признать, выглядела она прескверно. Он оперся ладонью о землю, пытаясь встать, но мох соскользнул, явив белоснежный камень.

– Я же говорил, что они на месте, – улыбнулся Линэр, создавая магического слугу и отправляя его на расчистку.

– Возможно… – нехотя признала Вейли.

Спустя час они смогли найти каменный круг и огромный валун посередине. Но ответа не было. Просто камень. Неровный, шершавый. Белый, похожий на кварц. Такой мог бы стоить неплохую сумму, если продать его ювелиру или мастеру-резчику. Зачем он здесь?

– Есть идеи? – задумчиво спросил Линэр, разминая затекшие ноги.

– Никаких. В подсказке было это место. И все.

– Я взгляну? – спросил маг, требовательно протянув ладонь.

Вейли пожала плечами и отдала ему лист.

Линэр покрутил его и так, и эдак, но не нашел ничего, никакой подсказки. Зачем таинственная фрейлина привела их к этому месту? Явно ведь не просто так.

Прикрыв глаза, темный попытался вспомнить, что еще было в том дневнике. Он даже почувствовал приятную тяжесть страниц в руках. Воображение услужливо нарисовало картинку того, как он открывает обложку и переворачивает исписанные ровным почерком без единой завитушки листы. Создавалось ощущение, что писала не женщина, а уверенный в себе мужчина лет за тридцать, может даже за тридцать пять. Повидавший жизнь, не тратящий время на всякие мелочи вроде красоты.

Страницы листались, разобрать текст на них не получалось, буквы расплывались и начинали прыгать, потому что Линэр не знал, что там было написано. Потом пошли белые листы, а вот и второй форзац, до которого и пытался добраться маг. Он посмотрел на гравюру и решение тут же нашлось.

– Еще не время.

– Что? – удивленно спросила Вейли.

– Еще не время. В подсказке четко обозначено время. Точнее не время, а положение солнца. Остается надеяться, что сейчас то время года, – пробормотал маг, подходя ближе к камню и проводя по нему ладонью.

Под пальцы попали небольшие выемки. Можно потратить много времени и попытаться воссоздать рисунок, но для начала стоит просто подождать. Всего-то какой-то час. Это не так уж и много.

– Я думаю, нам нужно отдохнуть, леди, – улыбнулся Линэр, сотворяя пару защитных куполов и усилием переворачивая их так, чтобы получилась чаша. – Забирайтесь, там определенно будет уютнее.

Хвост восемнадцатый. Извилистая тропа намеков

Глава 19

Амала опустилась перед миниатюрным святилищем Семизвездных. Выточенные из камня фигурки мало походили на современные изображения. Сейчас каждому богу вкладывали в руки его атрибут, священный символ, давали личность. Часто их изображали в каких-то повседневных сценах… А эти статуэтки были закутанными в длинные мантии с глубокими капюшонами. Они давали простор фантазии, а еще не смотрели на сидящую перед ними девушку. Им было вроде бы все равно, но создавалось странное ощущение того, что они готовы выслушать в любой момент.

Не зная, к кому обращаться, Ами мысленно воззвала сразу ко всем, прося избавить ее от кровной связи с той, кто ее использует.

Огоньки под потолком пещеры начали гаснуть один за другим, постепенно погружая место во мрак. Когда Ами опомнилась, было уже поздно. Ее окружала непроглядная тьма. Девушка попыталась дернуться, но тяжелые горячие ладони, неизвестно когда оказавшиеся на ее плечах, придавили ее к полу.

– Зачем ты просишь об этом, дитя? – раздался зычный голос позади.

Тело окаменело, по нему прокатилась волна холода, стало тяжело дышать. И голос, непонятно мужской или женский, словно говорит одновременно несколько человек.

И вопрос. Он будто игла впился в сердце. Хотелось ответить, что для того, чтобы снять проклятие, но это было бы лишь частью правды. А она так устала! Так устала врать! Скрываться. Почему нельзя хоть немного побыть искренней и честной?

Ами заметила, что перестала дышать, и сделала вдох. Воздух обжег легкие изнутри, вышибая непрошеную слезу. Она скатилась по щеке, а вслед за ней последовала еще одна, а потом еще и еще. Вместе с ними выходила боль.

– Отвечай, дитя. Зачем ты хочешь отказаться от сестры?

– Я… я хочу справедливости. Я была глупа и наивна, соглашаясь отдать свои силы для того, чтобы она жила. В этом не было ничего плохого. Я бы снова поступила так же, если бы мне пришлось… Но меня обманули. А ложь не приводит ни к чему хорошему, – Ами всхлипнула. – Вместо жизненной силы, которая могла бы помочь ей выжить, я отдала куда больше. И сейчас я хочу вернуть это назад. И я не знаю другого способа! Я родилась с волшебством. Оно всегда манило меня. В сказках, которые мне рассказывали на ночь, я всегда была на стороне волшебника, пыталась понять его, оправдать, помочь ему найти добрый, правильный выход из ситуации…

Она замолчала, собираясь с силами. То, что нужно было сказать дальше, больно ранило, словно она упала в воду в далекой южной реке, и на нее напала стая хищных рыб-пираний.

– Тогда мне казалось, что из любой ситуации можно найти добрый выход. Сейчас… я не знаю. Я увидела этот мир не только глазами ребенка. И порой мне кажется, что все ведет к чему-то злому и плохому. Но я хочу вернуть свою силу, чтобы давать советы себе, а не волшебнику из сказок. Чтобы делать этот мир лучше. Линэру нужна помощь с проклятием. Я хочу верить в то, что я справлюсь. Поэтому я прошу дать мне шанс.

– А как же твоя сестра?

– Она взрослая. Взрослые должны сами отвечать за себя, разве нет? Она должна знать, что больна. И лечить это не только через мои силы.

– А что будет, если она умрет?

От этого вопроса нехороший холодок пробежал по коже. Действительно, а что будет? Что будет делать она, Амала?

– Это будет моя ответственность. И ответственность ее родителей. Ни одно волшебство не может защитить нас от смерти. Значит, пришло время. Все должны рано или поздно делать выбор. Я хочу вернуть свои силы, чтобы спасти множество людей. Много жизней важнее одной. Это…

– … окончательное решение? – спросил неизвестный за спиной.

– Да. Это окончательное решение. Я принимаю на себя ответственность, – упрямо заявила Амала.

Соблазн сбежать был очень велик, но Ами не шевелилась. Не потому, что не могла, а потому, что не хотела этого делать. Страх можно победить, обуздать. Она уже делала это раньше. Теперь время расправиться с собственной вынужденной слабостью.

Левую ладонь обожгло, в глазах потемнело, Амала кулем рухнула на каменный пол. Показалось только, что кто-то заботливо придержал голову, не дав удариться и ей. Невероятная слабость ледяной волной накатила, унесла жизненные силы, мысли начали путаться, и Амала потеряла сознание.

⁂