Хотя я заметил, как внимательно осмотрелся Хуго, примечая все мелочи. Ну и пусть. Мне скрывать нечего. Во всяком случае, в этот раз.

— Бандиты, — коротко пересказал мне Вилфрид результат допроса. Сам бывший пленник, молодой, кучерявый парень, валялся уже мёртвым, с пробитой грудью, — Самые, что ни на есть, бандиты. Ага! Буквально вчера увидели одинокого всадника, который ехал с перевала по этой же дороге.

— Одинокий?! — не поверил я, — Извини, что перебил!

— А мы тоже сперва не поверили. Но, говорит, одинокий. Они его даже резать не захотели. Ну, раз такой дурак. Остальные-то едут крупными группами, с оружием. А этот… Ну, выехали ему навстречу трое. Снимай, — говорят, — всё что есть, и с коня слезай. Да и иди себе, куда хошь. Ага! А он им: — Дурачьё! Хотите озолотиться? Тогда слушайте меня! Ну и наплёл, что едет карета, полная золота и драгоценных камней, вроде бы, в подарок папе римскому. А поскольку груз ценный, то сопровождают карету крестоносцы. А поскольку едут тайно, то и охрана небольшая, чтобы подозрений не вызывать. Ну, вот, если взяться за дело решительно и с умом… Эти дураки и повелись. Ага!

— А как он выглядел? Этот, одинокий?

— Средних лет, лицо вытянутое, возле левой брови небольшой шрам, по повадкам — воин-наёмник, одет соответственно, с оружием обращается ловко… Точный портрет того торговца тканями, но тот был одет как торговец! И общался, как торговец…

— Получается…

— Получается, что этот негодяй своих подручных отдельно отправил, с какими-то другими путешественниками. А сам нарочно задержался. Вот, дескать, я! Добыча! Хватайте меня, а я вам в уши такого налью! Ага! И ведь, получилось!

— Значит, не все наши проблемы позади?..

— Всё впереди! — оптимистично заметил Вилфрид, — Всё ещё впереди!

[1] … Джон Мандевиль… Любознательному читателю: пожалуй, впервые на страницах нашей книги, Катерина заблуждается. Впрочем, вместе со всеми своими согражданами. Дело в том, что «Путешествие сэра Джона Мондевиля» это… мистификация! Вымысел, в который искренне поверила вся средневековая Европа! Сэр Джон Мандевиль никогда и никуда не путешествовал, а скорее всего, его и вовсе не было. Неизвестный автор попросту переписал некоторые места из книг других путешественников, щедро приукрасил страницы книги откровенным вымыслом и фантастикой и — вуаля! — получился бестселлер, в который окружающие верили, цитировали, приводили в пример и безоговорочно доверяли. У авторов двоякое отношение к этому персонажу. С одной стороны — шельмец! А с другой стороны — разве авторы делают не то же самое? Выискивают любопытные факты и пускают по этим фактам своих вымышленных героев. Н-да…

[2] … Христофор Ликийский… Авторы хотели бы заметить, что этот святой почитается не только католической, но и православной церковью. Размещаем изображения святого Христофора с различных икон. Надеемся, любознательному читателю это будет интересно.

Глава 58. Полёты во сне и наяву

Когда я хорошая, я очень-очень хорошая, но когда я плохая, я ещё лучше.

Мэй Уэст.

Италия-Папское государство, Прато-Минтеварти-Ареццо-Кьюси-Орбието-Витербо-Таркуиния-Чивитавеккья-РИМ, 05.11–12.11.1410 года.

Тихим, погожим вечером, мы бродили с Катериной в очаровательной апельсиновой роще, думая каждый о своём. Наконец-то можно было просто бродить, наслаждаясь покоем и уютом! Мы доехали! Мы в Риме! Ну, точнее, не в самом Риме, а в его окрестностях, в уютной вилле одного из друзей нашего брата Марциана. Не более четырёх часов верхом до римских городских стен.

Когда я спросил, почему мы остановились не в трактире, брат Марциан пожал плечами:

— Потому что здесь бесплатно…

— А почему бесплатно?

— Потому что хозяин виллы считает себя моим должником.

— Ты ссудил ему деньги?! — удивился я, — Крестоносцам разрешается давать денежные ссуды?! Может, вообще, ростовщичеством можно заниматься?!

— Нет, — скромно улыбнулся Марциан, — Дело не в деньгах. Хозяин виллы считает, что он обязан мне жизнью.

— Считает? А на самом деле?

— И на самом деле я спас ему жизнь, — Марциан ещё раз улыбнулся, — Дважды.

— И где же он, хозяин?

— Он уехал по делам. Но я заранее списался с ним и он сам предложил мне воспользоваться его виллой. С любым количеством гостей. И дал соответствующие распоряжения прислуге.

— На сколько дней?

— На столько, сколько понадобится.

— Ну, я надеюсь, если сегодня мы сообщим в секретариат папы римского… через день-два нас примут… ещё день папа будет думать над ответом на послание Великого магистра… ну, ещё день-два на всякие приготовления… то есть, эту неделю мы можем прожить на вилле? И не стесняться в желаниях?

— Какой ты торопливый, Андреас! — покачал головой Марциан, — Но, да, этот МЕСЯЦ мы можем жить на вилле и не стесняться в желаниях. Кроме тех желаний, которые нам не положены, как крестоносцам.

— Отлично! — обрадовался я, пропустив мимо ушей это невероятное слово «месяц», — Я не про те желания, про которые ты намекаешь. Я про то, чтобы отдохнуть с пользой. Ну, там, библиотека, осмотр достопримечательностей, беседы с образованными людьми и всё такое прочее.

— Ах, это, — облегчённо выдохнул Марциан, — Это да, можешь не стесняться.

— А как оруженосцы? Они будут нести охрану?

— Нет. Мы же дошли! Охрану виллы будут осуществлять собственные гвардейцы.

— Гвардия? Ах, да… По итальянски, это просто «охрана»…

— А ты откуда это знаешь? — поднял на меня внимательный взгляд Марциан.

— М-м-м… наверное, слышал где-то…

В очередной раз мне захотелось прикусить себе язык. Дело в том, что та латынь, которую я когда-то легко выучил с помощью перстня, и на которой велось богослужение, к моему удивлению, оказалась похожа на разговорный язык, принятый в италийских городах, но вовсе не одинаковой! Ну, понятно, я опять незаметно воспользовался перстнем, коснувшись рта, ушей и глаз, и теперь вполне свободно мог разговаривать с любым итальянцем, даже без акцента, но не подумал, что это может быть кем-то замеченным и как-то выдать мои секреты.

— Но, главное, дошли! — постарался я тут же перевести разговор, — Несмотря на все трудности, дошли!

— Дошли! — облегчённо выдохнул Марциан, — Хоть и с потерями, но сделали главное! Дошли!

Да, остаток пути мы буквально пролетели, всего за восемь дней, хотя, разумеется, после нападения, тщательно следили за безопасностью.

Кстати, я знал, что брат Марциан родом из Перуджи, и был уверен, что мы непременно заедем в родные места нашего главы посольства, но нет. От Прато мы доехали до Ареццо, а оттуда свернули не к Перуджи, а в сторону Кьюси и потом на Орбието. Почему?!

— В Перуджи опасно, — мрачно ответил Марциан, — Там только что отгремела война, а значит, бродят целые толпы людей, потерявших кров