно:

— По отношению к налогоплательщикам, по отношению кобвинению.

— Все ясно, — воскликнула девушка, — ты кого-то хочешьприкрыть!

— Ну допустим, я скажу тебе, что один человек оказалсявовлеченным в дело, хотя он абсолютно не связан с ним. Чисто случайноесовпадение обстоятельств. Еще я скажу, что читатель не поверит в егоневиновность, если имя этого человека получит огласку. Пользуясь своимофициальным положением, я смог получить абсолютно откровенное и полноеобъяснение. Ты хочешь, чтобы я предал это доверие и рассказал обо всем первомувстречному репортеру?

Сильвия нетерпеливо покачала головой:

— Теперь позволь сказать мне. Допустим, в деле появитсянечто такое, что неизбежно станет достоянием общественности. Предположим,материал этот появится во враждебном издании завтра вечером, а мы останемся вдураках. В таких обстоятельствах, мне кажется, мудрее будет поделитьсяинформацией со мной, вместо того чтобы придерживать ее.