вы его не остановили? — пусть Ристафал по-прежнему появлялся из ниоткуда и чаще всего в чужом облике, она научилась распознавать его молчаливое присутствие неподалеку.

— Я задержал дроу, — невозмутимо отозвался тот. — Сложно делать два дела одновременно, знаешь ли.

Где-то Марна раздраженно ругала на чем свет стоит отбившегося от рук мага: пока все, включая травницу, противостояли темной магии нападающих, тот сидел в кармане у колдуньи тише воды ниже травы. Но стоило битве закончиться, и Фафнир тут же живо выкарабкался наружу.

— И что тебе на месте не сидится?! — восклицала Марна, пытаясь поймать юркую куклу. Но маг в ответ отбивался руками и ногами, кусался и верещал так, что в конце концов на него махнули рукой. Теперь он, похожий на растрепанного гнома, причитал над обугленными глиняными черепками — все, что осталось от дроу. Его дроу, если быть точными. Воздушные тела духов. заключенные в заговоренный панцирь, теряли волю, беспрекословно починяясь новому хозяину. Фафнир простирал дрожащие ладони над останками, будто грел руки об оставшуюся магию. Столько сил он угробил на их создание — и все для того, чтобы враг использовал бесценную магию против него же самого.

— Они схватили его, Свейна?

— Да, — просто ответил Ристафал. Потянувшись, он сорвал с дерева два плода — те словно светились в темноте мягким, медовым светом. Ханне даже было немного страшно их есть: вдруг потом начнут отсвечивать в животе?

— И что теперь будет?

— Откуда мне знать? — в голосе хранителя послышались раздраженные нотки. — Вдобавок, не понимаю, каким образом это касается и тебя. Твоя полоса испытаний давным-давно закончилась, Ханна. Можешь вернуться с фейри в лес, где ты уже и так стала почти своей. Матушка Бузина как раз успела оправиться от наложенных чар — о, этой женщине стойкости не занимать, поверь мне. Если когда-нибудь соберусь уйти на покой, бразды правления думаю оставить именно ей.

— Но так же нельзя! — чуть не плача воскликнула девочка, и малахитовые листья на ветках перестали шелестеть, будто прислушиваясь к их беседе.

— Почему это? — мягко поинтересовался дух. — А знаешь, твоя няня еще жива, можешь вернуться к ней и зажить припеваючи. Я даже могу помочь с волосами, раз они тебе так мешают.

Ханна опустила голову.

— Я пообещала себе сначала отыскать отца.

Огромная бабочка — и откуда только она взялась посреди ночи? — с крыльями, похожими по расцветке на бирюзовое павлинье перо, опустилась девочке на коленку. Широкие, с ладонь, крылья то поднимались, то опускались.

Ну, полно, дитя, не плачь.

— Солнечный ключ может выполнить любое твое желание, — наконец ответил Ристафал. — Он не каждому дается в руки, но, думаю, своими слезами ты его точно растрогаешь, раз уж даже я не стерпел.

— Правда? — Ханна повернулась к нему, и бабочка вспорхнула духу на плечо, недовольно поводя усиками. Тот успокаивающе провел рукой по искрящимся узорам.

— Значит, Свейна мы спасем? И королеву?

— Не так все просто, девочка. Видишь ли, ключ не понимает языка людей. Зато отлично умеет читать их сердца. Тебе нужно выбрать. Правда ли ты искренне хочешь помочь королеве? Или же на самом деле страстно желаешь вернуть отца?

Казалось, даже трава перестала колыхаться на ветру, а со стороны хижины установилась подозрительная тишина. Будто сама ночь ждала ее ответа. А у самой Ханны внутри все заныло: почему, ну почему все опять решает она?

Теплая ладонь легко коснулась ее щеки, в шутку прихватила нос.

— Завтра я отведу тебя к озеру, — пообещал хранитель. — А остальное уже решать тебе.

***

Почему ей так долго не открывают?

Эмма привыкла подкупать стражников, но вот чтобы полчаса стучать в запертые двери — нет уж, каблуки на ее новых атласных туфельках ей намного дороже формальной вежливости. К тому же, у нее голова шла кругом от запаха ладана и других благовоний. Что, королева вздумала уморить себя с горя? Тем лучше. Вряд ли кто-то станет по ней так убиваться.

Прижав к носу кружевной платочек, она поспешила прочь. У нее есть дела поважней. Примерка новых платьев, в частности. Или чаепитие на веранде. Ах да, еще брат просил проведать Майю. Бедняжка вздумала держать траур по покойному королю. Эмма только посмеялась над такой глупостью, но Хокан неожиданно встал на сторону дочери. Сказал, что это поможет завоевать сердца придворных в будущем.

Вытащив из сумочки зеркальце, она старательно припудрила вздернутый носик. Эрланд готов был посвятить ему целую поэму, вот дурачок. И хотя она старательно скрывала свой возраст, кожа все еще была гладкой, как у молоденькой девушки. А все потому, что каждый вечер она накладывала себе на лицо и шею толстый слой сливок. Нет, Эрланд бы такой откровенной пошлости не потерпел, хотя постепенно она приучала его отвлекаться от своих книг и ценить настоящие радости жизни. Так что пока она подставляла лицо любимой кошке: та справлялась почище самой искусной массажистки в городе.

Снова запертые двери, но на сей раз рядом стояли навытяжку два дуболома в униформе. Понятно, снова не велено пускать.

— Чушь! Она еще никто, а вот я могу запросто стать вашей следующей королевой, — подбоченившись, Эмма смерила обоих уничтожающим взглядом. — Как думаете, чьи головы тогда полетят первыми?

Подействовало, даже не пришлось замахиваться затянутым в перчатку кулаком, как в прошлый раз. Синяк под глазом у одного до сих так и не прошел.

Дверь, конечно, оказалась заперта изнутри. Ну, малышка Майя и раньше была той еще букой. Эмма потянулась было за алмазной шпилькой, но вовремя спохватилась. В женщине должна быть загадка, верно? Тогда не стоит так запросто выставлять свои таланты на публику.

— Ломайте!

Внутри царила тишина. Куклы, прежде танцевавшие дни напролет, безвольно стояли вдоль стены.

— Ау, племянница, где ты? У меня для тебя хорошие новости.

Пусть узнает, что дроу все-таки разыскали ее пропащего женишка, и теперь ничего не мешало сыграть свадьбу. Вернее, мешала прозрачность принца. Брат пока что держал его под арестом у себя в покоях, выжидая, когда тело Свейна вновь примет свой обычный вид. Иначе пойдут разговоры о черной магии: дескать, уморили принца и повели под венец его хладный призрак, бррр. Эмма мимоходом посоветовала убедиться, не повлияет ли волшебство на мужскую состоятельность будущего короля. Хокан сперва отмахнулся, как от мухи, но затем призадумался и даже созвал консилиум врачей во главе с королевским кузеном: в вопросах волшебства Эрланд был подкован не хуже попавшего в опалу придворного мага.

Кажется, брат наконец-то оценил ее помощь и поддержку. Как говорится, лучше поздно, чем никогда.

Эмме стало холодно. Зябко потирая ладони, она подошла к распахнутому