и где-то невдалеке любопытно скрипнула дверь. — Вас всех обманули. Эта невеста — самозванка! Настоящая принцесса сейчас…

— Минутку, минутку, — по его сигналу стражники немедля взяли королеву в плотное кольцо. Ее сопровождающие зашлись комариным писком, не предпринимая, однако, никаких действий. Пока что.

Ведь он, Темный Граф, никогда не переходил черту. По крайней мере, не на виду у всех.

— Еще немного, Ваше Величество, и я буду вынужден уличить вас в измене. Такие слова, да еще на свадьбе королевы… Уверен, ваши подданные удивлены не меньше меня.

Позади них и вправду начала собираться толпа. Изрядно помятые, с красными от танцев и выпитого алкоголя лицами, но все же достаточно трезвые, чтобы выступить его свидетелями.

— Ах вот как? — Агнетта с вызовом прищурила глаза. — Королевы? А мне известно, что никакая она не ваша дочь, а просто-напросто кукла. Кукла из вашей коллекции!

По рядам придворным пробежал шепоток. Самое время нанести решающий удар.

— Извольте, — с улыбкой кота, Хокан сделал широкий жест в сторону усыпанной розами ковровой дорожки. — Хотите убедиться? Пожалуйста. Надеюсь, новобрачные не будут сильно возражать.

В покоях Майи было по-прежнему не продохнуть от сладковатого дурмана дорогих духов. Отводя в сторону голубые занавеси и переступая через разбросанную по полу одежду, граф в сопровождении нескольких самых смелых — и любопытных! — гостей прошествовали прямо к убранной цветами постели.

Невеста была само совершенство — нимфа, едва прикрытая невесомым шелком. Жених мирно спал, положив ей голову на грудь. Оба даже не пошевелились, когда граф поднес зажженную свечу.

— Видите? — он торжествующе повернулся к королеве, которая буквально потеряла дар речи. Дабы в будущем не возникло никаких подозрений, Хокан взялся за утопающую в шифоновых рюшах фарфорово-бледную кисть. Нежная ладонь, абсолютно живая, теплая, без малейших признаков шарниров или иных механизмов. Потревоженная светом, невеста выдернула руку и пробормотала во сне имя жениха.

— О, бедный мой Свейн! — выдохнула Агнетта, едва за ними затворилась дверь спальни. — Как же это возможно?

— Совершенно естественным, осмелюсь сказать, путем.

— Но ведь ваша сестра… Она первой обнаружила, что ваша дочь…

— Ах это! — Граф кивнул затерявшемуся в толпе лекарю. Пора было кончать затянувшийся спектакль. — Обычная женская ревность. Коей, боюсь предположить, страдает и Ваше Величество. Что поделать, надо уступать дорогу молодым, пусть порой это дается нелегко.

Королева накинулась на него разъяренной львицей, но ее уже обступили слуги. Даже зеленые защитники на сей раз отступили, ретировавшись в распахнутое окно. Завтра ее отправят в монастырь, под присмотром верного человека. После всего, что сегодня было сказано и увидено, вряд ли при дворе найдется хоть один, желающий выступить в ее защиту.

Хотя… был еще и другой способ.

— Не желаете ли переговорить с сестрой лично? — крикнул он вслед. — Правда, ее состояние сейчас весьма… плачевное. В обоих смыслах, — шутливо добавил он, вызвав новый всплеск смешков среди порядком уже сонных придворных. Кое-кто в открытую зевал, а кто-то пристроился спать прямо тут же, на узкой кушетке под пышными букетами.

— Надеюсь вы, как женщина, сумеете найти к ней нужный подход.

Оживившиеся было при мысли о новом зрелище придворные были разочарованы: в покои якобы умалишенной сестры графа их не пустили. Но дальнейшее уже мало кого интересовало: взбалмошная Эмма и так успела всем порядком надоесть.

***

При поисках сбежавшего принца стража обнаружила потайной проход в подземелье. В узкий коридор можно было протиснуться разве что боком, а пол хрустел при каждом шаге, растрескиваясь мелкими трещинками льда. Когда-то мастера выложили его дорогой стеклянной плиткой с живыми цветами, но со временем все превратилось в труху. И все же, это место завораживало.

Магия — она здесь была буквально повсюду, даже в жалких останках крыс и в копоти на стене. Поэтому когда граф втайне приказал облицевать стены зеркалами, волшебство заиграло новыми красками.

Настолько, чтобы на одну ночь превратить фарфоровую куклу в живую девушку.

Достаточно, чтобы внушить всем и вся во дворце мысль: вот он, ваш новый король. А при нем его преданный советник. И быть посему на долгие годы.

Как долго? Почему бы не целую вечность? А уж он не постоит за ценой.

Сегодня их было трое. Всхлипывающая Эмма, служанка, пойманная за воровством свадебных подарков, и бывшая горничная королевы. Хокан с удовольствием заметил, как дернулось при виде нее лицо Агнетты. То ли еще будет, Ваше Величество, то ли еще будет…

— Обратите внимание. Все они — граф запнулся, встретив умоляющий взгляд Эммы, но все же продолжил. — В той или иной степени пытались навредить принцессе и опорочить ее доброе имя. И они понесут наказание, все до единого.

— Вы не посмеете!

— Не посмею, говорите? Ах, да. Вы же под покровительством самого эльфийского царька. Эрланд поведал мне на досуге о тайне своего рождения. Быть может, и у вас имеется особый секрет?

— Негодяй! — ткань на плаще вспыхнула ярко-синим, когда королева нанесла ему пощечину. Снова волшебство. Хорошо, что у него уже успел сформироваться своего рода иммунитет к таким вещам.

— Узнаете, Агнетта? — вынутый из-за пазухи хрустальный шар был поделен на две половинки. В одной отразилось бледное лицо королевы, в другой сверкнул огнями банкетный зал с улыбающейся молодой парой. — Настоящее и прошлое. К сожалению, мне так и не удалось заставить его показать грядущее. Но и этого хватит, чтобы отправить ваших людей на плаху. Всех, включая того бесподобного повара. К несчастью, сейчас он занят приготовлениями первого приема нового короля, но вот потом…

— О, нет. — Даже сейчас она продолжала оставаться королевой, Майе, где бы она ни была, следовало поучиться такой выдержке. — Прилюдная казнь — это не ваш метод. Вам бы все втихаря, чтобы все было шито-крыто, и никто бы не разуверился в вашей безупречной репутации, черная душа!

— Абсолютно верно, — согласился граф. А затем, без лишних слов, подтолкнул к проходу молоденькую служанку с красными заплаканными глазами. — Дитя мое, ты хочешь жить?

Та молча закивала, вцепившись стертыми руками в расшитый лацкан его парадного камзола.

— Тогда тебе нужно пройти во-он туда. В конце увидишь свет. И свободу.

Не верь ему! — хотелось крикнуть королеве, но девчонка уже со всех ног бросилась в зеркальный коридор.

О, как хищно сверкнули стены! Как внезапно, будто подстреленная, остановилась наивная глупышка. А потом медленно-медленно, будто сомнамбула, побрела дальше.

В коридоре не было светильников — но и без них зеркала отсвечивали странным, мертвенно-холодным светом. Вот вспыхнули и пронеслись мимо хрупкой фигурки хищные тени, заставили девушку отпрянуть и случайно коснуться рукой холодного стекла…

— Прошу тебя, верни ее! Она же еще совсем ребенок, — умоляла Агнетта, но