яда, а значит, он бессмертен. И я не стала отбирать у него бессмертие. Но теперь он обыкновенный человек. А это значит…

– Я знаю, что это значит, – перебивает меня Далила, и ее глаза алчно блестят.

Она тут же оказывается на другой стороне комнаты, и ее клыки вонзаются в шею Сайруса еще до того, как его конвоир успевает снять с него цепи.

– И думаю на этой ноте, – резюмирует Хадсон, – нашу работу здесь можно считать завершенной.

– Полностью согласна, – говорит Мэйси, завороженно глядя, как Далила остервенело пьет кровь своего мужа.

Кровопускательница щелкает пальцами, и несколько секунд спустя мы уже стоим за пределами ее ледяной пещеры – все мы, кроме самой Кровопускательницы, которая предпочла выйти из пещеры без помощи магии.

Через несколько секунд она, Алистер и Честейн выходят из ледяной пещеры вместе. Увидев меня, Алистер широко улыбается, затем поворачивается к своему старому другу.

– Думаю, нам пора прогуляться – говорит он ему.

– Вам необязательно… – начинаю я.

– Все в порядке, внучка. – Алистер подмигивает. – Я провел тысячу лет, тоскуя по солнечному свету. Думаю, мне пора наверстать упущенное.

– Ты хорошо поработала, Грейс, – говорит мне Кровопускательница, глядя, как Алистер идет по летнему лугу, который появился там, где обычно лежал один только снег.

– Я допустила множество ошибок.

– Верно, – соглашается она, невесело кивнув. – Но такова жизнь. Если ты полубожество, это не значит, что у тебя нет недостатков. Это означает только одно – что, когда ты допускаешь ошибку, она обычно бывает большой.

– Звучит феерично, – бормочу я.

– Все дело в соблюдении баланса, Грейс. И так было всегда.

– Хорошее вместе с плохим, да? – спрашиваю я.

Она улыбается.

– Да, что-то в этом духе.

– Поэтому вы и проделали все это?

– Проделала что?

– Я знаю, что это вы спланировали всю эту шахматную партию. Это вы запустили процесс.

– Я? – Она качает головой, но в ее глазах сияет радость, которой я никогда не видела в них прежде. – Я всего лишь старая женщина, Грейс. Как я могу быть кукловодом, который все это задумал, если в конечном итоге королевой стала ты?

Она протягивает руку и быстро проводит своей ладонью по моей. И я чувствую, как Корона опять впечатывается в мою кожу. К счастью, это одна из тех татуировок, избавиться от которой я не хочу.

– Пока вы не ушли… – Я делаю глубокий вдох. – Скажите, Иззи и я так же связаны, как вы и Карга? Я хочу знать: если одна из нас умрет, должна ли умереть и другая?

– Нет, это не так. Точнее, имея Корону, ты больше вообще ни с кем не связана. – Кровопускательница улыбается, и я тоже не могу сдержать улыбки. Кто знает, возможно, иметь бабушку, которая является Богиней хаоса, все же не так страшно, как это звучит.

Она подмигивает, затем делает шаг назад, щелкает пальцами и исчезает.

– И что теперь? – спрашивает Иден. Мы начинаем мало-помалу осознавать, что все кончено. По-настоящему кончено.

– Теперь мы будем делать то, что захотим, – отвечает Мэйси и кружится, раскинув руки.

После всего, что произошло, что привело к этому моменту, эта мысль потрясает. И в то же время радует.

– На тот случай, если это кому-то интересно, – говорю я, виновато взглянув на Хадсона, – у нас есть маяк на берегу океана. Думаю, это идеальное место для того, чтобы отдохнуть и понять, что будет дальше.

Хадсон устремляет на меня взгляд, как бы говорящий: «Какого черта?» – и я смущенно пожимаю плечами. Мне кажется, что нам еще не время расставаться и идти разными путями. Ведь мы так долго были вместе.

– Мне это очень интересно, – говорит Флинт, глядя на Джексона.

– Мне тоже, – соглашается Джексон.

– Я в деле, – с улыбкой добавляет Иден. – Я напишу на телефон Дауду и приглашу его и Амира.

– Я тоже! – Мэйси начинает создавать портал. – А как насчет Реми? Может, отправим приглашение и ему? А еще Мекаю?

– Я с ними свяжусь, но Реми сейчас навещает семью Колдер, – тихо отвечаю я. – А Мекай лечится у целителей Двора вампиров.

– Ты ведь тоже отправишься с нами, не так ли? – спрашивает Хадсон Иззи, и трудно сказать, кто из них испытывает большую неловкость по поводу этого приглашения, он или она.

– Вряд ли… – начинает она, и я понимаю, что после того, как мы покинули поле боя, она заговорила впервые. Но я этого не допущу. Хадсон и Джексон всю жизнь прожили без своей сестры и друг без друга. Но сейчас этому будет положен конец.

– Ты отправляешься с нами, – говорю я ей. – Ты не обязана оставаться там, но ты однозначно отправляешься с нами сейчас. Кто еще поможет мне держать Хадсона и Джексона в узде?

Сперва мне кажется, что она будет возражать, но в конце концов она просто засовывает руки в карманы и пожимает плечами. Это нельзя назвать горячим одобрением, но это все-таки прогресс, и я приму этот ответ.

Видимо, другие тоже принимают его, потому что Флинт смотрит на нее с лукавой улыбкой и говорит:

– Спорим, я раньше тебя добегу до океана, – и тут же ныряет в портал Мэйси.

Иззи вскрикивает и запрыгивает туда вслед за ним, за ней следуют Джексон и Иден.

Хадсон глядит на меня с широченной улыбкой и протягивает мне руку. Я беру ее, и мы входим в портал. Вместе.

Эпилог. Решающий удар

– ХАДСОН —

ТРИ МЕСЯЦА СПУСТЯ

Это невероятно, что она делает со мной.

Сейчас она сидит под деревом с вишневым «Поп-Тартс» в одной руке и бутылкой воды в другой, и я чувствую себя как долбаная дебютантка. Я едва могу дышать.

Она не делает ничего особенного, и в ее прикиде тоже нет ничего особенного, просто белые шорты и бирюзовый топик, и на ее коленях лежит открытая книга по морской биологии. Но все это неважно, потому что она идеальна – во всяком случае для меня.

Прошел почти год с тех пор, как я встретил ее.

Прошло пять месяцев с тех пор, как она была коронована.

Прошло три месяца с тех пор, как мы переехали в Сан-Диего, чтобы она могла получить степень бакалавра по международной политике и органам государственного управления, чтобы это образование помогло ей стать хорошей правительницей.

Дует легкий ветерок, бросая ей в лицо ее чудесные кудряшки, и она смеется, убирая их. При этом она поднимает глаза, и наши взгляды встречаются. Она