Получилось неловко, дама промахнулась, рассерженный Александр обернулся, ожидая услышать извинения от неосторожного господина. Но тот вместо извинений протягивал ему фотокарточку с неприличным и весьма скабрёзным изображением.

– Кажется, Вы обронили. – Сказал Анатоль, нагло улыбаясь и глядя не без удовольствия, на то, как лицо оппонента заливает алая краска ярости.

Александр, на какое-то мгновение, забыл даже про то, что держит в руках верхнюю одежду возлюбленной. Та стояла мило улыбаясь, тактично изображая непонимание.

– Это не моё. – только и прохрипел растерявшийся в бессильной злобе Александр. От неожиданности ничего лучшего ему не пришло в голову.

– Ну если Вы носите с собой чужие вещи, то может быть. – Невозмутимо сказал Анатоль и положил карточку в карман собеседника.

От такой беспрецедентной наглости Александр забыл обо всём на свете и о Кет в том числе. Собираясь отвесить обидчику пощёчину, он, не зная куда деть мешающую ему шубку отдал её вовремя подвернувшемуся Николаю, даже не обратив внимание на то, что передаёт тому вместе с ней свою главную привилегию.

Конфликт был обоснован, подкреплён хорошей оплеухой и требовал сатисфакции. Николай получил Кет, а Анатоль возможность отдать Иллюминатам часть долга.

Очевидность столь низкого поступка привела меня в смятение. Тем более что из мыслей Александра я точно знал, что карточка ему не принадлежала. Стало очевидно, что про своего господина я многого не знаю и с того момента, когда я был в его голове, случайно допущенный туда неосторожно пролитой капелькой его крови, что-то кардинально поменялось в принципах этого человека. Я понял, насколько опасна для нас с Анатолем может быть угроза чёрненького и в какой кромешный ад этот мелкий демон может превратить моё существование во дворце воспоминаний. Быть орудием в руках низкого человека страшное проклятие. А осознание этого растянутое в вечности, сделает моё существование невыносимым.

Александр был баловнем судьбы, потомком одного из древних князей, чей род растерял своё политическое значение, но не титул и не капитал. Его любили родные, ценили друзья и обожали женщины. Воспитанный, галантный и честный он не сталкивался в жизни с большими трудностями, его с удовольствием принимали в лучших домах Петербурга и прочили ему блестящую карьеру. В жизнь он играл, и наслаждался происходящем, для него она была весёлой и забавной. Молодость брала своё, хотелось пробовать новое, раздвигать горизонты дозволенного. Но крайностей он избегал, никогда никого не убивал, даже на дуэлях, так ранил пару тройку выскочек и разошёлся миром. С его весёлым и миролюбивым характером он не имел врагов, долго не злился и быстро решал конфликты. Избегал также и пьяных оргий, борделей в которых часто проводили время его сослуживцы, а в последнее время и вовсе имел удовольствие влюбиться.

Вначале я подумал, что именно эта неосторожность стала причиной его преждевременной и бесславной кончины, но разобравшись немного подробнее понял, что у него с Анатолем есть один общий друг, которого они обычно называют графом. Александр, как и Анатоль, воспользовавшись приглашением этого человека, вступил в тайное общество, которое на первый взгляд имело вполне невинные и благие цели, но при более детальном рассмотрении оказалось сборищем жадных до власти негодяев, рвущихся к ней любой ценой. Не сомневаясь и десяти минут, Александр разорвал все связи с этими людьми после того, как ему предложили выполнить подлог документов, могущих скомпрометировать одного приличного человека, занимающего видное положение в обществе.

Но к сожалению, по всей видимости, он уже слишком много знал и его нельзя было отпустить просто так. И здесь я, пользуясь известными возможностями своего разума, сложил все доступные мне факты и понял, в какую опасную ловушку угодил мой господин. Ещё некоторое время поразмышляв и глядя на сверкающие сытой радостью глаза чёрненького, я с ощущениями побитой собаки отправился восвояси переживать события сегодняшнего дня, потому что лезвие моё вытерли о холодный снег.

Дуэль была организована в спешке, Анатолю в поисках секунданта не к кому было обратиться кроме как к Николаю. Александра представлял молодой человек с тонкими чертами лица, мрачневшими всё сильнее по мере развития событий, и застывшими в этом состояние словно он окаменел, когда они втроём тащили тело его друга к проруби и топили, привязав к ногам кирпичи.

У Николая дрожали руки. Он был уверен в том, что погибший человек отдал свою жизнь ради успеха его любовных похождений и это делало для него мерзкой саму мысль о продолжение какой-либо связи с Кет. Анатоль истекал кровью и практически терял сознание, когда всё было кончено. До ожидающей их у выхода из леса коляски Анатоля пришлось тащить волоком, извозчику доплатили круглую сумму за то, чтобы он держал язык за зубами, и согласился поделиться рогожей, подстеленной под перепачканного и сочащегося кровью дуэлянта. Когда коляска подъехала к дому Николая, Анатоль находился в глубоком забытье и горячке. В этом же состояние он провёл ещё несколько дней, и известному врачу пришлось сильно постараться для того, чтобы вернуть его к жизни.

Глаза Анатоль открыл в уютной кровати, среди белоснежных пуховых подушек и пододеяльников с рюшем. Рядом сидела Анастасия.

– Где мы? – спросил он.

– В нашей новой квартире. Граф всё устроил. Она прекрасна. – Ответила Анастасия и позже, погладив его по лбу, добавила: – Отдыхай дорогой, у нас теперь всё в порядке, тебе не о чем волноваться.

8. Новое задание

С настороженностью опытного хищника граф обходил весенние лужи, всеми силами пытаясь уклонится от их попыток промочить его новые штиблеты. Сорвавшийся с цепи озорной ветерок гнал тёплый воздух из неведомых жарких стран превращая последние потуги зимы в искрящиеся лучиками света солнечные дорожки. Но на душе этого по-настоящему скрытного человека было нехорошо. Прекрасное настроение, расцветшее утром навстречу первому по-настоящему весеннему солнцу, испортил неожиданный звонок из канцелярии. В хрипящий потусторонними шумами трубке он узнал голос главного секретаря, который сообщил ему о необходимости как можно скорее явится к архонту. Ничего хорошего срочного подобная срочность не предвещала, и Евграф даже не стал допивать утренний кофе, на столе осталось надкушенное яблоко и недоеденное пирожное, пища не лезла в горло.

Гулкие коридоры дворца Иллюминатов только усиливали нервозность, чёрные бусины чёток бегали между пальцев в бесплодной попытке смягчить стресс. Дверь в келью архонта была приотворена, но граф всё равно постучал.

– Входи, входи. – Раздался скрипучий старческий голос, перенявший интонацию у дверных петель, которые после того как их хорошо смазали, стали выполнять свою работу бесшумно. Евграф вошёл. Поцеловал большой красный рубин на жёлто-коричневом пальце и сказал:

– Я к Вашим услугам Вениамин Юрьевич.

– Догадываешься, зачем я тебя вызвал сегодня? – Архонт, сидевший до этого в