этом еще не знали. А тем временем одному из них оставалось жить всего пять дней…

Все последующие дни прошли для новобранцев как одна сплошная тренировка. С пяти утра и почти до полуночи их учили бегать с препятствиями и в обмундировании, прыгать, стрелять, драться на ножах и всему остальному, что могло им пригодиться. Конечно, все понимали, что тренировки в одну неделю мало что дадут этим желторотикам, но они хотя бы постигали азы самообороны, получали урок на выносливость и относительно меткой стрельбы.

— Через час выдвигаемся в местечко Горная Каретица, там нас ждет еще одна группа, — Петр Уханцев посмотрел на ребят, довольно отметив, как они изменились за эти несколько дней. — Планируется пробыть там несколько дней, продолжать тренировки, составить план действий, исходя из полученного приказа и отправляться в первую для вас, джентльмены, боевую акцию.

Командир обвел всех взглядом и отметил про себя, что ни у одного и мускул не дрогнул на лице, все пугливые переглядывания остались в прошлом. «Что ж… может у кого-то из них и есть шанс остаться живым», — подумал Уханцев.

— Перекур полчаса, собирайте свои манатки и в путь, — скомандовал Петр Николаевич. — Разойтись!

Ребята разбрелись кто куда, а Валерка, сдружившийся со своим «м-учителем» Николаем Питером ушел на дальнюю территорию завода раскурить косячок, который позволял мышцам расслабиться и не зудеть от перенапряжения. А в дороге можно и отдохнуть.

— А, если командир узнает, что мы балуемся анашой… что будет? — вдруг спросил Валерка.

— Тебя он выпорет, на меня наорет, — ухмыльнулся Питер и потрепал Валерку по загривку, как младшего брата. — Да, не боись. Мы же по паре затяжек. Ты поспишь в дороге, а для меня это как слону укол.

— А, если…

Валерка не успел договорить. Из кустов за прорезанным металлическим ограждением в него полетела автоматная очередь. Две пули сразу попали ему в сердце, не дав шансов остаться живым. Николай, будучи опытным военным, почувствовал эти пули костным мозгом за секунду до того, как албанские боевики открыли по ним огонь. Он метнулся в сторону за старый опущенный ковш экскаватора и дернул за собой Валерку.

— Твою ж мать… — прорычал Николай и посмотрел на парня.

Валерка лежал с открытыми глазами и как-то недоуменно улыбался небу. Николай сжал зубы и издал тихий рык и короткой тирадой матерных слов. Лихо сдернув с плеча автомат, он выглянул из-за ковша и пустил короткую автоматную очередь в сторону, где находились албанцы, попутно заметив, что их всего двое. Скорее всего, весь отряд стоит где-то недалеко от территории завода, а эти пришли просто в дозор и случайно застали их с Валеркой.

— Ну суки… — прошептал он. — Сдохните.

Он дернул чеку гранаты и довольно метко бросил по направлению кустов, где лежали албанские солдаты. Послышался громкий хлопом и неясный человеческий звук. Николай выглянул и пустил еще одну очередь по тому месту, откуда по ним велся огонь. Ответа не последовало, и он перебежками добрался до бережка негустого кустарника какого-то колючего вида. На земле лежали два убитых албанца в боевой экипировке. Их рты были полуоткрыты, а тела порваны взрывом, и у одного из подключичной артерии струилась густая темная кровь. Автоматы лежали рядом. Николай подхватил оба оружия и пошарил по сапогам в поисках ножей, который, к его удивлению, у албанцев не оказалось. После этого он вернулся к Валерке и, подняв его тело, быстро двинулся к административному зданию завода.

Ему навстречу уже бежали все ребята с командиром.

— Питер, какого у вас..?!!! — Уханцев не успел договорить, увидев на руках у Николая бездыханное тело Валерки.

— Валера!!! — закричал Ярослав и, бросив автомат, кинулся к Николаю, который опустил тело парня на землю.

Ярослав подбежал и опустился перед другом на колени.

— Валерик… твою мать… — он вцепился ему в грудь и стал трясти. — Ну… очнись, долбо. б ты… Твою мать!..

Ярослав издал тихий как будто утробный вой и с размаху плюнул тело мертвого Валерки об землю. Он зло посмотрел на Николая.

— Куда ты его потащил, урод?!

Он попытался ударить Николая, но тот лихо перехватил удар и на эмоциях съездил Ярославу кулаком по лицу.

— Отвали от меня! — зло рявкнул ему Питер и тут же доложил командиру. — Их было двое, но наверняка на въезде ждут еще. Надо уходить лесом и не на транспорте.

Уханцев на секунду задумался и посмотрел на остальных.

— Без машин мы дойдем до группы Криворука за часа четыре, потом вернемся с ними и заберем транспорт. Заодно и этих уродов перебьем, они наверняка здесь захотят переночевать.

Он посмотрел на ребят, у которых вновь на лицах появилось растерянность и волнение смешанное теперь уже и со злостью.

— Уходим! — скомандовал он.

— А как же.. — начал было Сашка. — Его же похоронить надо. Нельзя так… оставлять… Это же Валерка…

Уханцев остановился и угрюмо посмотрел на ребят:

— А ну, вытерли сопли, пацаньё! У нас нет времени на сюсю, иначе все здесь ляжем. Питер, бери одного из них, прихороните малого и догоняйте нас. У вас есть двадцать минут.

Командир круто развернулся и быстро направился к заводскому зданию, чтобы забрать все необходимые вещи и забаррикадировать ангар, в котором были спрятаны два их УАЗика.

— Ты! — Николай ткнул в грудь Ярослава. — Со мной. Остальные за командиром. Бегом, мать вашу!!

Ребята нехотя развернулись, бросив последний взгляд на погибшего друга и все еще отказываясь верить в произошедшее, и быстрым шагом направились за Уханцевым. Ярослав же остался хоронить друга. Первого из их неразлучной пятерки. Первого, но не последнего. Впереди его ждало еще столько боли, о которой он даже не подозревал тогда…

Ярослав никогда не рассказывал о своих эмоциях, мыслях, чувствах, он наговаривал на диктофон только факты, события и некоторые диалоги помнил дословно. Да и что можно чувствовать, закапывая своего друга, который был ему как младший брат?.. Думаю, именно с этого дня что-то начало ломаться в душе Ярослава, точнее она стала покрываться червоточиной, которая со временем разъела его сердце окончательно, и никто не мог ему помочь. Вместо ожидаемого освобождения и спасения, он начал свой душевный путь