– Правильно догадались, – процедила женщина, – яне Люся.

– А кто? – ляпнула Катя, как всегда, не подумав.

– А вы кто? – вызверилась на нее хозяйка. – Кем выприходитесь моему мужу?

И Катя принялась долго и многословно объяснять, как онапознакомилась с Севой Востриковым и кем ему приходится. Нельзя сказать, чтоженщина сильно подобрела, услышав подробную версию знакомства. Но, внимательноразглядев Катерину, она немножко расслабилась и даже посторонилась и пропустилаКатю в прихожую. И то сказать – собиралась Катерина, как всегда, в спешке и порассеянности надела к любимым оранжевым брюкам темно-зеленый жакет. А блузкапод жакетом была не только в цветочек, но к тому же еще и надета наизнанку.Катя еще удивилась, отчего пуговицы не на той стороне, но некогда былоразбираться.

Хозяйка, увидев перед собой Катерину во всей красе, сочла,что она не может быть ей опасна, и не стала гнать нежданную гостью.

– Понимаете, Лю…

– Я не Люся, а Муся, – раздраженно поправила Севкинавторая жена, – все, ну просто все путают! Разве мы так похожи?

– Да нет… – смутилась Катя. – А где Сева?

– А его нет. Он болеет у приятеля в мастерской, –невозмутимо ответила Муся.

– Что-нибудь заразное? – удивилась Катя.

– Да нет, – Муся пожала плечами.

– А зачем же вы тогда его из дома отправили? – Катиномуудивлению не было предела.

– Да ведь он болеет, понимаете? – Муся поглядела оченьвыразительно, но Катерина снова ничего не поняла.

– Его же надо лечить! – всполошилась она.

– А думаете, я не пробовала? – Муся тоже повысила голос. –Все средства перепробовала: и экстрасенсов всяких, и лекарства, и кодирование –ничего не помогает! Так что теперь отправляю его куда подальше, глаза бы мои нанего, такого, не глядели!

Любая женщина на месте Катерины давно догадалась бы, в чемдело, чем болеет непутевый муж Муси. Еще бы не догадаться – беда-то общая.Катерина, однако, как уже говорилось, была женщиной романтического склада,смотрела на мир сквозь розовые очки, что, конечно, очень отдаляет отреальности.

– Ну, знаете! – у нее не было слов. – Как же такможно? Человек, может, в тяжелом состоянии совсем один! Ему помочь надо!

– Да чем ему поможешь, само через неделю пройдет…

Катерина снова предпочла не услышать в Мусиных словахочевидного.

– Я сама к нему поеду и буду ухаживать!

– Попробуйте! – Муся пожала плечами.

– Как же вам не стыдно! – Катя была полна праведногонегодования. – Да я бы и кошку больную из дома не выгнала, а тут муж…

И она с топотом побежала вниз по лестнице.

– Кошки в запой не впадают, – сказала Муся вследразъяренной Катерине, – они вообще водку не пьют, разве только валерианку…

Катя вошла в подворотню и оказалась в тихом, вымощенномбулыжником дворе. В углу двора стояли два мусорных бака, возле них нервноумывалась трехцветная кошка.

– И где же здесь квартира тринадцать-бэ? – озадаченнопроговорила Катерина, ни к кому, собственно, не обращаясь. Кошка, однако,повидимому приняла вопрос на свой счет, встала, потянулась и неторопливопрошествовала вокруг мусорного бака. Проследив за ней взглядом, Катя заметила всамом углу обитую ржавой жестью дверь, на которой белой краской было выведено«13-Б».

– Цинковые белила, – профессионально отметилаКатерина, – отечественные, завод художественных красок.

Кошка села под дверью и выжидающе посмотрела на Катю.

– Спасибо, – Катерина развела руками, – ксожалению, ничем не могу тебя отблагодарить. Фрукты ты вряд ли будешь есть…

Кошка презрительно фыркнула и удалилась с видом вдовствующейкоролевы, случайно заглянувшей на дискотеку.

Катя подошла к двери и позвонила. Ничего не произошло.

«Может быть, Севке совсем плохо! – подумала она. –Он уже не может встать с постели!»

На всякий случай она постучала в дверь кулаком, потом –ногой. Дверь гулко отозвалась, и на одном из верхних этажей с грохотомраспахнулось окно.

– Кончай хулиганить! – раздался хриплый заспанныйголос. – Человек, может, с ночной смены! Ща милицию вызову!

– Ага, с ночной он! – отозвался женский голос издругого окна. – Знаю я, что ты по ночам делаешь, паразит!

Воспользовавшись тем, что среди жильцов завязался оживленныйдиалог, Катя снова постучала в дверь и крикнула:

– Севка, ты живой? Это я, Катя Дронова! Открой!

Из-за двери донесся неясный шум, завершившийся звукомпадения чего-то тяжелого. Катя пришла в ужас. Она окончательно убедилась, чтоее приятель не смог дойти до двери и от слабости упал на полдороге.

Его нужно было спасать.

Катерина заметалась по двору.

Здесь не было никого, к кому можно было обратиться запомощью. Даже кошка куда-то пропала, убедившись, что ее услуги не будутдостойно вознаграждены.

Катя выглянула на улицу и увидела неподалеку бредущую потротуару согбенную фигуру в промасленном ватнике.

– Мужчина! – окликнула она незнакомца. – Можно васна минутку? Вы случайно не слесарь?

– Сантехники мы, – отозвался тот с готовностью, обдавКатю запахом жареного лука и застарелого перегара. – А чего надо-то?

– Дверь открыть, – зачастила Катерина. – Мойзнакомый заболел и сам открыть не может, а я ему лекарства привезла и фрукты, апопасть в квартиру не могу, он там, кажется, упал, а я ему лекарства привезла…

– Это какая, извиняюсь, квартира? – оживился сантехник.

– Тринадцать-бэ, тут во дворе…

– А, так это, значит, Всеволод… – с пониманием проговорилмужчина и потер руки. – Вы ему, значит, того… лекарство привезли… Это хорошо,бывают же такие женщины… понимающие! – и сантехник почему-то облизнулся.

– Так вы не сможете… дверь открыть?

– Открыть – это можно, почему не открыть… Только, это, вы несомневаетесь насчет этого самого?

– Насчет чего? – Катерина удивленно уставилась насантехника.

– Ну, если не открывает человек, так, может, ему так надо…

– Да нет же, – Катя замахала руками. – Он тамболеет, я слышала, как он упал, до двери дойти не смог…

– Болеет, понятное дело, – согласился мастер. – Нуда вам виднее, опять же, лекарство ему привезли… – он снова облизнулся. –Открыть, конечно, можно, только мне тоже положено… на лекарство!

– Ну, это само собой, – Катерина вспомнила кошку ипоспешно полезла за кошельком. – Всякий труд должен быть оплачен…