Теперь девочка таращилась на него, как на какую-то неведомую зверюшку. Парень внутренне чертыхался, пытаясь хоть как-то разобраться в ситуации.

– О чем вы… – пробормотал Книжник. – Мне кажется, вы принимаете меня за кого-то другого…

– Да? – отозвался старик. – Так кто же ты?

– Я… Я ничего не помню о себе. Потерял память, когда…

– Когда упал оттуда, верно? – помог ему дед.

Отчего-то семинариста не обрадовала такая помощь. Он кивнул, понимая, что еще больше загоняет себя в ловушку, суть которой была пока не ясна.

– Конечно, ты ничего не помнишь, – продолжил дед. – Ибо сказано жрецами: «придет с Тверди и будет чист душою и разумом»…

Через полчаса Книжник уже знал, на чью роль назначили его новые знакомцы. У обитателей Дна была своеобразная система верований, основанная на ожидании некоего мессии, что однажды рухнет с их твердых «небес» и принесет истину. Странным образом его легенда про внезапную амнезию четко ложилась на местные пророчества. Как и наличие воинственного спутника.

Упавший с Небесной Тверди должен явиться в этот мирок без памяти о прошлом – чтобы свободное место в его разуме заняли проблемы и чаяния этого подземного мира. Так, во всяком случае, понял это Книжник. А как понял – ощутил смятение и надежду.

Кем-кем, а божеством ему бывать еще не доводилось. И это был соблазн – сильный и довольно-таки страшный. Ибо роль чужого мессии опасна, так как чревата разоблачением и местью разочарованных адептов. Этот уродливый старик – он тоже не так прост, как кажется. Похоже, он знает больше, чем говорит, и вера этой наивной девочки – совсем не то, во что верит дед. Если он вообще верит, а не пытается просто испытать чужака.

Положение не стало проще. Более того – все усложнялось с каждым шагом в этом враждебном мире.

С другой стороны, прямо в руки сами собой шли возможности, которых не было, да и не могло быть у рядового чужака, которого здесь не ждали. Главное, чтобы не подвел Крэйг со своим «термитным» максимализмом.

Книжник сам не заметил, как поднялся с лавки, задумчиво глядя в стену из кривых прутьев. А рыжеволосая девочка трясла его за руку, с надеждой пытаясь поймать его растерянный взгляд:

– Мы так долго ждали тебя. Ты же пришел, чтобы помочь нам? Ты спасешь нас? Ты отведешь нас к Свету?

Глава 5

Стать мессией

– Ты спятил! У тебя что, совсем головы нет?! Сказано же было – отсидимся по-тихому, чтобы никто ничего не пронюхал! А теперь что?! Весь уровень взбаламутился, все нашей крови жаждут!

– А что толку отсиживаться? Или у тебя какой-то план есть?

– План всегда найдется! Меня, может, вытащить отсюда хотят… Проклятье – я не должен перед тобой отчитываться! Кто ты вообще такой?! Или впрямь вообразил себя здешним идолом?!

Крэйг метался по хижине, как рукокрыл в пещере. В доме они остались вдвоем – Дед с внучкой перебрались к соседям, не смея теснить «мессию» и его «апостола». Книжник уже успел пожалеть о своем интуитивном порыве – подыграть хозяевам приютившего их дома. Товарищ по несчастью не оценил инициативы спутника. И, похоже, дело было даже не в том, что ему не понравилась идея сыграть в «мессию» и его спутника. Просто ситуация вышла из-под его контроля. Крэйг считал себя главным в их маленьком отряде, и его взбесило то, что этот «чумазый» с отшибленной памятью принял решение самостоятельно, не посоветовавшись с ним, главным. Книжник пытался оправдаться, утверждая, что действительно хотел посоветоваться – только рыжая девчонка еще раньше умудрилась сбежать и растрезвонить обо всем местным. Так что они поставлены перед фактом. И теперь остается одно: не разочаровать последователей культа Упавшего с Небесной Тверди.

– Я не думаю, что им прямо наша кровь нужна, – осторожно проговорил Книжник. – Мы же для них вроде как святые…

Крэйг злобно расхохотался:

– Да уж, как же, святые! Неужто ты не понял – тебя обманули, обвели вокруг пальца, обдурили, как дурачка. Хотя ты дурачок-то и есть. Нельзя было тебя оставлять одного…

Крэйг осторожно выглянул наружу через щель в двери. Раздраженно крякнул.

– Ну, что там? – спросил Книжник.

– Да ничего! – огрызнулся Крэйг. – Толпа собралась. Ждут, когда ты им чудо явишь!

– Что? – не понял Книжник. – Какое еще чудо?

– Или что там положено по их суевериям – откуда мне знать?! Я не спец по чумазым, мое дело – оборона Термитника. А их дело – черную работу делать, а не сказки сочинять!

– Это для нас сказки, а для них – вера.

– Ересь это, а не вера! – с неожиданным жаром выпалил Крэйг. – Вера в Приказ – вот единственно правильная вера! И иной быть не может! Все остальное – выжечь каленым железом. Так говорят Матери, а их слово – закон! Или об этом ты тоже забыл?!

– Да, – глядя в глаза Крэйгу, солгал Книжник. – В голове – как туман будто. Но что-то начинаю вспоминать. Матери, Приказ…

В этот момент Книжника осенило – как будто лопнула в голове перепонка, отделявшая вопросы от ответов. Этот парнишка просто не ассоциировал обитателей Дна с такими, как он. Местные вроде даже людьми для него не были, и он даже представить себе не мог, что у жителей нижних уровней могут быть чувства, желания, мечты. «Чумазые» были для него материалом для отработки боевых навыков, удобрением, на котором произрастает еда и все, необходимое для функционирования единственно «правильных» оборонных уровней Термитника. Это было непривычно, странно и даже страшновато. И самое поганое – все это неприятно напоминало устройство Кремлевского общества, правда, не в таких уродливых формах. В Кремле тоже было подобие кастового общества, в котором практически исключался переход из рабочих сословий в боярские и уж тем более – в исключительно замкнутую касту ратников. Причем деление здесь было не формальным даже – оно проходило на генетическом уровне. Ибо только ратники обладали особым Д-геном, наделявшим их исключительной силой и ловкостью. Утешало одно: в Кремле сословия все-таки пересекались в жизни и уж точно – не угнетались впрямую одно другим.

Здесь же все было гораздо жестче. Социальные барьеры явно прошлись и по мозгам, и у Крэйга, похоже, начинали сдавать нервы. И чтобы дело сейчас не кончилось бедой, следовало брать инициативу в свои руки.

Книжник поднялся с лавки, направился к двери. Курсант вскочил как ошпаренный, схватил его за руку:

– Куда ты?!

– Надо поговорить с местными, – тихо, но решительно сказал Книжник.

– И что ты им скажешь?

– Не знаю. Но сказать что-то следует. Они ждут.

Силой высвободив руку, Книжник толкнул дверь. В лицо ударило ярким, почти что солнечным светом – похоже, светильники врубили на полную мощность. Уж не по поводу ли его, Книжника, «явления» народу?

Когда глаза привыкли к свету, стал виден и сам «народ». И тут уж парень ощутил настоящую панику.