тут Сокольский?

— При том, что он честно проследил за тем, как Виталий Снигирёв выполняет обязательства по завещанию, решил, что всё прекрасно, и отправился в новый поход. Из которого не вернулся. А Виталий занимался лугами, ездил на ипподром…

— И стал играть!

— Именно! Где-то в промежутке между смертью тётушки в тридцать девятом и отъездом Сокольского он женился на девице из рода Низовцевых. Появился Вадим, матушка его умерла родами, а отец стал завсегдатаем ипподрома. К лошадкам добавились карты, так что к третьему совершеннолетию вашего заказчика, когда ему должны были рассказать подробности об имении и условиях завещания, Виталий уже стал запойным игроком и ничем, кроме зелёного сукна и беговой дорожки, не интересовался.

— Да-а… История. Как ты всё это раздобыл?

— Прочёл текст завещания, сопоставил даты, и полез читать газеты и изучать архивы. Вот встретить бы того, кто загрузил всё это в компьютеры — честное слово, руку бы пожал и до земли поклонился! За два часа по ключевым словам нашёл. Может и не всё, но главное!

— Ты герой и гигант, — голос у Елены дрогнул. — Без тебя мы бы пропали, как булька на воде.

— Да ладно!

Оба помолчали — Лена от полноты чувств, Алекс оттого, что устал говорить. Наконец она произнесла задумчиво:

— Вот было у меня предположение, что дело в земле… Поверишь, я даже пробы взяла! Как только отсюда вырвемся, съезжу в лабораторию и попрошу провести все мыслимые анализы.

— Разумно, — одобрил Верещагин. — Когда вы сможете вернуться?

— Думаю, завтра. Сегодня стража к нам пробралась, да и погода вроде налаживается.

— Отлично. Что там эта подозрительная смерть, есть новости?

Лена открыла было рот, чтобы поделиться некоторыми сомнениями, но тут в коридор вышли из столовой Марков и Наталья Петровна, со второго этажа спустилась супруга адвоката с подносом, и разговаривать стало решительно невозможно.

— Я тебе попозже наберу, — сказала Лена и оборвала связь.

— Доедать будешь? — сердито спросила экономка. — Убежала, ни тебе спасибо, ни извините…

— Буду! Спасибо! — чмокнув растерявшуюся женщину в щёку, она вернулась к тарелке, в несколько приёмов проглотила котлеты и картошку и повернулась ко всё ещё смакующим калганную Вадиму и Андрею. — Есть разговор, пошли в кабинет.

— Да я отдохнуть хотел… — растерянно развёл руками хозяин дома.

— Отдыхать будешь, когда мы уедем, — отрезала Елена. — Идём. Наталья Петровна, пожалуйста, найдите старшего инспектора Коваля и передайте, что я хочу с ним поговорить через полчаса. Буду ждать его в кабинете Вадима Витальевича.

Что удивительно — суровая домоправительница ни словом не возразила против этого приказа, только кивнула.

В кабинете она приоткрыла окно и, достав коммуникатор, набрала номер Алекса.

— Сейчас можешь отправить текст?

— Да, через минуту у тебя будет.

И в самом деле, почти сразу же в оконную щель сместе с порывом холодного ветра влетел магвестник.

Вадим, потоптавшись у порога, поёжился, быстро прошёл к окну и захлопнул створку.

— Что-то важное? — спросил он с любопытством.

— Более чем… — Лена раскрыла письмо, пробежала взглядом текст и, удовлетворённо кивнув, передала его Андрею.

Сама же села напротив хозяина дома и спросила:

— Что ты знаешь о том, как твой отец унаследовал это поместье?

— Ну, от тётушки своей, Натальи Константиновны. Сестры моего деда. Это давно было, ещё до моего рождения.

— Я не спросила, от кого и когда. Я спросила — как?

— По завещанию, как ещё-то?

— Ты завещание видел? Читал? Хотя бы содержание знаешь?

— Нет, а зачем? Двоюродная бабка умерла уже давно, лет пятьдесят назад. Отец всё унаследовал, я после его смерти получил. Да он сюда и не ездил никогда, я всем занимался… ну, лет с двадцати точно. Сам, конечно, не пахал и урожай не собирал, но садовников нанимал, с арендаторами дело имел, и вообще…

— Лена права, — сказал Андрей, дочитавший текст. — Завещание было не простое, а с условием, и условие это должно быть исполнено в течение пятидесяти лет после смерти Натальи Константиновны. А прошло… Лена, сколько?

— Сорок семь лет. Через три года ты имеешь шанс лишиться и поместья, и всего, что Виталий Дмитриевич получил — там ведь был и счет, и ещё что-то?

— Ну да… — Вадим смотрел в одну точку, казалось, слышно было, как в мозгу у него вертятся зубчатые колёсики, цепляясь одно за другое. — Поместье, деньги, авторские права на книги и выплаты по патентам. Только деньги отец давно все растратил… Погоди! Но если этот… — встрепенулся он, ища что-то в тексте завещания. — Вот, Сокольский, душеприказчик, если он пропал в экспедиции и не контролировал исполнение распоряжений, значит, мы не виноваты? Должен же был какой-то нотариус, адвокат, не знаю кто, проверять?

— Кто бреет брадобрея? — фыркнула Лена. — Это, друг мой, юридический казус, и для его решения нужно спрашивать специалиста.

— Так давай! У нас же тут есть Лев Борисович, его и спросим!

— Давай не будем.

— Почему?

— Потому что любой из присутствующих сегодня в Снигирях может быть заинтересован в том, чтобы ты из владельца подмосковного имения превратился в обычного городского обывателя. И господин Левинсон не исключение. Ты спрашивал нас — почему не удаётся продажа? Так вот, я готова утверждать, что это попросту невыгодно кому-то из близких к тебе людей. В конце концов, зачем платить за поместье немалую сумму, если можно получить его почти бесплатно?

Слова Елены были жестокими, и казалось, что они просто наотмашь бьют Вадима. Он сгорбился, глядя куда-то в пространство, и только вздрагивал от каждой следующей фразы.

Какое-то время все молчали. Потом Снигирёв с усилием распрямился и сказал:

— Так. Дайте-ка мне текст, я ещё раз прочту, что от меня требуется. Осталось три года, даже три с половиной — за это время можно кое-что успеть.

* * *

Может, и не через полчаса, но минут через сорок в дверь кабинета постучали.

Вадим поднял голову от карты поместья, над которой они корпели с Андреем, и громко сказал:

— Войдите!

На пороге появился старший инспектор Коваль.

— Елена Дмитриевна, вы хотели меня видеть?

— Да, Олег, — Лена встала. — Пойдёмте куда-нибудь, не будем ребятам мешать.

— Минуточку, инспектор! — окликнул его хозяин дома. — Новостей нет? Не мнитесь, я видел, как ваши сотрудники бегали.

«Вот жук, весь такой расслабленный был, а по сторонам смотрел!» — мысленно хмыкнула Лена.

— Кое-что есть, — неохотно ответил Коваль. — Но пока рано говорить о каких-то выводах, мы работаем.

— Но раз дорога открыта, мои гости завтра начнут разъезжаться! И, пожалуй, вы не сможете их задержать…

— День ещё не кончился, — пожал плечами инспектор. — Кто знает, что покажут исследования, возможно, в ближайшее время будет произведён арест.

Закрывая за