Стиви ответила после первого же гудка. Она не спала, ожидаяего звонка, — только прилегла на кушетку, хотя от беспокойства была самане своя. Стиви рассчитывала, что Джейсон позвонит намного раньше, но он все незвонил, и она решила, что либо его самолет опоздал, либо случилось самоестрашное, и неизвестная женщина в парижской больнице — Кэрол. Только это имогло помешать Джейсону позвонить раньше.

— Я слушаю, — сказала Стиви дрожащимголосом. — Ну что?!

— Это она. Кэрол, — ответил Джейсон. Он даже неназвал себя — Стиви и так знала, кто звонит.

— Боже мой! — ахнула Стиви. — Что с ней?! Какона? — Слезы хлынули у нее из глаз, и она вытерла их краешком пледа,которым укрывалась.

— Неважно, — мрачно сказал Джейсон. — Она нааппарате искусственного дыхания, но жива. Во время взрыва в тоннеле Кэролполучила серьезную черепно-мозговую травму и до сих пор не пришла в себя. Она вкоме, Стиви. Врачи не решились делать операцию — боялись, что она умрет подножом. К счастью, ситуация понемногу улучшается, но Кэрол все еще в опасности.Кроме того, они не знают, насколько сильно поврежден мозг и какие могут бытьпоследствия. Вот все, что мне удалось узнать…

Он не стал смягчать выражения и выбирать обтекаемыеформулировки. С детьми Джейсон собирался говорить иначе, но Стиви имела правознать правду.

— Какой ужас! — воскликнула Стиви. — Я лечу кней, это решено. Первым же самолетом!

Но ближайший рейс до Парижа отправлялся из Лос-Анджелесатолько в десять утра, к тому же против нее была девятичасовая разница вовремени. Быть в Париже Стиви могла в лучшем случае завтра в конце дня.

— Ты уже сказал детям?

— Нет, я еще не вернулся в отель. Позвоню имоттуда. — Джейсон немного помолчал. — Не представляю, что ты сможешьсделать, — добавил он после небольшой паузы. — Имеет ли тебе смыслприлетать?

И в самом деле, сейчас Кэрол меньше всего нуждалась вуслугах секретарши. Быть может, мрачно подумал Джейсон, секретарша ей вообщеникогда больше не понадобится, а понадобится платная сиделка. С другой стороны,Стиви была подругой Кэрол, почти членом семьи, да и дети ее любили.

— Никто из нас ничем не может ей помочь, — добавилДжейсон, и голос его предательски задрожал.

— Я просто не представляю себя ни в каком другомместе, — просто ответила Стиви. — Я должна быть с ней.

— Как и я. — Джейсон вздохнул. — Значит,скоро увидимся. Если хочешь, я забронирую тебе номер в «Ритце».

— Я могу пока пожить в номере Кэрол, — возразилаСтиви. В личных делах она не отличалась практичностью, но деньги своейнанимательницы берегла как свои. Да и платить за два номера действительно неимело смысла.

— …Если только ты сам не хочешь там поселиться, —добавила она, спохватившись.

— У меня уже есть номер, но нужно будет снять еще двадля детей. Я постараюсь сделать так, чтобы их поселили на том же этаже, чтобымы все были вместе. У нас впереди не самое легкое время — у нас, и у Кэролтоже. Даже когда она поправится, ей может потребоваться несколько дней или даженедель, чтобы… чтобы прийти в себя. А если она не выкарабкается, я… я даже незнаю. — Джейсон вдруг поймал себя на мысли, что не желает Кэрол смертидаже в том случае, если ее мозг окажется необратимо поврежден. Раньше он всегдасчитал, что человеку лучше умереть, чем вести растительное существование, нотеперь все изменилось. Кэрол должна жить в любом случае! Почему-то для него этобыло особенно важно. Да и для детей тоже. Они любили Кэрол, да и Стиви тоже, иничто не могло этого изменить.

— Ладно, до завтра. Желаю тебе благополучногополета, — попрощался он и дал отбой. Джейсон ужасно устал, но у негооставалось еще немало дел. В Нью-Йорке сейчас было начало четвертого утра, ноон все равно позвонил своей секретарше домой и распорядился отменить всезапланированные встречи и переговоры.

— Я еще не знаю, когда вернусь, но боюсь, что это будетне скоро, — сказал они извинился перед секретаршей за то, что разбудил еесреди ночи. Она, впрочем, прекрасно все понимала.

— Значит, это все-таки мисс Барбер? — проговорилаона упавшим голосом. Секретарша Джейсона всегда была большой поклонницей Кэроли как актрисы, и как человека. Разговаривая с ней по телефону, Кэрол быланеизменно любезна.

— Да, это Кэрол, — подтвердил Джейсон мрачно. —Кстати, если позвонит Энтони, ничего ему не сообщай, и сама тоже ему не звони.Я постараюсь позвонить ему как можно раньше, но меня могут отвлечь какие-тоновые обстоятельства. И пожалуйста, никому не говори о том, что я тебе сказал.Если пресса что-то пронюхает, здесь начнется столпотворение. Я зарегистрировалКэрол в больнице под своей фамилией, но это, к сожалению, нас не спасет. Вконце концов кто-нибудь ее узнает, и тогда… Впрочем, ты и сама все понимаешь.

— Мне очень жаль, мистер Уотермен… — едва слышнопроговорила секретарша, и Джейсон понял, что она плачет. И в этом не былоничего удивительного: миллионы людей во всем мире обожали Кэрол и готовы былимолиться за нее. И не исключено, подумал он, что это принесет ей пользу.

— Сообщите мне, если вам что-нибудь понадобится, —добавила секретарша, и Джейсон, поблагодарив, отключился. Такси как разостановилось у входа в отель, и он, расплатившись, прошел в вестибюль. У стойкирегистрации дежурил помощник управляющего — тот самый англичанин, с которым онразговаривал по телефону еще из Нью-Йорка. Как только Джейсон назвал своюфамилию, на которую бронировал номер, администратор пристально посмотрел нанего и слегка кивнул головой.

— Я вас помню, мистер Уотермен, — проговорилон. — Быстро вы до нас добрались. Надеюсь, у вас хорошие новости?

Впрочем, по лицу Джейсона было ясно видно, что новости унего, напротив, скверные.

— Нет, к сожалению, — ответил он. — Это она,Кэрол. Только прошу вас — никому об этом ни слова. Мы не хотим огласки. —И он ловко сунул в руку мужчины две сложенные бумажки по сто евро. Всложившихся обстоятельствах в этом не было необходимости, но Джейсону казалось,что так будет надежнее.

— Да, конечно, я понимаю, — с достоинством ответилпомощник, пряча деньги. — Мы приготовили для вас номер с тремя спальняминапротив комнаты мисс Барбер.

— Это как раз то, что нужно, — кивнул Джейсон ипредупредил, чтЬ в бывшем номере мисс Барбер остановится ее секретарь, котораяприлетит завтра.

Помощник сам проводил гостя в его номер. Правда, сначалаДжейсон хотел заглянуть в номер Кэрол, но ему не хватило мужества — он былпросто не в силах видеть ее вещи, молчаливо свидетельствовавшие о тех днях,когда она была цела и невредима. Посещение больницы подействовало на негоудручающе: как бы он ни подбадривал себя, Кэрол, лежащая на койке подбелоснежной простыней, была больше похожа на труп, чем на живого человека.

Оказавшись в своем номере, Джейсон без сил рухнул в кресло.