«Не душа ли Аскольда пролетает над нами?» – подумал Леня, нотут же отбросил эти романтические бредни, навеянные молодым вином и колдовскимосвещением.

– Он был хорошим человеком, – после недолгой паузыпроговорила Татьяна, – хоть и не всегда законопослушным…

Маркиз кивнул и добавил:

– Он был моим учителем.

Татьяна удивленно на него посмотрела:

– Так вы тоже?

– Нет, – Леня усмехнулся, – он научил меняиграть на бильярде… и правильно относиться к жизни.

– С ним никогда не было скучно, – Татьяназадумчиво посмотрела на пробегающего мимо официанта, – с ним можно былоговорить обо всем…

– Вот-вот, – Леня решился и поставил бокал настол, – расскажите мне о вашем последнем разговоре.

Татьяна вскинула на него глаза, и вопрос, зачем это Лене,застыл у нее на губах. Взгляд ее визави был тверд.

– Вы ведь знаете, что было предметом тогоразговора, – пробормотала она, – вы ведь за этим и пригласили меня наобед…

– Да, – просто сказал он. – А знаете, откудамне известна суть того разговора? Ее передал мне сам Аскольд, перед смертью…

– Вы были с ним перед смертью? Но…

– Это не опасно, – улыбнулся Леня, – всеравно я знаю главное – камень находится в доме у банкира Ангелова, камень оченьценный, изумруд, в котором вы подозреваете давно пропавший «Глаз Ночи». Меняинтересуют подробности не местонахождения, а происхождения камня.

– Но вы ведь…

– Я не вор, – перебил Маркиз, снова слегкапокривив душой, – как и Аскольд не был вором. Я не собираюсь красть этокамень из сейфа банкира, да это было бы трудновато. Я хочу с помощью этогокамня отомстить человеку, который стал причиной смерти Аскольда.

«Какая же я все-таки дура», – мысленно вздохнулаТатьяна и рассказала сидящему перед ней мужчине все, что знала о происхождениизамечательных изумрудов, названных «Глазами Ночи».

Маркиз вернулся поздно. Лола спала, крепко обняв песика,который тоже и не думал просыпаться. Маркизу стало обидно.

Он так хотел поделиться с Лолой всем, что узнал о камне. Онприсел на кровать и пощекотал Пу И за ухом. Тот лениво приоткрыл один глаз.

– Хоть бы гавкнул, что ли, – предложил Маркиз емушепотом. – А вдруг это не я, а злоумышленник?

Пу И взглядом выразил ему все, что он думает о хозяевах,которые возвращаются заполночь и мешают спать порядочным собакам, после чегоперевернулся на другой бок и снова заснул.

Лола проснулась от возни и втянула носом воздух. От Ленькипахло хорошим вином и сигаретным дымом. Женских запахов она не учуяла – значит,только проводил свою даму домой, но не остался.

– Лола, я хотел тебе сказать…

– Утром, – буркнула она, не открывая глаз.

Алена, бывшая горничная Ангеловых, после увольненияиспытывала сложное чувство. С одной стороны, всегда неприятно, когда тебяпрогоняют, особенно если это делают в такой хамской форме, – а иначеВалерия Федоровна просто не умела. Опять-таки Алена лишилась хоть и небольшого,но стабильного заработка, и нужно было снова начинать поиски работы, а это –занятие не из самых приятных. Но зато Алена не будет слышать этого ежеминутногохамства, постоянных придирок хозяйки, ее издевательства… Нет, в этом были определенныеплюсы. Однако Алена была в расстроенных чувствах, и для того, чтобы хотьнемного успокоиться, она должна была выпить. Чуть-чуть, самую малостькакого-нибудь ликера, лучше всего – вишневого… Ей это всегда очень помогало.

Она зашла в первое подвернувшееся по дороге заведение снезамысловатым названием «Русалка» и заказала сто граммов своего любимоговишневого ликера.

После первого глотка ликера жизнь показалась Алене не такойуж тоскливой. Одно то, что не придется ходить на цыпочках перед стервой-хозяйкойуже стоило многого.

Алена повеселела и огляделась. Неподалеку от нее сиделвполне симпатичный мужчинка лет тридцати. Очень-таки симпатичный, особеннопосле глоточка ликера. И что самое в нем симпатичное – он нет-нет да ипосматривал на Алену.

Алена элегантным жестом поправила волосы и поймала своеотражение в зеркале позади бармена. Она осталась весьма довольна увиденным:хозяйка, зараза, совершенно не позволяла ей краситься, а теперь, вырвавшись насвободу, Алена как следует поработала над собой и разрисовала свое лицо, каквождь племени ирокезов в День конституции. Имели место большие выразительныеглаза, густо подведенные, с глубокими синими тенями, и чувственный рот впотрясающей темно-красной помаде, почти как у вампира в фильме «От заката дорассвета», – правда, рот был как будто от другого лица, но зато очень,очень чувственный.

Короче, Алена очень себе понравилась и снова скосила глазана симпатичного мужчину. К этому времени ликер у нее в рюмке оскорбительнобыстро закончился, и Алена хотела уже огорчиться по этому поводу, носимпатичный мужчина ненавязчиво переместился поближе и очень вежливо спросил:

– Можно заказать вам еще ликера?

Алена, естественно, не стала возражать.

После третьей рюмки жизнь стала совершенно прекрасной, икак-то сама собой возникла идея познакомить симпатичного мужчину, который приближайшем рассмотрении оказался еще симпатичнее, с Алениным скромным жилищем.

Нового знакомого звали Леней, и в довершение всех егодостоинств на улице его ждала машина. Правда, Алена вспомнила одну неприятнуюдеталь, слегка омрачившую ее настроение, – на ее колготках была дырка.Дырка эта была довольно высоко, так что в юбке ничего не заметно, но при болеетесном знакомстве это могло произвести на мужчину не самое благоприятноевпечатление…

Однако выпитый ликер так благотворно повлиял на Аленинонастроение, что крошечная тучка в виде дырявых колготок не смогла егоиспортить.

Жилище у Алены действительно было скромным, даже более чемскромным – она снимала однокомнатную квартирку в промышленном районе,расположенном в нескольких кварталах от Московского проспекта, но все-таки этобыла отдельная квартира, крыша над головой, с кухней и душем, и без всякихсоседей – так чего еще желать скромной девушке?

По дороге Леня купил еще одну бутылку вишневого ликера, чемокончательно пленил Аленино сердце. Торжественно введя его в свою комнату иусадив на диван, Алена вспомнила о злосчастной дырке на колготках и нашланеожиданное, но смелое и невероятно эффектное решение проблемы: извинившисьперед гостем, она зашла в ванную комнату и сняла там рваные колготки, а заоднои все остальное. Придирчиво оглядев себя в зеркале, Алена осталась довольна ивышла к своему заждавшемуся гостю в костюме праматери Евы – в том, который Еваносила в начале своей карьеры, до того, как ее прогнали из рая.