Шунганский квартал — удивительное место, удивляющее не столь своим величием, сколь самим существование рядом с главным центром всего города. Десятки тысяч мелких магазинчиков, строящихся друг на друге, возвышались в настоящие небоскрёбы, что соединялись между собой надёжными мостами, формируя настоящий эпицентр малого бизнеса. Если бы не чистота, летающие охранные дроны, да и вполне себе приличный контингент, то можно было подумать о чёрном рынке. Правда, скажи ты об это здесь и тебя обсмеёт даже ребёнок. В основном потому, что он растёт ввысь, в отличие от чёрного рынка, разрастающегося то сверху вниз, то в ширь, а о всякой запрещёнке и бандитах и говорить не приходиться. Но вот беда, всё это можно найти и здесь. Да, тяжелее, но сказать, что этого здесь нет, было бы верхом глупости или вранья. Может быть когда-то это и измениться, но явно не сегодня. Впрочем, это и не очень волновало идущего мимо стоек быстрого питания Эдварда, прогуливающегося по уложенной плиткой улочке быстрым шагом, изредка бросая взгляд на закуски. Как на зло, даже поесть некогда, ведь у него в руках, а если быть точнее на спине, маленькая, но единственная надежда. Верховный суд должен быть уже близко. Пол часа, не более.

— Эй, паренёк! Вижу, у тебя вон какие мускулы! Возьми шашлык из кальмазоя, накорми их и наполни своё сердце и душу наслаждением от вкуснейшего на рынке шашлыка! — зазывал его продавец с явно не местным акцентом, активно жестикулируя руками.

Эдвард остановился и на секунду задумавшись и не встретив каких либо противоречий в голове, подошёл и взял одну штучку на деревянной палочке из доведённого до ума генетического выродка, образовавшегося на уже давно забытой планете и оплатил. Мясо дешёвое и при этом вкусное, но из-за большой питательности есть его в больших количествах очень вредно для здоровья. Но грех волноваться из-за этого, когда это, возможно, твой последний день на планете.

Устало выдохнув, он прикрывает глаза и откусывает маленький кусочек.

— Ха! Вполне себе не плоха. Ради такого шашлыка не грех и остаться в живых сегодня, — с улыбкой оценил его блюдо Эдвард, встретив точно такую же в ответ. Если не шире.

— О, дорогой мой покупатель! Отрадно слышать это из ваших уст. Я всегда буду рад новым постоянным покупателям, откуда и кем бы они ни были. Главное, не бедокурьте. Хотя… — голубоглазые глаза продавца устремились куда-то в сторону, к приближающийся группе наёмников, которых обходили за несколько метров. — … Полагаю, это за вами. Если выживите, завтра можете рассчитывать на скидочку.

— Замётано, — ответил Эдвард и, продолжая есть, пошагал им на встречу. Всё равно сзади уже должны были подступать другие.

Всего несколько шагов, и Эдвард предстаёт перед ними во всей красе, замирая на месте, как и они. Чего они не могли ожидать, так это того, что он так просто выйдет к ним, да ещё и жуя шашлык.

— Извольте, но попрошу пройти с нами, — произнёс один из них, видимо, являющийся их главарём.

— Ишь, какие мы вежливые! Так и не скажешь, что вы готовы выбить мне все зубы за эту красотку, — ехидно улыбнувшись, потешался Эдвард, хлопнув пару раз по висящему сзади рюкзаку.

— Это произойдёт, только если вы не будете сотрудничать, — настоял лидер, уже готовый сорваться с места в случае отказа. Как и его четверо подчинённых.

Эдвард ни капельки не испугался и, проглотив последний кусок, медленно прошёлся по палочке языком, смакуя каждое мгновение, а затем крайне бестактно и не красиво выбросил её на землю, явив им… нет, не смирение, а предвкушающую хороший бой гримасу.

— Простите, но до рассмотрения суда он мой, и только мой.

Мгновение, и они, будто сорвавшись с цепи, словно голодные псы, помчались к нему всем скопом. Секунда на раздумье. Эдвард, молниеносно сбросив рюкзак, отправляет его высоко в воздух, прямо перед тем, как перед ними оставалось всего несколько метров. С десяток рук тут же потянулись следом, намереваясь схватить его, но он, словно молния, проскальзывает меж них, заходит в спину и, напоследок пнув одного из них, ловит рюкзак.

— Медленно, — промолвил он, отшагивая назад, пока командир в спешке поднимался на ноги.

— Взять его! — взвопил лидер своим подчинённым, с радостью подчинившихся ему.

Мча со всех ног проскальзывая меж пытающихся отбежать в сторону горожан, попутно надевая рюкзак, Эдвард в срочном порядке уносил ноги от них. Бить наёмников руками — всё равно, что палкой об танк, да и их устранение не входило в его планы. Но вдруг прямо из-за угла на него выбегает ещё один и хватает за запястье. Но он одним выверенным приёмом сбивает его с ног и отправляет в полёт, прямо в соседний прилавок, в огромный казан горячего масла, опрокидывая его.

— Простите! — крикнул он в след ошарашенному продавцу, убегая. А наёмнику хоть бы хны. Он просто поднялся и побежал за ним.

Сердце Эдварда билось с нечеловеческой силой, разгоняя кровь по венам, снабжая мышцы кислородом. Будь у него человеческие лёгкие, то он бы уже упал бес сил. Но на то он и из нулевого поколения, чтобы делать то, на что человек не способен. Правда были и минусы… Резко, словно укус змеи, его настигает тошнота. Ещё не успевшая перевариться пища выплеснулась в мир, заставляя его блевать и бежать, бежать и блевать, пачкая не успевающих смыться прохожих, попутно замедляя. Сам того не замечая, он загоняет себя в ловушку прямо у входа в производственную часть, от куда уже было не далеко до суда.

Резко остановившись, Эдвард быстро махает головой из стороны в сторону, пытаясь найти путь побега, но безуспешно. Шестеро впереди, по двое на каждой стороне в мелких переходах. В надежде на то, что они ещё не успели, Эдвард оборачивается и цокает языком. Прямо из-за прилавков вышло ещё четверо, перекрывших путь к отступлению. Ещё немного и к ним подоспеют остальные. И тогда ему точно несдобровать.

— Вы окружены, и вам не сбежать! Проявите благоразумие! Даю вам последний шанс сдаться! — вторили друг другу, как заевшая пластинка, наёмники.

— За благоразумием — это вам не ко мне! — крикнул Эдвард, и они тут же без слов побежали на него всей толпой.

Несколько мгновений