– Вот, я выбрал.

– Вот эта темненькая тучка, которая на кусок бороды похожа? – уточнил Сенька. – Или вон та, которая загогулина?

– Кусок бороды.

– Да она же вообще не туда плывет, ты что, глупый?

– Оно поплывет куда надо.

«Не сходи с ума, Динька. Ты что, волшебник? Оно ведь и правда не туда плывет».

В этот момент Сенька, который все время ерзал туда-сюда, поскользнулся и упал с дерева. Денис бросился его поднимать и заметил, какой он страшно худой и легкий. Значит, не все так хорошо здесь, и тащить будет нетрудно…

В этот момент мальчик закричал:

– Ну вот, ты все-таки выиграл!

– Как выиграл? Откуда ты смотришь?

– Сам погляди! – Пацан вскарабкался на прежнее место. – Вот оно проходит.

Сизая тучка действительно вписалась в рогульку, только от нее самой за время пути почти ничего не осталось. Доплыв до конца развилки веток, она истаяла, смешавшись с голубым небом.

Сеньку это не смутило, он побежал к скамейке за двойным яблоком.

Странный фрукт лег в ладонь, оказавшись неожиданно легким, будто пустой муляж. В то же время он выглядел удивительно живым. Хотелось ковырнуть его ногтем, проверить, насколько он внутри похож на настоящее яблоко. Или даже откусить. Желание было очень сильным, Вербицкий с трудом подавил его и торопливо сунул добычу во внутренний карман камуфляжной куртки. Интересно, не будет ли от него кирдык здоровью? Вдруг там какое-нибудь вредное излучение? С другой стороны, а как тогда им лечат? Может, излучением и лечат, как раковые опухоли – радиацией.

Но главное: что делать с пацаном? Обманывать его Денис не мог. Однако Геннадий четко сформулировал: «Найти ребенка или хотя бы его труп». Не было и речи о том, чтобы доставить мальчика отцу. Но устроит ли властного директора рассказ без доказательств? Может, попросить у мальчика какую-то его вещь, чтобы принести Геннадию? Правда, если Сенька скрывается от отца, все равно получается обман, скорее, даже предательство.

Раздумывая, как бы начать разговор, журналист кинул взгляд на Сеньку и увидел ужас в его глазах. Ребенок неотрывно смотрел в сторону ивы, там появилась и росла рыхлая дорожка, будто гигантский дождевой червь прокладывал ход под землей.

– Что это? – вырвалось у Дениса.

– Это яблони. Наверное, им не понравилось, что я подарил тебе то, двойное. Вдруг его нельзя чужим давать?

– Так давай убежим? – торопливо предложил журналист. Что бы ни случилось, за доппель эппл надо стоять до последнего. Если это, конечно, и правда доппель эппл…

Сенька прижался к Денису, с ужасом глядя на удлиняющийся подкоп.

– Чего ты боишься? Разве они быстро двигаются?

– Они ходят, – с ужасом прошептал мальчик, – вот почему я их иногда видел на других местах. Я боюсь. Пойдем отсюда, Динька, а?

– Давай. Только ботинки свои возьми.

«Сволочь ты все-таки, Вербицкий… Ну а что делать-то? Самому их сейчас забирать совсем странно».

Сенька послушно пошел. В этот момент рыхлая дорожка выбросилась далеко и резко, будто неслышный удар хлыста. Скамейка накренилась и вместе с ботинками начала медленно уходить под землю. Вербицкий успел схватить ребенка за плечо и вытащить из образовавшегося провала.

Налетел порыв ветра – такой внезапный, будто кто-то включил рубильник. Снова послышался раскат грома. А что если сейчас начнут летать шаровые молнии? Здесь уже от них не спрячешься, вроде бы металла на теле нет, но вдруг они найдут… Земля вокруг задвигалась и загудела. Было непонятно, с какой стороны идет опасность, какие-то мелкие бороздки и дорожки возникали со всех сторон. Куда лучше отступать? Можно ли перескакивать через подкопы или под ними уже образовались провалы почвы?

– Уходите оттуда! – вдруг раздался крик. – Быстро!

– Это дядя Костя, – сообщил Сенька. – Бежим к нему, он знает, что надо делать.

Не очень-то хотелось знакомиться с этим дядей, но теперь уже поздно.

– Куда нам идти? – прокричал Денис.

– Сюда, и поскорее! – послышалось сквозь шум ветра. Из-за вагончика выглядывал мужчина средних лет в матерчатой кепке. Он махал руками, призывая метавшихся по полянке. Вербицкий схватил Сеню за шиворот и потащил в сторону вагончика. Незнакомец показывал на открытую дверь. Журналист шагнул внутрь, рука автоматически не выпускала ребенка. Мужчина вошел за ними и захлопнул створку. Вблизи Денис рассмотрел его подробнее. Такой компанейский интеллигент из старинных советских фильмов. Еще и с веснушками. К такому лицу напрашивались усики, но их не было. И само лицо выглядело чуточку перекошенным, будто его обладатель долго гримасничал и оно привыкло.

– Скоро пройдет этот беспредел, обычно такое ненадолго, – голос звучал мягко и спокойно. – Меня Костя зовут, очень приятно. – Он вдруг схватил Дениса за руку и начал трясти, радостно улыбаясь. Непонятно, как на это надо правильно реагировать, но молчать было бы верхом бестактности.

– Я Денис. Я журналист и должен написать статью о саде.

– А, о саде! Это очень хорошо, здесь прекрасный сад, тебе понравится.

«Мне? Понравится? И когда это мы перешли на “ты”?..»

Что-то было не так в этом типе. Хотя в целом он располагал к себе, возможно, потому, что постоянно улыбался – не то смущенно, не то виновато. При этом ни разу не посмотрел в глаза собеседнику.

Позже Вербицкий заметил, что отчасти эта улыбка была вызвана шрамом в левом углу рта. Но все равно вкупе с кепкой и постоянно опущенными глазами это выглядело и странно, и комично и немного нервировало.

– Да что же мы, садись, я чайник поставлю! – Костя начал суетиться на крохотной кухне, точнее, в уголке, в котором располагалась вся нехитрая утварь.

– У вас тут уютно. – Денис пытался говорить максимально приветливо. – А вы здесь, простите, живете?

– Ну да… За садом ведь надо ухаживать, как ты понимаешь. Так я день ото дня здесь и верчусь: не одно, так другое…

– Но здесь же Зона… Неужели вам не страшно за свою жизнь? И за жизнь ребенка тоже. Мы только что чуть не погибли.

Костя заулыбался, поставил эмалированный ковшик с водой на горелку и сказал, глядя Денису куда-то в область солнечного сплетения:

– Это место для тех Зона, кто сюда врывается для грабежа и мародерства. А для нас это дом, и ничего опасного в нем нет. И тебе бояться здесь нечего, поверь.

– А яблони…

– А, точно, ты ведь о них статью собираешься писать? От них и вовсе одна польза. Наверное, неожиданно слышать такие громкие слова в подобной обстановке, но яблони вдохнули новую жизнь в наше захолустье. Да я тебе потом покажу – сам увидишь!

Постепенно сомнения насчет Кости начали таять. То ли теплый ароматный чай, который он приготовил, то ли приятность в общении, но журналист быстро проникся к нему искренней симпатией. Буря действительно быстро прошла, они вышли из вагончика и устроились на лавочках рядом. Сенька бегал вокруг и собирал в букет опавшие листья.