В коридоре едва разминулись с бегущими навстречу бойцами второго отделения. Вернулись в казарму, Джонни сдавленно простонал. Его вещи старательно распинали по полу и тщательно по ним прошлись. Вместе бросились собирать, администрация подала голос:

— Курсанты первого звена за небрежное отношение к имуществу компании на сегодняшний день лишаются свободного времени, от ужина до отбоя строевая подготовка. Курсанты Лён и Брут, отнести пришедшее в негодность обмундирование на замену в каптёрку. Бегом! Марш!

Джонни схватил барахло в охапку без разбора и стартовал с мокрой Ленкой. Жека полез в ячейку за формой, принялся переодеваться. Скрытые динамики тем временем скомандовали. — Третье звено. На водные процедуры. Бегом. Марш! Четвёртому звену приготовиться.

Когда зашнуровывал ботинки, прибежали Лена и Джон. Жека закончил одеваться и с невозмутимым видом ждал, пока соберутся товарищи. Слова не нужны, всё сказано — вместо игр строевая до отбоя.

Тем временем диктор не унимался. — Четвёртое звено. На водные процедуры. Бегом. Марш! Пятому звену приготовиться.

— «Ого! А нашего полку заметно прибыло»! — отметил Жека, не спеша надевая форму. — «Когда их привезли только»?

Наконец, ребята оделись. За ними, несомненно, наблюдали, сразу прозвучала команда. — Первое звено. На завтрак. Шагом. Марш!

Жека повёл отделение спокойным шагом, буквально следуя приказу. От системы возражений не последовало, только другие ребята проводили их недобрыми взглядами. В столовке сразу отметил, что и тут Пьера нет. Проспал он, что ли? Ленка поздоровалась с Жадиной, получила завтрак, за ней Джонни, Жека последним поприветствовал робота, — привет, Жадина!

— Привет, Стар, приятного аппетита.

Присоединился к остальным, Ленка выбрала тот же столик, расположились в том же порядке, только без Пьера. Через пару минут строем притопало второе звено. Тоже без сержанта. Ребят обуревали смутные подозрения, что Пьер и Клаус не могли проспать оба сразу. Завтрак прошёл в нехорошем молчании. Едва отнесли грязную посуду, Жека сказал «спасибо», как Жадина проговорил голосом администрации:

— Первое звено. На занятия по строевой подготовке. Шагом. Марш!

На плацу ребят душевно приветствовал Дитрих, взмах стеком, — становись. Налево. Шагом. Марш. Раз-два. Раз-два.

— «Точно чужой», — думалось Жеке.

То ли у Дитриха с утра было хорошее настроение, то ли у бойцов что-то стало получаться, обручи почти не посылали болевых импульсов. Приходили на занятия другие звенья, присоединялись к процессии. Жека принялся настраиваться на бесконечное терпение, внушал себе, что это навсегда, надеяться не на что. Самовнушение помогло, шагистика уже не вызывала внутреннего протеста, не напрягала.

Для развлечения принялся тайком разглядывать ребят из других отделений. Бойцы корчили уморительно серьёзные, отчаянные рожицы. С удивлением открыл для себя присутствие ещё четырёх девчонок! От пацанов они отличались только юбками — те же злые мордашки, короткие стрижки.

Дитрих неожиданно разнообразил процесс. Взмах стека налево от себя. — Первое, второе звенья. В одну шеренгу. Становись.

Ребята поспешно построились.

— Теперь я буду называть ваши позывные, вы должны отвечать «да, сэр инструктор, сэр». По команде «выйти из строя» сказать «так точно, сэр инструктор, сэр», сделать два шага вперёд и встать смирно. Внимание!

Жека напрягся, ждал услышать свой позывной, но Дитрих скомандовал, — Ганс!

— Йа, гер официр! — Отозвался паренёк далеко справа от Жеки.

— Не говоришь по-английски? — Уточнил Дитрих.

— Плохо, унд алес понимать, гер официр! — Ответил парень.

— Тогда пока постой, — проговорил инструктор. Скомандовал. — Первое звено. Выйти из строя.

Ребята отрубили два шага и замерли смирно. Дитрих продолжил. — Кругом.

Они повернулись к строю и замерли. Инструктор немного возвысил голос. — Полюбуйтесь на этих красавцев. Это ваше первое звено. Их родные языки английский и русский. Русским я не владею, можете радоваться — командовать буду только по-английски. Кому что-то неясно, вы знаете, кого за это благодарить. Спросите у них разъяснений… в свободное время.

— «Которого нет», — грустно усмехнулся Жека. Он прекрасно понял, что прямо сейчас против них настраивают бойцов. Интересно, зачем? Личные мотивы исключены, он сам не мог злиться на Дитриха. Вообще не считал его человеком. Это что-то вроде Жадины… чужой.

— Первое звено. Встать в строй. — После многозначительной паузы скомандовал инструктор. Продолжил. — Блюм. Выйти из строя… Кто-нибудь, дайте ему пинка…

Ребята за непонятливость отправлялись маршировать в квадрат, вскоре потащили в медблок первого. Жеке легче вчерашнего удавалось не заострять внимания. Лениво думалось, что главное просто перетерпеть, и терпеть тут особенно нечего, не так уж и трудно ходить и ни о чём не думать. Смотреть на Дитриха честными глазами и совершенно не желать сделать ему больно… очень-при-очень больно!

Злость забирает силы, он прав, что необходимо его полюбить. Что бы он ни говорил, как бы ни было больно и обидно ни за что, просто по его приказу стоять коленями на рифлёной стали. Хотя бы не пришлось уродоваться в квадрате, это своего рода отличие!

Злость, эмоции вызывают мысли, мысли скупо отсчитывают время, оно тянется бесконечно. Ничего никогда не кончится, нет смысла его отсчитывать, нет смысла о чём-то думать, без мыслей время останавливается и умирает…

Вспышки боли, гаснет свет. Снова участливое лицо медицинского работника, — очухался? Бегом на плац.

Взмах стека — встать в строй. «Раз-два, раз-два». В середине новенькие отрабатывают «выйти из строя». Удивительно — разряды, потеря сознания должны по идее портить здоровье, ослаблять, а тут словно выспался! Походу, что-то колют в медблоке… но боли от инъекций нет совершенно. Жеке припомнились уколы в карантине — вот бы им тогда устроили строевую подготовку! Интересно, что стало с другими ребятами? Хотя без разницы, оттого что прибавилось сил, вовсе не следует, что их можно расходовать на размышления о всякой ерунде.

«Что, сэр инструктор? В квадрат? С удовольствием, сэр инструктор! И раз-два, раз-два… Снова зовёт, что тебе ещё?»

— Первое звено. На обед. Шагом. Марш.

«Как скажешь, родненький. Раз-два, раз-два…»

— Жека! — Ленка в коридоре дёрнула его за рукав, — хватит придуриваться!

Взгляд Джонни — не может понять, ржать или бежать за доктором. Жека сменил аллюр, пробурчал, — люди вон всегда так ходят и ничего.

— Заело, — прокомментировал рыжий, — скоро пройдёт.

На обеде Пьера снова не было. Ребята хмуро хлебали суп, Ленка проговорила, — у нас отделение, нужен заместитель командира. Предлагаю Жеку.