человека слепым. И вот то, что может кости человека сделать крепкими, словно они из железа — это розовый камень, перетёртый в порошок — 2 части, мумиё-1 часть, растолченный сухой бычий желудок -0,5 части, кора ивы- 0,5 части, древесный уголь- 1 часть, кровь человека-1 часть, медвежья кровь- 2 части.

Начал принимать по половине чайной ложки, но А. сказал, чтобы я увеличил дозу до 1 чайной ложки. Пить противно, но можно. Сначала у меня заболел желудок, но А. сказал, чтобы я потерпел, скоро пройдёт.

А. мне написал меню на каждый день, и очень следит за этим. Жаль только, что меню в основном, мясное. Я рыбу люблю.

Прошло на 15 день. Чувствую себя отлично.

Хожу в спортзал.

Отжимаю уже сорок два килограмма.

А. сказал, что обращение проводится только с приставленником, который доведёт всё до финала. Без него ничего не получится, и сказал, что приставленник не является человеком. И всё это должно произойти в определённом месте и в определённое время. Он договорится с ним.

Я прочитал рукопись, которую А. оставил мне. Там один солдат, когда возвращался с войны домой, подобрал другого солдата, смертельно раненого, который тоже возвращался с войны, но на него напали разбойники и отобрали его жалование и избили его. Раненый солдат попросил его, чтобы отвез он его к матери, чтобы умереть на родине. И пообещал, что мать его наградит безмеры. Солдат сжалился над ним и отвёз его к матери. Она отсыпала спасителю золотых монет, и сказала, что если он останется ещё на один день и поможет ей, то ещё столько же монет ему даст. Он согласился. Они вечером погрузили раненного на повозку и повезли из города, всю ночь ехали, только далеко в глухом лесу мать остановила повозку. Велела солдату с повозки сына своего снять, уложить на землю, налила в миску какого-то отвара и велела обтирать его каждый час. Сама взяла пустой мешок и ушла. Вернулась только на закате, достала ступу и начала растирать в ней какие- то травы, камни. Потом заставила своего сына выпить всё это. Закрыла его полотном, повернулась к солдату, достала верёвку и сказала, что привяжет его для его же безопасности к дереву. И чтоб он верил ей. Она его привязала, потом разожгла костёр. Вокруг него ходила, что-то бросала в него, дым шёл сладкий от него. А как звёзды показались, она подошла к солдату, присела возле него и говорит: «Прости, но теперь я должна приготовиться к последнему ритуалу, не бойся, не кричи, ничего плохого для тебя не будет». Достала нож и плечо распластала до крови. Солдат взвыл от боли, но она тут же достала из пояса маленький мешочек, развязала его и высыпала на рану какую-то пыль, и боль сразу отпустила его. Села колдунья возле костра, закрыла глаза и затянула то ли песню, то ли призыв какой. И услышал солдат, что жуткий вой раздался со всех сторон, он глаза закрыл, с жизнью своей распрощался. Долго разносился вой по лесу, а потом стих, он глаза открыл, а вместо колдуньи над раненым солдатом медведица склонилась, покрова с него сняла. Потом она распрямилась, и была та медведица ростом с рябину, которая покачивалась рядом с костром. Медведица подняла свою правую лапу к луне, и вырвала из лапы коготь, по нему потекли ручьи крови медвежьей, потом ударила этим когтем в грудь раненого солдата и оставила там коготь. Раненый солдат дёрнулся несколько раз и затих. Повернула медведица голову к привязанному солдату и пошла на него. Снова солдат начал молиться про себя, думая, что пришёл его последний час. Но медведица приложила к ране солдата холщовую тряпку, подождала, пока она пропитается его кровью и снова вернулась к раненому солдату. Вытащила коготь из груди его и приложила эту тряпку на рану. А коготь бросила в костёр. И взлетели искры от костра до самого неба, и смешались они со светом звёзд, и не было разницы между далёкими звёздами и огненными искрами. А потом от костра пошёл белый дым, который стелился по земле, словно разлитое молоко. Дополз этот туман до солдата, и он заснул. Очнулся он тогда, когда солнце стояло уже высоко. Смотрит, что лежит он за подстилке под телегой, закрытый одеялом, а возле костра хлопочет мать раненного солдата, что-то в котелке готовит. Оглядел он поляну, а раненого солдата нет. Он вылез из-под телеги, а мать улыбается ему, говорит, что сейчас похлёбкой его накормит, и они обратно поедут. Солдат её спрашивает: «Где ваш сын, он жив?» Она ему отвечает: «Да, он жив, он ушёл по лесу погулять, только мы не будет его ждать, сам вернётся, когда нагуляется». Удивился солдат, сел к костру, она ему протягивает миску с похлёбкой. Он опять её спрашивает: «А кто ночью приходил, мне показалось, что медведица была и убила раненного солдата своими когтями». Женщина засмеялась и говорит: «Показалось тебе солдатик, никаких медведей здесь не было, да и откуда им здесь взяться». Поели они, снова запрягла она лошадёнку в телегу, и поехали в город. Доехали до её дома, она протягивает ему мешочек с золотыми монетами, благодарит его. А он смотрит, на правой руке у неё одного ногтя нет, ранка свежая, кожа розовая затянула её. Поймала женщина его взгляд, и говорит ему: «Забудь что видел, что понял, ни к чему тебе это помнить. Я благодарна тебе, что сына моего привёз ко мне, поэтому и отпускаю тебя с наградой домой. А сын мой тебя сам поблагодарит». На дорогу дала ему продуктов, и он отправился домой. Шёл он целый день. Под вечер нашёл он стожок сена и решил заночевать в нём. Перекусил хлебом и салом, которые ему в дорогу женщина дала, разлёгся после еды на сене, на звёзды смотрит, о доме мечтает. Вдруг слышит, шаги к нему приближаются. Он повернулся в их сторону, а там раненный солдат идёт, только он уже никакой не раненный, а совершенно здоровый, даже в плечах вроде шире стал. Идёт, улыбается. Обнял своего спасителя, и говорит ему: «Ты мне сейчас как брат, твоя кровь во мне. Сколько бы лет не прошло, если будет у тебя нужда во мне, всегда тебе помогу». Просидели они до утра, проговорили. И когда уже утром расставались, решил солдат спросить его о том, что не давало покоя, про медведицу. Погрустнел его гость, но ответил: «Моя мать может оборачиваться медведицей, мой дед мог оборачиваться медведем