глаз – ясных, как небо за окном. Она привстала на цыпочки и потянулась ко мне с тем же нетерпением, какое испытывал я.

Наконец мои губы прикоснулись к ее губам.

Сколько раз за последние две недели я представлял себе этот момент! Но реальность оказалась прекраснее любых фантазий. Целовать Аликс – больше мне ничего в этой жизни не хотелось. Только ощущать ее вкус, тонуть в ней. Какими мягкими и в то же время требовательными были ее губы!

Пальцы Аликс блуждали по моей шее и коротким волосам так, что я содрогался от страсти. Мои губы невольно открылись шире, и ее язык встретился с моим. Она вздохнула, и наш поцелуй стал еще глубже, еще горячее.

Там, где ее бедра соприкасались с моими, у меня все горело, и она наверняка это почувствовала. Я готов был поднять ее на кухонный островок, избавившись от разделявшей нас одежды, и… Но вместе с тем я хотел иметь в своем распоряжении все время мира. Поторопиться, лишить себя радости постепенного познания ее тела – это было бы расточительством. Нет, пускай сначала покажет мне, что ей нравится. В том темпе, который выберет сама.

В следующую секунду Аликс тоже опомнилась, очевидно, поняв: все завертелось чересчур быстро, еще чуть-чуть – и мы потеряемся друг в друге. Тяжело дыша, она отстранила лицо. Взгляд замутнен, губы чуть припухли, щеки покраснели.

– Ты… Я…

Она приложила ладонь ко лбу, как будто проверяя, нет ли температуры, и убрала волосы с лица. Видимо, нам было одинаково жарко.

– Да, – прошептал я. – Мы.

Правая рука Аликс продолжала лежать у меня на груди, левая – на шее. Бедра по-прежнему прижимались к моим. От этих прикосновений каждая клеточка моего тела наполнялась желанием. Я погладил лицо Аликс, тронул губы. Она слегка повернула голову, чтобы поцеловать кончики моих пальцев, потерлась щекой о мою ладонь и шепотом спросила:

– Тебе правда нужно идти?

– Да. Но мне очень хотелось бы остаться, – ответил я, кивнув, и мысленно прибавил: «Навсегда».

Взяв мое лицо обеими руками, Аликс еще раз поцеловала меня – теперь так нежно, что мои ноги чуть не подкосились. Прижав ее к столешнице, я для опоры поставил руки по бокам. Следующий поцелуй был таким глубоким и страстным, что… Черт возьми! Если бы я не ушел, между нами произошло бы еще многое. Между нами произошло бы все.

Да, сейчас я хотел этого до умопомрачения. Но так, чтобы не было лишней суеты. Чтобы мы могли полностью отдать себя друг другу.

Отстраняясь от Аликс, я почувствовал физическую боль, а от огорченного возгласа, который я услышал, мне стало еще тяжелее.

– Скоро мы снова увидимся, – прошептал я ей на ухо и, не удержавшись, прихватил его губами.

Ее тело отозвалось сладостной дрожью, выманив у меня почти невесомый поцелуй в шею.

– Когда? – пробормотала она. – Завтра я работаю, но, может, в понедельник? Ресторан будет закрыт.

– На «Аврору» съедутся новые пассажиры. У меня не получится вырваться. Но надеюсь, дело ограничится однодневной прогулкой по окрестностям, – сказал я, умолчав о том, что в менее благоприятном случае могу уплыть на целую неделю.

Аликс тяжело вздохнула: видимо, она и сама все понимала.

– Я буду проводить с тобой каждую свободную минуту. Обещаю. – Этими словами я заставил ее улыбнуться.

Мы подошли к двери, крепко обнявшись. Теперь нам стало ясно, что, когда мы рядом, мы уже не можем не прикасаться друг к другу. На пороге я остановился и дотронулся лбом до ее лба. Она приложила мою руку к своей груди.

– У меня так быстро стучит сердце…

Действительно. Оно прямо-таки танцевало. В одном ритме с моим.

– У меня тоже. Вот, потрогай.

Мы еще немного постояли так: лоб ко лбу, рука на сердце. За эти несколько секунд я окончательно понял: в этой влюбленности таится что-то большое, значительное, способное навсегда изменить мой мир. К лучшему. Может быть, Аликс сейчас думала то же. Во всяком случае, ее улыбка позволяла на это надеяться, и я вложил свою надежду в наш прощальный поцелуй.

* * *

Я брел домой, шатаясь. «Пьяный от счастья» – раньше я считал, что это всего лишь штамп, пустая затертая фраза. Оказалось, нет. Я почти не замечал ни туристов, щелкающих камерами телефонов, ни чаек на городской стене, ни вечернего ветра, трепавшего мою рубашку. Я слышал только глухие удары собственного сердца, которые сливались с мерным шумом волн.

Не успел я подняться на борт «Авроры», как Амир, увидев меня, замахал руками.

– Гости приедут на день позже, – заявил он. – Из-за забастовки в аэропорту.

Сердце припустило, как ненормальное. Эта новость означала… что я все-таки смогу увидеть Аликс в понедельник!

Подавив желание тут же развернуться и побежать к ней, я достал телефон и открыл список контактов. Пару секунд, глядя на ее светящееся имя, я колебался.

Слишком быстро. Слишком сильно. Тебе нельзя вступать в серьезные отношения. Это опасно. Чувства не позволят вовремя уйти. Ты потеряешь ее. И многое другое.

– Плевать, – прорычал я.

Плевать на ограничения, на меры предосторожности, на все, что может пойти не так. Важно лишь то, что кажется правильным сейчас. А это она.

Я набрал ее номер, чувствуя стук в груди. Аликс взяла трубку, едва успел прозвучать первый гудок.

– Лео?

– Гости приедут на день позже! – произнес я взволнованно. И с надеждой. – Поплывешь со мной в понедельник на пляж?

Она ответила сразу. Не засомневалась и даже не сделала паузы, чтобы вздохнуть.

– Да.

Глава 16

Аликс

Все изменилось. Теперь каждый день жизни напоминал безвкусный романтический фильм. Все контуры стали мягче, краски и ароматы насыщеннее, как будто кто-то надел мне на нос гигантские розовые очки. Этим кем-то был Лео. При одной мысли о нем я начинала улыбаться. А думала я о нем постоянно, так что улыбка не сходила с моего лица.

В воскресенье работа в ресторане давалась мне легко, как никогда. Даже Клод не смог испортить мое приподнятое настроение. Его ядовитые взгляды и колкие комментарии просто-напросто отскакивали от меня. В груди ощущалась теплота, которая расплывалась по всему телу, стоило мне подумать о том, что меньше чем через двадцать четыре часа я снова увижу Лео.

В перерывах мы переписывались. Или я представляла себе, чем он сейчас занят. Может, думает обо мне, как я о нем? Я вспоминала его улыбку, его глаза, его поцелуи. То, какой желанной я себя чувствовала. До сих пор я никогда не влюблялась так быстро, поэтому теперь мне, пожалуй, следовало насторожиться. Я ведь даже призналась Магали по телефону, что немного побаиваюсь. Тем не менее с этим ничего нельзя было поделать: я стремилась к нему, ждала его поцелуев, хотела его присутствия в моей жизни.

Coup de foudre, удар молнии – точнее, пожалуй, не назовешь. Вчера я подошла к Лео так близко, что меня как будто током шарахнуло. Голова до сих пор дымилась, нервы были напряжены. Но мне хотелось это повторить, и Лео, по-моему, тоже ничего не имел против.

Идя домой после дневной смены, я напевала себе под нос. До встречи с Лео оставалось всего несколько часов. На небе не было ни облачка. Погода стояла такая ясная, что с холма, на котором находился старый город, море просматривалось до самой Ниццы. Она возвышалась в легкой дымке по ту сторону лазурной бухты, усеянной белыми яхтами. Мне навстречу, весело болтая, шли сияющие загорелые люди: кто с мороженым, кто с блинчиком в руке. Воздух благоухал лавандой, а мои волосы слегка попахивали свиным филе: на этой неделе я занималась жаркой мяса.

Телефон, завибрировав, отвлек меня от любования пенящимися волнами, по которым скользил виндсерфер. Сердце екнуло. Может, это Лео звонит?

Нет, на экране высветилось другое имя. Я тут же нажала на соединение, чтобы поскорее услышать голос, которому тоже была очень рада.

– Максим!

– Здравствуй, ma petite![14] Как жизнь на Лазурном Берегу?

– Хорошо, – сказала я и, невольно расплывшись в улыбке, уточнила: – Даже более чем.

– Рад это слышать. Значит, тебе нравится в «Le Chat Noir»?

– Да, я работаю с удовольствием. За три месяца должна попробовать все. На прошлой неделе занималась соусами, на этой – мясом. Оба повара, у которых я перенимала опыт, – классные мастера. А оснащение кухни вообще