о реечное дно. Почти сразу раздался звук, с каким человека тянет по деревянным панелям пола, хотя он пытается сопротивляться ногами и руками.

— Эмре, — простонала я, чувствуя, что маг каменеет. — Спокойно. Вдруг это один из учеников.

Из-под кровати еще не показалась голова, как случилась новая напасть. После щелчка, до жути напоминавшего открытие пространственного кармана, на стол что-то звонко шлепнулось. «Только не браслет», — взмолилась я про себя.

Голос Дэмиана в коротком послании развеял любые сомнения:

— Дорогая Летти, ты же не спишь и ждешь, не так ли? Верю, что торопился не зря, а мои старания будут вознаграждены так, как умеешь ты одна.

Дэм, наверняка, имел в виду одно из случайных проклятий, которыми ему иногда прилетало. Однако Эмре представил себе что-то другое. Теперь уже я вцепилась в него и оплела всем телом, не давая потянуться вслед за отправителем.

Глава 23

— Только попробуй убить кого-нибудь, не разобравшись. Это будет твоя последняя идиотская выходка, — шипела я ему в ухо, впервые задействовав все грани своего браслета.

Это же сколько магии он туда нашпиговал… Даже колосса, подобного Эйдану, такой сумасшедший объем задержал на какое-то время. Ничего. На него потратила, он же и вернет обратно.

— Перестань, чокнутый ты ларг. Это мой друг. Если доставишь ему проблемы, я перескажу половину учебника по чарам вслух. Придется просить у кузена Родерика политическое убежище.

— Какой еще друг? Никакой женско-мужской дружбы не бывает. Когда ты спала с ним последний раз?

Я не удержалась, схватила со столика томик Бланко и двинула по аристократическому носу. Эмре не был ни королем, ни императором, но нос имел что надо.

Теперь что-то неразборчивое шипел уже он. А я вплетала в удерживающие чары кровоостанавливающее заклинание.

— У сороки не боли, у вороны не боли. И у ларга заживи… Не спала я с ним. Между людьми такое случается. Это друг детства. Он мою сумку с учебниками таскал.

— Дэмиан Фицуильям? Посол? Завтра же прикажу его выслать. Все время ошивался вокруг школы. То бюст для библиотеки собирался прислать, то открытые уроки о Фересии провести… У него на тебя бессрочная стойка.

Я перестала его лечить и снова попробовала врезать по носу. Он у него и так скошенный. Сложная юность… Временами сообразительный Эмре увернулся.

— Какая-какая? И почему самая дикая грязь льется из уст образованных людей?

— Охотничья! Ты когда последний раз была на псовой охоте? И перестань так об меня тереться. Иначе я тоже подам жалобу в комитет по этике. Лучше поцелуй.

Оба замерли. Тут я заметила, что он сменил тактику и больше не вырывался. Напротив, придавил меня всем телом и, довольный, расслабился.

— Эмре, в отличие от тебя, я не могу обходиться без воздуха. Я же сказала, что сама найду себе жениха. Кандидатура Дэма ни у кого не вызовет вопросов. Он не немощный старец, у нас общий культурный код. Мы знакомы целую вечность.

— Ага, и одна диссертация на двоих. Он не пропускает ни одной податливой юбки. Понятно, почему вы спелись.

Обида вновь подступила к глазам. Краков канцлер выводил меня на эмоции с немыслимой скоростью.

— Ах, да, я же переспала с половиной Фересии, целой Аллеей, приграничной зоной Тахии, а сколько отпусков провела в Заготе… Да у тебя столько пальцев на руках нет. Не смей оскорблять меня в моей же кровати, un vrai con.

Но почему-то ничего не случилось. Никакая балка не свалилась ему на голову. Похоже, я временно выдохлась. Он же застрял взглядом на моих губах и, не исключено, что не помнил, о чем мы только что говорили.

— Ле-ти, у тебя просто невероятные… Нет, в тебе восхитительно все. Даже бред, который ты регулярно несешь. Графа я к тебе не подпущу, как бы ни провоцировала. Не обсуждается.

Но кого мы оба упустили из виду, так это молодую девушку, которая наконец обрела дар речи посредине комнаты. Ой, я же ее знаю. Видела на несостоявшемся обеде у Эмины. Это одна из молчаливых служанок.

Девушка уже устала кашлять, чтобы обратить на себя наше внимание.

Капюшон давно сполз, являя длинные темные косы. Ее верхняя юбка из тончайшего сукна оказалась испорчена, колготки порвались. А речь к ней вернулась исключительно потому, что Эмре о ней позабыл. Выставленный им блок перестал действовать.

— Великий ларг и благородная айна, не могу понять, как я здесь очутилась. Клянусь пряжей, которую великая богиня ткала, пока ждала первенца! Меня огрели по голове, вокруг расползался адский туман. Затем неведомая сила потащила куда-то. Я так обрадовалась, когда увидела знакомые лица.

Она тянула к нам руки и не пыталась встать с колен. Округлившиеся глаза выдавали ее состояние.

Мы с Эмре являли собой дикое зрелище. Растрепанные, злые, взбудораженные. Я пропустила момент, когда он скинул сюртук, — и почему на нем порвалась рубашка?

— В пыточной из твоей крови достанут, кому ты принесла магическую клятву, девка. Так что не переживай. Я все равно узнаю, кто подослал тебя сюда.

Нить беседы снова неумолимо ускользала. Девица принялась стучать лбом об пол.

В комнату проскочила разбуженная Элежберта. Наверное, и Нисе мы тоже не дали спать.

— Что здесь происходит? Я в конце концов директор и не позволю в моей школе…

Служанка Эмины перевела на меня глаза. Жуткое зрелище. Зрачки расширились, девушка не мигала.

— Ну, тогда прости хозяина этого мира, — пробурчал канцлер, ловко усаживая меня обратно.

— Но правила здесь мои, — напомнила я. — Иначе…

— Это девушка из расы вентов. Их постоянно используют для грязных поручений. Любой стресс стирает из памяти все последние события. Выяснить, что она здесь делала, можно лишь выйдя на заказчика или на хозяина.

Могла ли маленькая Эмина отправить свою служанку следить за мной? Это довольно опасно, потому что от неожиданности с моих уст срывалось всякое. Однако насколько тщательно невеста Эйдана изучала мою биографию?

— Кроме Эмины, приказ имел отдавать право любой из ее родственников. А там их целое осиное гнездо, —

прояснил канцлер.

— Под стать Эйданам, значит? Пусть девушка идет к себе. Просто возьмете кровь на анализ. И ей надо оказать медпомощь.

Канцлер задумчиво кивнул. Надеюсь, он уже оценил, как неудобно постоянно вызывать сюда лекарей. А ведь на носу еще этот турнир.

Не веря, что ее все же отпустят, несчастная медленно поднималась с пола.

— Сейчас ее придушат за поворотом. Вот и вся цена твоей гуманности, — изрек Эмре.

— Так позаботься об анализах, не тяни. И что за защищенная магией ларгов школа, где всякий может помереть в любой