хохотнул я, лихорадочно соображая, куда сейчас строить портал, пока больной тысячелетний вампир не притащил сюда «драколича». — Наверное, да? Воруван, ты идиот?

— Что происходит? — между мной и Кастетом вклинилась Олес. — О чём он говорит?

До открытия портальной площадки оставалось всего четыре минуты, но лицо ответственное за его запуск на своём рабочем месте так и не появилось, что жутко бесило, поскольку, где искать портальщика, я и в душе не знал. Ну вот правда, я даже не помнил, как он выглядит, а уж про его имя и речи не шло. Не хватало мне ещё запоминать в лицо каждого водителя такси или автобуса, реши я воспользоваться транспортными услугами.

— Твою мать, — смачно выругалась Олес, добавив в конце несколько выражений, больше подошедших боцману рыбацкого баркаса, чем степенной валькирии. — А теперь, вспомни хорошенько и повтори, что именно тебе сказал этот деб… этот учитель, — поправилась она, заметно занервничав.

— А может вы меня всё-таки поставите на землю? — вяло трепыхнулся Воруван, словно флаг на забетонированном флагштоке.

— Я тебе сейчас башку отгрызу, будешь возмущаться! — вызверилась Олес.

— У вас что — методичка на всех одна? — пробурчал вампир. — Хорошо, хорошо! Хассараг попросил меня находиться возле вас, до самого открытия портала. Ну и сказать, чтобы, в случае его опоздания, мы его подождали.

— Где он сейчас? — нахмурилась Олес. — Я знаю, у вас связь, и ты можешь чувствовать направление. Где?

— Там, — указал рукой Воруван. — Далеко.

Направление движения указывало вдоль Гарконской Пустоши. Именно там, по моим прикидкам находилась Цитадель Клана Стали. Вернее, то, что от неё осталось после нашего последнего визита. И именно там, мы видели Боню в последний раз.

— Что здесь происходит? — привлёк наше внимание невзрачный мужичок. Судя по его виду, он, как только проснулся, сразу накинул необъятный тулуп, меховую шапку и пришёл сюда задавать нам вопросы. — Зачем портальную площадь перекрыли?

— В общем, этого красавца использовали как маяк, — не обращая внимания на вопрос портальщика, а это был он, сухо произнесла Олес. — Именно на его кровь будет открыт портал, куда прибудет знакомый нам вампир с шилом в заднице и один разъярённый «драколич». А вот этот, — указала она рукой на удивлённого вампира, — этого либо не знал, или сейчас просто валяет дурака.

— Простите, вы сказали «драколич»? — икнул мужичок, моментально растеряв всю важность. — Я могу открыть портал раньше. Куда нужно?

— Активируй, — пришла мне идея в голову. — Портал в количестве двух особей в Искар. Кастет, доставишь?

— С удовольствием, — моментально просёк мою задумку дядя. — Потом в Вардейл?

— Да, — кивнул я. — И проследи, чтобы он с Вардейла никуда не делся минимум час.

— Э! Вы чего? — почуял неладное Воруван. — Я-то здесь при чём? Меня же просто передать попросили!

— Это мы поняли, — проворчал тролль, ловко перебрасывая вяло трепыхающегося вампира под мышку. — А вообще, у тебя будет целый час, чтобы полежать и взвесить приоритеты, что тебе важнее: твой Учитель или всё же клан. Усёк? Открывай! — махнул он свободной рукой портальщику.

Мужичок медлить не стал. Пробормотав какую-то тарабарщину, он приложил руку к арке портала, тотчас засветившейся.

— Встречаемся в конечной точке, — кивнул Кастет и шагнул в переливающееся марево.

— В смысле, полежать подумать? — донёсся издали возмущённый крик Ворувана, а потом арка портала снова начала гореть ровным светом. — Я не хочу!

Хмурая Лиэль, абсолютно не понимающая, что мы только что сотворили, с вопросами лезть не стала, с угрюмым видом проверяя экипировку. И только после того, как Кастет с нашим старательным, но недалёким другом исчез, обратилась ко мне:

— А что происходит? Мы что, отправляемся разрозненными группами?

— Всё в порядке, — улыбнулся я. — Просто они очень спешили. Не обращай внимания.

Смой ответ только добавил сомнений на её лице, но комментировать она не стала. Объяснять сейчас, кто такой Боня, откуда он появился и чем это грозит, у меня не было никакого желания. А вопросов бы возникло великое множество.

Скоро сама увидит, кто это такой.

А мне сейчас предстоит сделать один из самых сложных выборов в этой игре. Конечно, не сложнее, чем подарить по незнанке Тармису Сердце Хаоса, как я это умудрился сотворить однажды, но — не менее болезненный.

Бросив взгляд на перстень, красующийся на моём пальце, в последний раз попытался запомнить композицию из переплетённых змеек, у одной из которой вместо глаз были инкрустированы рубины, а у второй — что-то похожее на оникс.

«Адамантиевый перстень Сердца Хаоса.

Класс: божественный.

Наделённый частицей божественной мощи составной артефакт, дарованный богиней Хаоса Тиамат своему Первожрецу за особые заслуги.

Удача — 10.

Скрытность — 8.

Стойкость — 16.

Слава — 10.

Интеллект — 20.

Артефакт позволяет переместиться в Обитель Скорби два раза в сутки из любого места. Позволяет взять с собой двух спутников.

Особые способности: позволяет создавать портал в абсолютно любое место, где вы побывали лично, кроме других планов мироздания. Уменьшает «кулдаун» способностей, завязанных на использование Мглы в два раза.

Откат способности: 1 день.

Нельзя потерять, продать, обменять, сломать, заблокировать способность перемещения. При разделении артефакта на две части, характеристика каждой уменьшается наполовину.

При первом использовании осуществляется привязка к владельцу и артефакт становится непередаваемым.

Внимание!

Разделив артефакт, вы можете лишь единожды подарить одну из частей, без права возврата. Делайте выбор обдуманно.

После смерти владельца не выпадает из инвентаря.

Не занимает ячейку инвентаря».

Мне очень будет не хватать того «буста», что предоставлял перстень, но выбора, по сути, не было. Пусть я самолично уменьшу свою эффективность, но этот подарок многократно повысит шанс на выживание той, которую мне нужно доставить в Дон-Мор в целости и сохранности.

Да и, судя по игровой механике, причудливые выверты коей я наблюдаю всё это время, Богиня Тиамат не просто так даровала мне этот артефакт. Или она что-то знала наверняка, или у меня действительно разыгралась паранойя, что я готов в любом чихе видеть промысел Судьбы.

Лучше сделать и пожалеть, чем жалеть, так и не решавшись сделать.

Решительно разломив адамантиевый перстень, сжал в ладонях обе половинки, которые, как мне показалось, слегка пульсировали, даря крохотные частички Мглы. Будто я держал в руках что-то родное, тёплое.

— Это тебе, — протянул я половинку перстня Лиэль, которое сейчас имело форму извивающейся змейки с поблёскивающими бусинками красных глаз. — Надень и никогда не снимай.

— Мне? — неверяще переспросила она внезапно охрипшим голосом. Бережно взяв колечко, она на несколько секунд замерла, восхищённо его рассматривая. — Это то, что я думаю?

— Да, — я постарался, чтобы моё лицо