Когда немеют не только пальцы, но и лицо. Да, что там, лицо! Когда немеет всё тело. Когда лёгкие дышать отказываются, потому что не хотят лишний раз вдохнуть мёрзлый, стылый воздух! Приходится дышать через раз, буквально заставляя себя сделать очередной вдох. Бр-р-р!!!

— Ничего! — посмеиваясь и потягивая вино из неизменной фляги, подбодрил меня как-то брат Вилфрид, — Ганнибал через Альпы слонов провёл! Авось, с Божьей помощью, и мы пройдём.

Я не поверил!

— Было дело… — подтвердила Катерина, — Армия Ганнибала, действительно, перешла через Альпы, с боевыми слонами. Правда, это было южнее, он переходил Альпы из Испании в Италию, это было на полторы недели раньше, чем мы, и снег в горах выпал только на самом перевале, во второй половине пути, да и поднимался Ганнибал не так высоко, как мы. Перевал был на высоте не выше двух с половиной километров. Но, представляешь, прошёл! И потери не так велики: из пятидесяти тысяч человек он потерял около тринадцати тысяч в битвах перед Альпами и около семи тысяч при переходе. А тридцать тысяч, да, перешли благополучно. И некоторые слоны — тоже…

— Умеешь ты утешить! — буркнул я, проезжая мимо.

— А потому, что у него была железная сила воли! — бросила мне в спину Катерина.

— Сила воли-то тут при чём? — притормозил я.

— Ну… один пример: когда Ганнибал уже спускался, ему пришлось идти по очень узкой тропе, где пройти можно было только по одному, да и то, было смертельно опасно. Некоторые люди и животные срывались в пропасть, сделав всего лишь один неосторожный шаг! И эта тропа вывела его в долину, где… путь перекрыла огромная скала! Ганнибал развернул армию и повёл её той же тропинкой в обход. Но… обходная дорога оказалась заледенелой, а ночью ещё и выпал снег! Идти оказалось совершенно невозможно! Тяжёлые слоны проламывали снежный и ледяной наст и оказывались буквально в ледяном плену! И вызволить их было уже невозможно…

Ганнибал опять развернул армию! И повёл её к той самой скале, перекрывшей путь. Приказал своим воинам рубить деревья, развести перед скалой огромный костёр, а саму скалу поливать винным уксусом. Его у Ганнибала было достаточно, потому что именно его использовали, чтобы сохранить в дальней дороге провизию. А потом сотни воинов рубили скалу молотами! В куски! И сбрасывали куски в пропасть. Ганнибал в буквальном смысле прорубил себе дорогу в Италию! Четыре дня непрерывной работы, когда люди падали от усталости с ног, но путь был расчищен. И ты спрашиваешь, при чём здесь сила воли?..

Я взглянул на ближайшую скалу и содрогнулся[1].

* * *

Я понял, зачем нам шарфики! Не повязывать на шею, нет! Шарфиками закрывали лицо, чтобы не отморозить нос и щёки. Иначе не выжить. Ледяной ветер в ущельях, где стены ущелья не дают ему развеяться в стороны, достигает ужасающих скоростей! Я своими глазами видел, как на заледенелой тропе, по которой мы с трудом шли, держа лошадей в поводу, буквально сдуло одного из оруженосцев! Бедняга еле успел в последний момент выхватить нож и вонзить его в толщу льда. И тут же другой оруженосец, накинув конец верёвки на луку седла своего коня, лёг на живот и заскользил к своему товарищу. А уже потом, вдвоём, они выбрались под защиту каменной стены и смогли встать на ноги. Это просто счастье, что каждому из нас было приказано иметь при себе верёвку, намотанную поверх одежды! Это просто счастье, что конь сумел устоять, упираясь острыми подковами в лёд! Но я не про это, я про бешенный, мёрзлый ветер, словно наждачкой обдирающий кожу… Если бы не шарфики! У нас не осталось бы кожи на лицах!

* * *

Бешено колотилось сердце. Потому что, чем выше мы поднимались, тем отчаяннее не хватало воздуха. Я говорил, что от холода приходилось дышать через раз? Так вот: это было в предгорьях! А теперь каждый дышал вдвое чаще! И всё равно, порой голова кружилась от недостатка воздуха. И только проводники шли невозмутимо, по всей видимости, приспособившись к местным условиям, за множество поколений. Нет, это же ужас, ужас!!!

* * *

Я понял, зачем к карете привязали несколько брёвен. Всё просто: когда тропа становилась слишком узкой, и карета попросту не помещалась на неё четырьмя колёсами, брёвна отвязывались, крепились прочными верёвками к металлическим кольям, которые забивались в один из краёв тропы, ближе к стене. А брёвна на верёвках оттягивали на другую сторону, где обрыв. И, таким образом, расширяли дорогу. Да-да, вот так, бревно за бревном, пока тропа не расширялась достаточно, чтобы можно было ехать без опаски. Тогда брёвна опять привязывали к карете и ехали дальше, до следующего сужения.

Разумеется, на опасных участках девушки выходили из кареты и шли пешком. Я сказал «шли»? Нет, же! Пробивались сквозь метель и порывы ледяного ветра! Как и все, связанные в одну верёвочную цепь. И ни одна из них не жаловалась.

* * *

О, благословенные трактиры! Как правило, взяв очередной перевал, дорога спускалась в небольшую долину, где было относительно спокойнее, теплее, уютнее… и там нас ждал трактир! Даже выбившиеся из сил кони ускоряли шаг! И наконец — вот он, вот он, долгожданный отдых! Толстый, усатый хозяин заранее улыбается из приоткрытых дверей, из которых вырываются клубы тёплого воздуха. А запах?! В воздухе носятся ароматы свежезапечёного ягнёнка! Капают слюнки… Но, нет! Сперва забота о лошадях! Выбившихся из сил животных следует сперва выходить, то есть, дать им прогуляться минут двадцать, без нагрузки. Иначе, припав к ледяной воде, лошади мигом заболеют! Выходил? Теперь тщательно растереть бока и ноги верного друга! И можно вести коня в тёплое стойло. Убедиться, что у коня вдоволь воды и овса. И только потом, на подгибающихся ногах — за стол в трактире. Люди выносливее всех остальных животных. Это я на своей шкуре убедился!

Что нужно для счастья человеку? Тёплая печь, гудящая от подброшенных дровишек, добрый шмат шкворчащего на углях мяса, с острыми горными травками, и кружка хорошего пива. Да, чтобы кружка побольше, побольше! Крестоносцы, впрочем, предпочитали вино, но вино водилось не во всяком трактире. А вот пива — хоть купайся! И уже через десять минут счастье настолько переполняло, что глаза соловели и тянуло вздремнуть.

Какое счастье, что я не оруженосец! Оруженосцы продолжали нести ночное дежурство, несмотря ни на что. А я благополучно дрых до самого утра, пока не наступал рассвет, с неизменным пробуждением и подготовкой к очередному дневному переходу в горах.

* * *