— Господин Николас, — вежливо поздоровался мужчина.

— Добрый вечер, — ровно ответил ему Фостер.

— Господин маршал просит вас срочно вылететь к нему.

Николас нахмурился, но кивнул. Попросил военного немного подождать, пока он допьет чай и договорит с другом, и мужчина оставил их наедине, даже не пытаясь спорить. Вероятно, знал, что торопить младшего Холда не имеет никакого смысла.

Ник залпом выпил свой чай, мотнул головой.

— Черт, как же не вовремя, — тихо выругался он.

— У тебя были другие планы? — улыбнулся Ральф.

— Были, — серьезно ответил ему Фостер. — Я попробую вернуться к началу праздничного ужина, но если всё же опоздаю…будь осторожен, Ральф.

— Буду, — легко согласился Бонк. — Только понять не могу, зачем ты планируешь вернуться к ужину, если тебя вроде как никто не приглашал во дворец?

Николас рассмеялся. Разве было что-то смешное в этом вопросе?

— Ты спрашивал меня о шахматах, — вдруг вспомнил он.

Ральф удивленно выгнул бровь. При чем тут тот разговор?

— Мне не нужно приглашение во дворец, — пояснил Ник, — это с его хозяином я иногда играю в шахматы.

Никки давно скрылся за поворотом, но я продолжала смотреть на угол дома. Вдруг случится чудо, и он вернётся? Улыбнулась, так ведь оно уже случилось.

Смотреть на Теодора у меня не было желания.

— Что же здесь удивительного? — наконец ответила ему я. — Любить-то ведь можно кого угодно. Хозяина, врага, верного друга, — оборвала себя на полуслове — знакомый автомобиль остановился рядом со мной. Значит, Холд распорядился не только забирать, но и отвозить меня в университет? А это-то зачем?

Дарем открыл мне дверь, не дожидаясь, пока за него это сделает охранник, обошел автомобиль и уселся рядом со мной. Водитель недовольно посмотрел на нас в зеркало заднего вида, но вежливо пожелал нам обоим прекрасного дня.

Машина тронулась с места, и я закончила свою мысль:

— Даже предателя, Теодор, можно любить.

Он улыбнулся. Не понял, или сделал вид, но перевел разговор на наш доклад, и я даже была благодарна ему за это. Решила ведь стать юристом, а не вылететь из университета на первой же сессии.

Ольги действительно не было. Сюзи предложила нам всем проведать сокурсницу после занятий, но её никто не поддержал. Сессия, предстоящие праздники. Какая больница? Тем более, кто знает, пустят ли нас к ней огромной толпой? Теодор был голосом разума, и все согласились с ним.

День прошел спокойно. Тедди крутился рядом и периодически расспрашивал меня о младшем Холде. Наше с Никки прощание задело его куда больше, чем он пытался показать. Вероятно, именно это подтолкнуло острого на язык Дарема говорить мне гадости на протяжении целого дня.

— Кстати, а сколько Холду-младшему лет? — спросил он меня за обедом. — Восемнадцать-то есть? Не рано ли ему говорить о любви?

Я отпила горький кофе из чашки, отвратительный вкус. Ни в какое сравнение не идет с тем, что сварил Николас. Улыбнулась, вспоминая чудесное утро, и ответила:

— В воскресенье ему исполнится шестнадцать.

Тедди хмыкнул, покачал головой.

— Неожиданно. Впрочем, почему нет? После смерти старого мужа, хорошенькие вдовушки часто ищут утешение в объятиях молодых мужчин. Правда ты-то ведь не вдова, но и любовник твой не просто молод, а неприлично юн. Кстати, как на вашу любовь смотрит всё остальное семейство Холдов?

Он особенно выделил слово «любовь» и брезгливо искривил рот. И мне стало противно, как будто самое лучшее и светлое, что было во мне, изваляли в грязи.

Я и Николас? Любовники?

Заворочалась заснувшая темная злость. В шумной столовой стихли звуки. Мягко стелилась вокруг Теодора тьма, нежным туманом проникала ему под кожу. Громко и ровно стучало его сердце, разгоняя по венам красную кровь. Жестокий, ревнивый Тедди, мне ничего не стоит, заставить тебя в ней захлебнуться. Чтобы ты больше не мог и слова сказать о Никки! Чтобы даже в мыслях своих не смел его пачкать собственной пошлостью!

Выпустить когти, впиться в тебя изнутри! Вот и сбился твой пульс, но тебе ещё не страшно. Тебе не страшно, а мне смешно. Смерть от инфаркта в двадцать лет — остроумная шутка?

Интересно, она могла бы понравиться Никки?

Никки…

Я аккуратно отпустила Теодора и моргнула, возвращая миру краски, а себе — тьму.

— Прекрасно смотрят, — еще один глоток черного кофе.

— Логично, — понимающе протянул Теодор. — Всего-то два года, и Эдинбургский лес окончательно останется в этой семье. И всё же, будь я на твоем месте, снеговичок, из двух Холдов я выбрал бы старшего.

Дарем не разочаровал, что-то подобное я и ожидала. Он всё видел, мой понятливый приятель. Я прикрыла веки, чтобы не пугать его рвущейся из меня темнотой.

Теодор точно не стоит того, чтобы становиться убийцей.

Я допила кофе, поднялась из-за стола и улыбнулась:

— Тебе повезло, что ты не на моем месте.

Ты даже не представляешь, Теодор, насколько тебе повезло. И благодарить тебе нужно не меня, а Никки.

Больше с Тедди я не говорила, вернее, я просто его не слушала. Он окончательно перестал меня интересовать. Зачет по истории Валлии и то интереснее.

Машина ждала меня на набережной. Водитель заметил меня и вышел, чтобы открыть дверь. Вероятно, переживал, не подсядет ли ко мне ещё какой друг, а потому очень быстро мы двинулись с места. Я даже не успела пристегнуться. Уже у дома протянула мужчине приглашение во дворец и сообщила о намерении посетить торжественный ужин. «Его высочеству не отказывают, надеюсь, вы это понимаете?» Высоко поднятая бровь и интонация в точности как у Никки. Ему никто никогда не отказывал, в этот раз не отказали и мне.

Через десять минут, как по волшебству, приехал Кристос и с готовностью взял на себя роль моей крестной феи.

— Вам нужно новое платье? Украшения? — деловито поинтересовался дворецкий Холдов.

Не слишком ли много обязанностей у дворецкого? Я внимательно осмотрела мужчину. Военная выправка и больные ноги…ранение? Впрочем, какое это имеет значение? Заглянула в белую карточку и внимательно прочитала золоченые буквы.

— Нет, нам обещают неформальный ужин, — отрицательно покачала головой.

Неформальный — это громко сказано, но подарок Дианы на прошлое рождество — черное платье до колена, будет более чем уместным. Вряд ли я найду за завтрашний день что-то лучшее.

— Хорошо, — кивнул Кристос и, уточнив у меня организационные вопросы, пообещал прислать автомобиль и парикмахера. Отличный набор.

Мы попрощались, я закрыла за мужчиной дверь и оглядела прихожую. Улыбнулась, глядя на свисающий с верхней полки шарф — вчера туда забросил его Никки, а Теодор не углядел. Не тот рост. Хмыкнула.