— Млин, — качает головой Паша. — Что там твой розовый мозг изобрёл?

— Доброе…утро… — смеюсь я, потягиваясь.

Ммм…как всё болит…кайф…

Кошусь на окно. За ним светло.

Ведь утро же?

Прищуренный взгляд Благова скользит по моему животу. Футболка, которую он выдал мне на ночь, задралась до самой талии, и никакого белья на мне нет, но нижняя часть моего тела целомудренно прикрыта одеялом.

— Сейчас пять вечера, — говорит он, почёсывая большим пальцем нос. — Как ты себя чувствуешь?

ПЯТЬ ВЕЧЕРА?!

Я чувствую себя так, будто побывала в драке.

— Хммм… — тяну, улыбаясь. Сколько можно улыбаться? Оттопыриваю указательный пальчик и тычу им в свой голый живот. — Здесь болит…

— Странно, — усмехается Паша, откидываясь на стуле и закидывая руки за голову.

Ммм…эти бицепсы и трицепсы…он такой нахал…

— Да… — активно киваю я, поднимая свой карающий палец, и указываю им на свою грудь. — Здесь тоже больно…

— Может, тебе мою спину показать? — хмыкает Благов, провожая мой пальчик глазами, когда я задерживаю его на своей шее.

— …и здесь… — полушепчу я, приходя в восторг от того, что расцарапала ему спину. Она выглядит так, будто на него напал птеродактель. Я видела мельком, перед тем, как отрубиться.

— Согласен… — хрипловато кивает Паша. — Там охеренн*й засос.

— И вот тут ещё… — продолжаю, коснувшись пальцем своих истерзанных губ.

Если каждая наша близость будет проходить в таком режиме, мне придётся подсыпать себе песок в туфли, чтобы меня не унесло ветром.

Паша отталкивается и встаёт, выпрямляя свой потрясающее тело. Разминает шею, подходя к кровати.

Выглядит угрожающе…

Не могу оторвать от него глаз.

Он нависает надо мной, упёршись руками в матрас. Смотрит в мои глаза.

Я хлопаю ресницами, синхронизирую их с порхающими в животе бабочками.

В ярком свете дня он выглядит как картинка. Смуглый и кареглазый. Точёные щёки покрывает уверенная щетина, что лишь добавляет ему крутости.

Я обожаю каждую чёрточку его лица. И его силу. И его самоуверенность. И его ум.

Ну, это просто невозможно. Я спала таким мёртвым сном, что даже не уверена, спал ли он со мной…

Он…был рядом?

Поворачиваю голову и забираюсь пальцами под рукав его футболки, очерчивая узор татуировки. Мышцы под моими пальцами сокращаются.

Паша опускает голову и нежно целует мой пупок, опаляя кожу горячим дыханием. Царапаю его бицепс, вдруг он не понял, что мне понравилось?

— Нам бы притормозить… — устало говорит он, небрежно задирая футболку и оголяя мою грудь. — На тебе места живого нет.

Это правда. На мне много мелких синяков. На попе и на внутренней стороне бёдер тоже.

Темноволосая голова склоняется и горячий язык обводит ореолу соска. Нежно вбирает её в рот. Выпускает и дует на него. Ёрзаю стопами по матрасу. Выгибаю спину и шею, потому что она следующая на очереди. Он проводит по ней носом и оставляет осторожный поцелуй.

Мои веки опускаются.

От него пахнет зубной пастой и гелем для душа.

Замираю в ожидании, когда его губы коснуться моих.

— Обожаю твой ротик, КАтёнок… — шепчет Благов, оставляя на них легчайшее прикосновение. — Хочу его трах*уть с тех пор, как увидел…

Распахиваю глаза.

Это то, о чём он думает, когда смотрит на мой рот?! Он всегда странно на него смотрел, даже шесть лет назад.

— Почему не…кхм…трах*ул? — спрашиваю взволнованно.

— Не хотел тебя напугать, — серьёзно говорит он, целуя мою щёку. — Ты была совсем зелёная.

— Ты думал обо мне? — выпаливаю я. — Вообще когда-нибудь?..

Сердце замирает.

Пожалуйста, скажи что думал. Карий взгляд становится жёстким. Я уже знаю ответ. Конечно же, он НЕ думал. Отворачиваюсь и смотрю в окно отрешенно. Всё это…всё что происходит — чистая случайность.

— Если бы мы не встретились в том пабе… — тихо говорят мои губы.

Он бы женился на другой женщине, завёл бы с ней детей и, возможно, собаку, а глупая я осталась бы далёким воспоминанием. Даже не воспоминанием. Ничем.

— Мы встретились, — отстраняясь, говорит он. — Для меня этого достаточно. Ты мне себя предложила, я взял. На этом всё.

Предложила себя?! Хам! Дурак! Я предложила ему свою любовь, а не просто грудь!

— Ага, отлично! — зло говорю ему, одёргивая футболку и садясь. — Если бы у меня был третий размер и задница воооот-такая, — черчу в воздухе пухлый соответствующий круг. — Ты бы думал неделю, а не три?!

Паша начинает БЕСЯЧЕ ржать. Открыто и откровенно, придерживая рукой пресс, очевидно чтобы от натуги не вывалились внутренности. Отталкиваю его, и он заваливается на бок на кровать, изображая смертельно раненого. Выбираюсь из-под одеяла, пихнув его ногой, бросив презрительно:

— ПОТРЕБИТЕЛЬ!

И тут же начинаю визжать, потому что он выпрямляется и ловит мою лодыжку. Отшвыривает одеяло и тянет меня к себе за футболку.

— Айй… — смеюсь я, пытаясь отбиваться, но это совершенно бесполезно.

Он уже усаживает меня на себя, заставляя оседлать свои бёдра. Сжимает одной рукой мой затылок, а второй мою попу. Немного откидывает голову и смотрит на меня, лениво улыбаясь. Я пытаюсь изобразить холодное безразличие, но уверена, вышло что-то менее впечатляющее.

— Я думал неделю, КАтёнок… — низким будоражащим голосом говорит Паша, забираясь ладонью под мою футболку. Проходится пальцами по моей спине, будто царапая её. — Всё остальное время я действовал…

Между моих ног мгновенно становится влажно, потому что я сейчас беспомощно открыта и доступна для него, только шорты приспустить. Рука Благова перемещается на мой живот, ползёт вверх и накрывает грудь.

Качаю бёдрами, ощущая под собой твёрдый бугор. Трусь об него, постанывая от усердия. Моя голова падает вперёд. Упираюсь лбом в его щёку, начиная дышать чаще.

— И что ты там себе думал?.. — выдыхаю ему в шею, дёрнувшись, потому что его пальцы вскользь коснулись меня между ног, получив ответ на интересующий его вопрос.

— Думал, что ты просто, бл*ть, мастерица появляться НЕВОВРЕМЯ… — грубовато говорит он, стягивая со своих бёдер шорты. Берёт в руку свой стояк и проводит головкой по моему клитору. Раз, другой. Шиплю, выгибаясь, но всё же смотрю на него обижено, потому что я действительно обижена.

— Знаешь что… — говорю, упираясь в его плечи. — Я могу уйти, раз не вовре…

Он приподнимает меня за талию и опускает на себя.