— Он веществами обкололся, — попыталась успокоить меня Зоэ, — его реальный уровень гораздо ниже.

— Когда он меня уделает, это знание, безусловно, смягчит мне горечь поражения, — съязвил я.

— Не мохай, у тебя сейчас ускорение и мышечная сила не ниже, чем у него, — Зоэ таки удалось сладить с моими пораженческими настроениями, — ты, главное,не зевай!

Я, увидев в его левой руке излучатель, тут же хлопнул себя по поясу, где притаился серебристый паучок хаотического импланта. И вовремя.

Оппонент, пребывая явно не в себе, неуловимо быстрым движением вздёрнул руку вверх и выпустил несколько импульсов мне в лицо.

Защита справилась с этим вполне достойно. Оппонент же, не ожидая такого облома, яростно взвыл, отшвырнул обманувший его ожидания излучатель, и выхватив шпагу, прыгнул ко мне.

Поединок начался в любимом Зоэ стиле, то есть без прелюдий и расшаркиваний. Я едва успел вырастить себе шпагу нужной длины.

Нападал, преимущественно, оппонент. Он действительно находился под веществами. В его крови кипел невообразимый боевой коктейль, позволявший ему совершать молниеносные выпады и шутя уворачиваться от моих ответных ударов.

Думаю, он и боли сейчас не чувствовал.

В общем, я извивался, как уж на сковороде, уворачивался, как мог, скакал, прыгал. Но полностью избежать острия его оружия мне не удалось.

Пару раз он меня таки достал, но не фатально.

И тут мне наконец повезло. Я секанул его своим клинком по внешней стороне бедра, и наниты весёлою гурьбой проникли в организм оппонента.

Он успел сделать ещё один выпад, оставив мне на рёбрах длинную неглубокую царапину.

А потом Троекотов упал, и его, оставшиеся даже после смерти бешеными, глаза уставились в потолок.

Глава 13

Промежуточный финиш

— Всё? — спросил Семён, брезгливо попинав труп Троекотова, разлёгшийся поперёк прохода.

— Ага, — выдохнул я, — замахался я с ним, он весь обколотый был…

— А отчего он умер то? — поинтересовался Семён, — смертельных ран я на нём что-то совсем не наблюдаю, — и уставился на меня вопросительным взглядом.

— Инсульт наверное, — предположил я, поскольку точно не знал, каким именно образом мои наниты с ним разделались…

— Не, — отозвалась Зоэ, — на этот раз разрыв аневризмы аорты.

Я озвучил этот диагноз Семёну, и тот не по детски задумался, а потом выдал, — да, надо вести здоровый образ жизни и по утрам бегать, а этот по утрам бухал, наверное.

Я попросил Проньку оказать содействие Семёну в досмотре захваченного бункера, да и вообще, всего этого немаленького дома на предмет обнаружения всяческих ухоронок, тайников и прочих заначек.

И, пока они, со всем присущим хомякам азартом, занимались обыском, я озаботился другим, не менее важным делом.

Я, прихватив с собой Истер и Лизу, решил поговорить с вдовой Троекотова.

Следовало сейчас, пока она не пришла в себя от сегодняшнего потрясения, составить документ о капитуляции.

Кроме того, я видел хорошую возможность вообще ликвидировать род Троекотовых, убедив вдову документально оформить от лица несовершеннолетней дочери, ну, и своего лица, разумеется, отказ от рода.

Аргументы у меня есть. Причём достаточно убедительные.

Лизонька моя вызвалась оформить все нужные бумаги надлежащим образом, а Истер мне была нужна в качестве живого детектора лжи, ну и вообще, для того, что бы считывать эмоциональное состояние нашей собеседницы.

Мы нашли относительно неплохо пережившую сегодняшнее утро комнату. Мои ребята затащили туда большой стол, кресел натаскали, и даже бутылку газировки и несколько высоких стаканов нашли.

Да, всё на высшем уровне, как в лучших домах, хе-хе.

Сами переговоры много времени не заняли, и прошли довольно легко.

Я изложил Февронье Климовне свои соображения о вариантах её будущего. В общем-то, основных вариантов было два.

Вариант первый. Она следует моим советам и отказывается от рода и каких-либо претензий на движимое и недвижимое имущество, которое отходит почти целиком мне.

За ней закрепляется только домик у моря с земельным наделом, и небольшая рента.

Эта рента обеспечит существование и её, и дочери, причём, на вполне приличном уровне.

В дальнейшем средств хватит и на то, чтобы профинансировать получение дочерью приличного образования.

В общем, вариант тихой жизни. Сравнительно безоблачной и независимой.

И вариант второй. Она не отказывается от рода. От меня она не получает ничего. Отправляется на улицу голая и босая, с малолетним ребёнком на руках.

Мало того, поскольку стараниями её покойного мужа на роде повисли довольно серьёзные кредитные обязательства, ей придётся еще и по этим обязательствам отвечать, так как к ней перейдут все права и обязанности главы рода.

Кредиторы, разумеется, начнут её изощрённо кошмарить с целью стрясти с неё хоть что-нибудь. Вплоть до того, что будут вынуждать заняться реализацией лишней, как они считают, почки.

Разумеется, слова о том, что у бедной вдовы нет ничего за душой, на них никоим образом не подействуют. И жизнь будет — врагу не пожелаешь. Как раз из той оперы, что живые позавидуют мёртвым, да…

Я тут описал далеко не все возможные последствия, которые могут на неё обрушиться при этом варианте.

И она оказалась вполне здравомыслящей дамой. Рассудив, что лучше синица в руках, чем утка под кроватью, она, после недолгих раздумий, согласилась на все предлагаемые мною условия.

Я связался с нотариусом, которого мне порекомендовал Сергей Карнаухов, и мы с ним договорились о встрече.

Всё надо было оформлять как можно быстрее, а то Февронья, хоть и приняла решение, но могла и изменить его, кто его знает, какие у неё мысли в голове крутятся.

На всякий случай, я решил пока никуда её и дочку не выпускать, и средств связи, соответственно, в руки не давать, чтобы полностью исключить фактор постороннего влияния.

Ещё одна проблема — это боевые действия.

Практически сразу после того, как Василий Силыч Троекотов изволил склеить ласты, я связался с Борисом, благо, радиомолчание соблюдать уже было не нужно.

Я сообщил ему об удачном завершении нашей операции, а он огорошил меня тем, что атаки на поместье пока продолжаются.

То ли нападающие ещё не в курсе, то ли начальнику гвардии Троекотова крышу снесло.

Скорее всего не в курсе. Наёмникам нет никакого резона продолжать гробить людей и технику, так как бонусов уже никаких не будет. Заказчик отправился в мир иной и лучший и бонусы выплатить не сможет.

Но если это начальник гвардии чудит, то я ему не завидую. С ним то, как с вдовой почившего лендлорда, я, если что, миндальничать не собираюсь.

Завершив переговоры с Февроньей, я сидел в одиночестве и обдумывал свои дальнейшие шаги.

Пока на руках нет заверенных документов, то, формально, поводов для прекращения огня нет.

И этим, вероятно, пользуется хитросделанный начальник гвардии Троекотовых. Возможно, он рассчитывает что- нибудь с меня стрясти лично для себя. Но доподлинно я его мотивов знать не могу.

Я снова связался с Борисом Ивановичем. Тот сказал, что стрельба и атаки, вроде как прекратились, но штурмовики никуда пока не ушли, а встали лагерем в непосредственной близости от усадьбы и включили поля отчуждения.

Похоже, они там что-то решают. Предполагаю, что наёмники, для продолжения боевых действий, требуют гарантий законности продолжения военных действий.

А начальник гвардии, руководящий операций, упирает на то, что всё пока на словах и призывает их исполнять договорные обязательства.

Времени у меня не много. Они могут возобновить атаки в любой момент.

Ребята, конечно, в обороне ещё некоторое время простоят. Но у нападающих численное преимущество, и они оборону нашу могут смять, в конце концов.

А значит что?

А значит, мне надо, кровь из носу, но как можно скорее заверить все соглашения с Февроньей Климовной у нотариуса.

Как только у меня на руках будут эти документы, я смогу зарегистрировать окончание войны и переход в мою собственность движимого и недвижимого имущества побеждённых. Филиал Имперской канцелярии регистрирует это быстро и без проволочек.

И с этого момента нападение на моё поместье — это уголовное преступление, строго караемое в соответствии с Имперским УК. Разбойное нападение, совершённое группой лиц по предварительному сговору и с применением технических средств. Тут и пожизненную каторгу можно огрести.

А наёмники, они себе не враги, и конфликтовать с Империей не будут ни при каких раскладах…

Решено, беру с собой девчонок, вдовушку свежеиспечённую, пару гвардейцев, запрыгиваю в навороченный троекотовский флайер, стоящий рядом с поместьем, и лечу к нотариусу.

Флайер, надо сказать, был, если и не премиум