Но девочка и не думала превращаться в монстра. Она накрывала на стол. Местная еда была скудная и странная – но вполне съедобная. Какие-то лепешки, корешки, грибы, отвар, отдаленно напоминавший чай (точнее, его кремлевский заменитель из оранжерейного разнотравия – настоящего чая Книжник, разумеется, никогда не пробовал).

Первое время Крэйг пребывал в полном оцепенении, не в силах поддерживать разговор, и общение от лица обоих взял на себя Книжник. Первым делом он счел нужным уточнить у хозяйки:

– Скажи… А это место – это действительно Дно?

Девочка удивленно вытаращилась на него, ставя на стол глиняный кувшин с горячим отваром. Сказала, пожав плечами:

– Оно самое. Что же здесь еще может быть?

– Но тут, вроде как, должны жить… – Книжник скосился на спутника. – Не совсем люди. Мутанты всякие…

– Отбракованные, – глухо сказал Крэйг.

– Так и есть, – с готовностью отозвалась девочка. – Так нам и Старейшины говорят: мол, мы тут сирые и убогие, нам на Дне жить положено, так как там, наверху, нам не выжить. Там только Высшие жить могут, а нас сюда отправили, в тыл. Потому что Высшие о нас заботятся. Любят они нас. А вы правда оттуда? Ведь вы нас любите, да?

Это было произнесено с такой открытостью, что даже Книжник ощутил, как краснеет. Крэйг же, напротив, мертвенно побледнел – хотя, казалось бы, куда еще? Семинаристу подумалось, что и впрямь у местных показания как-то не сходятся: курсант обещал злобных завистливых уродов, а тут все вроде как поворачивается совсем неожиданной стороной.

Правда, первая встреченная ими девчонка не показатель. Во-первых, она может что-то не понимать в силу возраста. А может, и вовсе блаженная. Это было бы даже неудивительно – трудно оставаться нормальным, ни разу не видев неба над головой. Нормального неба, а не этой давящей «Небесной Тверди». Так что, для понимания ситуации разговора со взрослыми не избежать.

– Ты одна здесь живешь? – осторожно спросил Книжник.

– Что вы! – улыбнулась девочка. – Я с дедом живу. Деда тут все знают, уважают его. Потому что дед – самый старый в поселке и больше всех знает. А вот и дедушка!

От неожиданности Книжник едва не свалился с лавки. Крэйг же не изменился в лице – лишь крепче сжал под столом рукоять пистолета, нацеленного в сторону входной двери, сплетенной из тех же тонких прутьев. Семинарист же успел заметить боковым зрением тень, упавшую с той стороны на не плотно прилегавшие прутья двери.

Та отворилась с отвратительным скрежетом, и в проеме возник некто, вызвавший в Книжнике новую волну ужаса.

Страх, он, как известно, чувство иррациональное, больше зависящее от привычки и ожиданий, чем от реальной угрозы. Оказавшись на этом уровне Термитника, прозванном местными Дном, Книжник уже был готов встретить здесь настоящих монстров. Но рыжая девочка со своей обезоруживающей улыбкой заставила его несколько перевести дух. А зря.

«Дедушка» одним своим видом вызывал оторопь. Ибо был похож на кого угодно, только не на человека. В первый момент могло даже показаться, что в дверь ломится сухая потрескавшаяся коряга с торчащими во все стороны корявыми ветками. И только потом взгляд различал большую, неправильной формы голову, посаженную на коренастое сутулое тело без всякого посредства шеи. Мешкообразная одежда спадала изломанными складками, не давая понять, где заканчивается ткань и начинается сухая, серая кожа лица и рук.

А еще вошедший был слеп – черные провалы на месте глазниц были тому свидетельством. В общем, истинный хозяин хижины был действительно страшен на вид. И оттого поразительной показалась реакция девочки, бросившейся к нему с объятьями:

– Дедушка! А у нас гости.

Вошедший проскрипел – в точности, как та коряга – и произнес глухим, как со дна колодца, голосом:

– Вижу.

Как он мог видеть, понятно не было, но в своем движении дед и впрямь не походил на слепого. Только и видел он вряд ли мертвыми глазницами – он даже не повернул голову в сторону оторопевших гостей. А просто вошел, потоптался, раскачиваясь, посреди тесного пространства хижины, и уселся на лавочке у стены. Все это сопровождалось скрипом и потрескиванием, как у выворачиваемого из земли пня.

– И что же ты видишь? А, хозяин? – с некоторым вызовом спросил Крэйг. – Ты, вроде как недоволен?

По всему было заметно, что паренек нервничает, но тщательно скрывает это. Это был не страх перед монстром, нет. Боевых термитов учат ничего не бояться – включая саму смерть. Просто происходящее вокруг вступало в противоречие с картиной мира, привычной с детства, впитанной с первыми каплями питательного раствора. Это было разрушение чего-то важного, какого-то внутреннего стержня, что удерживает в равновесии психику.

Книжник счел за лучшее вмешаться.

– Простите, – как можно вежливее сказал он. – Мы поздороваться забыли. Девочка нас пригласила, а мы…

Он похолодел от страха: дед со скрипом поворотил свою тяжелую голову в его сторону, впившись в него незрячим взглядом мертвых глазниц. При этом Книжнику показалось, что эти незрячие глаза видят его насквозь. Нет – он почувствовал это особым чутьем, которому научил его когда-то шам по имени Лого. Ментальное воздействие невозможно пропустить – если ты знаешь, что это такое. Можно даже поставить против него блок. Только он не успел – слишком неожиданным было воздействие.

– А ты – другой, – проговорил дед.

Книжник ощутил, как лицо наливается краской. Телепат этот чурбан, что ли? Только разоблачения сейчас не хватало!

– Что значит другой? – поинтересовался Крэйг.

Ну, вот и все. Сейчас этот мут выдаст с потрохами пришельца с поверхности, и первая пуля из пистолета Крэйга достанется ему. Черт бы побрал проклятого мутанта!

– Другой – значит, особенный, – сказал дед.

И повернул голову теперь уже в сторону Крэйга. Пришло время поежиться Крэйгу. Впрочем, это же заставило его опустить пистолет. А старый мут продолжил:

– Я вижу – ты боевой термит, с оборонных уровней.

– А я? – деревянным голосом спросил Книжник.

– Ты тоже оттуда, – дед указал вверх кривым длинным пальцем.

«Все-таки у него пальцы, а не сучки», – отчего-то подумалось Книжнику. Хотя думать следовало о другом – о монстре из логова врага, прочитавшем все его тайны.

Однако выдавать чужака дед отчего-то не стал. Похоже, внутри этого Термитника отношения сложнее, чем можно себе представить. И курсант с верхних уровней вовсе не был желанным гостем здесь, внизу. Впрочем, пистолет в его руке с самого начала был более сильным аргументом, чем слово убеждения.

– Значит, так, – размеренно и жестко сказал Крэйг. – Мы пока тут поживем. У вас.

– Можно? – тупо спросил Книжник. – Нам очень нужно…

– Конечно можно! – с готовностью произнесла рыжая девочка. Спрыгнула с лавки, подскочила к дальней стене. – Вот тут место есть, и соломы можно подстелить, чтобы вам удобней…