поднял искрящуюся хрустальную рюмку и невнятно заговорил о каких-то важных перспективах. Антон не совсем понимал, о чем шла речь. Мужчины в строгих костюмах, увешанные орденами и медалями, завороженно внимали выступавшему. Зазвучали аплодисменты и здравицы. Шампанское нечаянно брызнуло на светлое платье певицы Томской. Какой-то высокопоставленный старец приблизился к молодой женщине и принялся старательно тереть ее грудь бумажной салфеткой. «Но там ведь уже не мокро!» — простодушно воскликнул Антон. Действительно, шампанское впиталось в ткань. Старик потрепал мальчика по голове. Отец был равнодушен, а мать смотрела на старика с таким вниманием, что Антону стало неловко. Глаза матери сияли. Казалось, она была готова на все ради этого человека. И вдруг из-за плеча начальственного старца выглянул молодой Сафьянов. Выправка офицера роты почетного караула, обаятельная улыбка успешного баритона. Сначала Антону показалось, что это какой-то незнакомый ему певец. Позже он узнал, что Сафьянов и вправду когда-то пел в хоре. В глазах молодого Сафьянова Антон прочел явственное желание стать таким же влиятельным, как все эти орденоносные старики. На обратном пути артисты устали. Мать подремывала на плече отца. Отец что-то шептал ей на ухо. Антон сидел у деда на коленях. Вот и все, что сохранилось в памяти. Но зато Антон помнил, как попасть в заветный тоннель. Он спустился из фойе в подвал. Вход в тоннель перекрывала массивная дверь с запыленной ручкой. Этой тайной дорогой давно уже не пользовались. Правительственные кортежи открыто проезжали через город. Антон дернул ручку, дверь не поддалась. Он не знал, как ее открыть.

Антон оглянулся, заметил на стене запломбированный щит. Вот она, тайна запертой наглухо двери. Но он все же не решался сорвать пломбу. Он понимал, что нужно быть осторожным.

— Иди сюда, — вдруг окрикнул его хриплый голос.

Антон присмотрелся. Перед ним стоял театральный охранник.

— Ты куда? — спросил охранник с напускной строгостью. Антон молчал.

— Здесь всюду камеры, — предупредил охранник. — Снимают.

Внезапно Антон решился и спросил:

— Вы ничего не знаете о Томской?

— А ты куда? — произнес охранник вместо ответа. — К Михал Михалычу, к Сафьянову? Он тут ни при чем.

Но Антон был уверен, что как раз-таки при чем.

— Вы ведь знаете меня, — сказал он.

— Знаю, ты сын Галины Николаевны.

— А вас как зовут?

— Алексей Григорьевич. Если хочешь, покажу, как здесь дверь открывается. Но это тебе не поможет.

Антон подошел поближе:

— А что мне поможет, Алексей Григорьевич? Что? Неужели оставить все как есть? Ведь у меня мать пропала! Может быть, ее убили!

— Да не лезь ты ко мне! — окрысился охранник. — Все вы тут первостатейные мерзавцы, только и думаете, как бы унизить подчиненного человека. А о матери забудь.

— Вы что-то знаете?

— Может быть, и знаю, да не скажу. Я не такой дурак.

— Но я хочу знать, жива моя мать или нет! — воскликнул Антон. Теперь он страстно желал спасти мать.

— Да пусти ты! — Охранник оттолкнул молодого человека. — Жива твоя мать или мертва, кому это интересно!

— Как это?

— Да так. В театре ей больше не дадут появиться. Волчица она, твоя мать. Только на каждого волка свой охотник найдется.

— Что за загадки? Какие волки, какие охотники?

Охранник презрительно хмыкнул:

— Я попросту говорю, без всяких загадок. Это тебе, сыну, интересно знать, жива твоя мать или нет. А тем, которые решили убрать ее, одно только и нужно: чтобы ноги ее в Большом не было. Понял? А к Сафьянову можешь, конечно, пройти. — Охранник указал на ручку, которую следовало повернуть. Затем ловко снял при помощи плоскогубцев пломбу. — Иди к Сафьянову.

— Но... он знает?

— Знает, знает. Иди.

Тяжелая дверь медленно открылась. Антон увидел серые своды тоннеля, тусклые лампы. Входить сюда не особенно хотелось.

— Иди. Вот дорога.

Антон медлил.

— Ну и пойду. Не стану я обращаться к его секретарям.

— Но ведь он рано или поздно приедет в театр, — заметил Алексей Григорьевич.

— Я не могу ждать, — Антон шагнул в тоннель.

Охранник смотрел ему вслед:

— Ишь, какой смелый. Горячий, в мать. Иди, иди. Прямо в кабинет попадешь.

Антон шагал вперед, разглядывая тусклые лампы и кабели вдоль стен. Он уже побаивался. Кто знает, что может здесь с ним произойти. Мысли о карьере солиста балета, о деньгах, которые следовало выплатить за квартиру, показались мелочными. Антон тряхнул головой. Пусть даже в конце тоннеля его ждет следователь, все равно. Ведь он виноват, он стрелял в мать. Антон представил себя в тюрьме, как он отбивается от блатных. Зря он не уделял должного внимания спорту. Антон по-боксерски выставил кулаки вперед, сделал несколько выпадов.

Но теперь Томский уже сомневался в том, что премьер поможет ему. Он раздумывал: не повернуть ли назад. Но все-таки не повернул.

А на мониторе кремлевского дежурного Антон уже давно был виден. Тот, в свою очередь, позвал офицера, и теперь они гадали, глядя на экран, не террорист ли перед ними. Ведь тоннелем давно не пользовались. Растерянность дежурного поста позволила Антону беспрепятственно дойти до кнопки звонка. Он надавил на нее. Раздался оглушительный звон.

За дверью немного помешка ли, затем дверь открылась. Антон увидел направленные на него автоматы.

Его сразу же обыскали и увели в караульное помещение, разрешили сесть на стул. Антон машинально оглядывался по сторонам, ожидая решения своей участи. Появился майор, начался допрос.

Антон сказал, что хочет во что бы то ни стало встретиться с премьер-министром Сафьяновым. Майор подозрительно оглядел Антона и приказал обыскать повторно. Однако и на этот раз ничего подозрительного не нашли.

— И все-таки, парень, — грозно заговорил майор. — Ты вторгся на территорию особо охраняемого объекта. Теперь у тебя только два выхода: тюрьма или психушка.

Антон объяснил, что он сын Галины Томской, солистки Большого театра, и умолял сообщить премьеру о его приходе. Молодой человек даже решился на заведомую ложь.

— Понимаете, я его родственник, — бормотал он.

Вскоре явился подполковник. Майор и подполковник вышли в коридор. Там они о чем-то разговаривали. Один из солдат-охранников вынул опасливо из ящика стола журнал и принялся разгадывать кроссворд. Другой играл на компьютере в покер. Из коридора донеслись удаляющиеся шаги подполковника и майора. Вольным шагом прошел караул, возвращающийся от могилы Неизвестного солдата в Александровском саду. Затем майор вернулся и приказал Антону следовать за ним.

Антона вели по коридору с толстыми стенами, обшитыми деревянными панелями. Над головой покачивались старомодные фонари. В проходах дежурили солдаты кремлевского полка. При приближении майора они вытягивались и отдавали