попытался объяснить эту нелепость: – Хотя ведь, этот твой Никодим, судя по всему, не приспособлен к жизни в городских условиях.

– Да что ты такое говоришь? – изумилась я. – Это надо каким идиотом быть, чтобы вывалиться из окна?! А насчёт машины он сам сказал, что его толкнули.

– Мало ли что он сказал? – возмутился Никита и поинтересовался: – Свидетели разве это подтвердили?

– Нет, – согласилась я и предположила: – Но ведь они могли и не увидеть. Разве ты перед тем, как перейти дорогу, стоишь и смотришь за пешеходами и кто кого толкнул?

– Нет, конечно, – согласился он и тут же озвучил новую версию: – Он из Америки приехал. Там чуть что, страховка. В магазине поскользнулся и упал, получи миллион за то, что вовремя не протёрли масло…

Моему возмущению не было предела. И как только такое могло прийти ему в голову?

– О какой страховке может идти речь, если он под машину угодил?! – возмутилась я и добавила новый аргумент: – А врать у них по вере грех!

– Согласен, – неожиданно сдался Никита и посмотрел на часы. – Глупость сказал. Но всё равно, версию, что его толкнули, я бы поставил под сомнение.

– Объясни! – потребовала я, несмотря на то, что он торопился.

– Всё просто, следствие оперирует фактами, а здесь сама сказала, никто не видел, что его толкали!

– Не видели, как толкнули! – крикнула я и топнула ногой.

– Ладно. – Никита взял меня за плечи, поцеловал в лоб и пообещал: – Потом договорим. Мне бежать надо.

Глава 16

– Жесть! – воскликнула Ольга с возмущением и затаённым страхом.

– Не говори, – согласилась я, наблюдая за тем, как из-под ножниц на пол падают локоны её волос.

– Что собираешься делать? – спросила она.

– Я? – ножницы в руке рука Кати замерли у виска Ольги.

Парикмахерша окончательно запуталась, к кому обращается хозяйка и уже дважды переспрашивала.

– Это не тебе, – в который раз успокоила её Ольга и посмотрела на моё отражение в зеркале.

– Надо узнать, какое заключение выдаст судебно-медицинская лаборатория, – сказала я, как само собой разумеющееся.

– А какое они должны выдать? – спросила Ольга.

– Откуда мне знать? – вопросом на вопрос ответила я, одновременно размышляя, стоит или нет занять место Ольги, после того, как она подстрижётся.

– Но ведь ты чего-то конкретного ждёшь, – допытывалась она.

– Жду, – призналась я, и объяснила: – Возможно, ему помогли выпрыгнуть.

– Да брось! – недоверчиво проговорила она. – Там ведь охрана…

– Ну и что с того? – удивлялась я её наивности и объяснила своё видение: – Охрана от бабушек-старушек, да от назойливых посетителей.

– Это точно, – согласилась она и тут же спросила: – А как ты собираешься заключение посмотреть?

– Что ты имеешь в виду? – не поняла я.

– Насколько мне известно, этот документ выдаётся на руки только родственникам, а в случае преступления ещё и следственным органам, – пояснила она и поинтересовалась: – Тебе-то кто его даст?

Меня задело, что она объясняет мне прописные истины, но я решила промолчать. В конце концов, ничего секретного в заключении нет и это не проблема. В крайнем случае, можно попросить Никиту.

– Не важно, – уклончиво ответила я и спросила: – Не желаешь составить мне компанию?

– А ты куда собираешься?

– Сегодня тело Никодима выдают родственникам, – сказала я. – Хочу их увидеть.

– Зачем? – изумилась Ольга и округлила глаза.

– Пока не знаю, – призналась я.

На самом деле причины для этого было две. Первая, обычное женское любопытство. Все, что было связано со смертью старообрядца, было покрыто тайной. Кроме этого, сам по себе Никодим был необычным человеком. Я всего один раз говорила с ним, но казалось, что знаю давно. Сначала я не могла понять, отчего такое чувство. А потом мне вдруг пришло в голову, что он своей силой и мужественностью просто похож на Егора. Ещё Никодим был чистым в моём понимании человеком. Он был глубоко верующим и не делал грехов. По крайней мере, таких, какие совершаем мы, обычные люди. Я не говорю о себе. В аду наверняка уже очередь чертей выстроилась и на меня конкурс объявили. Но была и третья причина. Отчего-то я странным образом испытывала непонятную и необъяснимую ревность к его жене, которую ни разу даже не видела… Злую шутку сыграло обычное женское самолюбие и зависть. Я вдруг поняла, что к таким как Никодим и Егор нас баб, влечёт неведомая природная сила. Они как свет для бабочек. Мне было стыдно своих мыслей перед Никитой, но ничего поделать с собой не могла, да и не хотела, а продолжала и продолжала развивать свои фантазии, придумывая самые разные развития нашего с Никодимом знакомства. Все они в моих мыслях в случае отсутствия трагического конца, приводили нас с ним в постель, где я его наделяла уж самыми не воображаемыми способностями и анатомическими возможностями…

У морга стояла грузовая «Газель» и роскошный катафалк. У выхода курил какой-то мужчина.

Я заглушила двигатель, толкнула дверцу и посмотрела на Ольгу.

Подруга вздохнула и последовала моему примеру.

– Гаврилова Софья Алексеевна, – прочитал парень на экране монитора и поднял на нас взгляд. – Она сейчас занимается оформлением документов.

– Где? – хором спросил мы, желая как можно быстрее покинуть стены этого мрачного заведения.

Мне казалось, что аляповатые ангелочки в нишах стен коридора, бутафорские колонны, кресла в приёмной директора и работающие здесь люди, были какими-то особенными и напитавшими что-то отвратительное и мерзкое. А ещё пугало их обыденное отношение к смерти и всему тому, что с этим связано.

– Здесь, за дверью, – отвечал он тихим голосом и отошёл к появившейся молодой паре.

Мой взгляд как магнитом прилип к губам девушки. Господи, отчего она их так накрасила?! На фоне бледной кожи, подёрнутой пудрой, они казались вызывающе алыми и делали лицо не живым, как у куклы.

«Когда Никиты не станет, я тоже буду выглядит так же», – пришла в голову глупая мысль, и я тихо чертыхнулась.

– Ты чего? – Ольга тронула меня за руку.

– Последнее время мне в голову приходят спонтанно совсем уж глупые мысли, – призналась я.

– Нервы, – сделала вывод Ольга и показала взглядом за спину.

Я обернулась. Из дверей директора вышла невысокая, но полная женщина в чёрном пальто. Её голова была закутана в шаль, из под которой виднелся чёрный платок, закрывавший лоб до самых бровей. На ногах войлочные сапоги. Я давно таких не видела. Их носили во времена моего детства бабушки… На фоне этого колобка, они показались несуразно большими… А ещё мне стало жаль всех жён старообрядцев. Но не меньше стало обидно за Никодима. Такой видный мужик, а прозябал свой век с замухрышкой.

Ольга дёрнула меня за руку.

– Что? – спросила я.

– Это, наверное, его жена.

– Скажешь тоже, – возразила я и объяснила: – Она ведь