Вооружение, как у лёгкого атмосферного истребителя, отличное бронирование, мощнейшие поля отторжения.

Не флайер, а дракон просто.

А салон был точно премиум класса. Ну, разве что габариты этого летательного аппарата не позволяли втиснуть в него ванну с гидромассажем. Всё остальное, и многофункциональная инфопанель, и миникухня со всеми наворотами, и диван роскошный, уютные кресла, всё было.

Так что долетели мы с комфортом.

И ещё одно наблюдение, хе-хе. По мере того, как вдовушка, постепенно отходящая от утреннего стресса, приходила в себя, тем больше откровенной радости наблюдалось на её лице.

Похоже, что горевать по безвременно почившему супругу она не будет даже для приличия.

В связи с этим, я даже боюсь себе представить, как он её достал.

Нотариус был деловит и профессионален. То, что напечатала Лиза, он одобрил почти полностью.

Так что переделать пришлось совсем не много. И через пол-часа у меня на руках был пакет документов, подтверждающий окончание войны, переход собственности поверженного рода в моё распоряжение, ну, и всё остальное.

Я тут же, как только вернулся во флайер, связался с Борисом, и надиктовал ему номера документов.

Теперь он должен был связаться с руководством пытавшихся штурмовать наше поместье наёмников и сообщить им о том, что официально война окончена.

Через двадцать минут он доложил, что наёмники начали сворачивать лагерь.

Я чутка выдохнул — непосредственная опасность для поместья устранена.

Но куча проблем, ожидающих своего разрешения если и уменьшилась, то совсем не на много.

Надо было вступить во владение новыми территориями не только юридически, но и физически.

Сменить управленцев. Так как имеющиеся были лояльны Троекотову, и ожидать от них исправного выполнения должностных обязанностей было бы глупо.

Значит надо искать новых.

Кроме того, независимо от того, как мне собственность досталась, а соответствующий налог в пользу Империи, будь добр, заплати.

И времени на это отведено, не сказать, чтобы много.

А для того, что бы совсем не обнулять свои счета, надо реализовать часть трофеев.

А сейчас надо вернуться в центральную усадьбу Троекотова, и посмотреть, что там ребята наскребли по вражеским сусекам.

А то, когда я задал Семёну прямой вопрос, мол, что нашли, он начал хитро так предлагать мне приехать и самому посмотреть.

Сюрприз задумал какой-то, не иначе. Вроде как военный человек, а вот, получается, тоже не чужд некоторой театральщины.

Но ладно, лететь осталось не так далеко, минут через десять будем на месте и посмотрим на все троекотовские сокровища.

Надо сказать, что улов был богатый.

Когда Петруха таки вскрыл основной сейф, который был вмурован в стену одной из комнат бункера, то нашлось там много вкусного.

Начнём с того, что я стал счастливым обладателем нескольких толстых пачек облигаций Имперских займов. Облигации на предъявителя. Вот мы их, хе-хе и предъявим, тем более, если сделать это прямо вот сейчас, то можно получить на руки восемь с половиной миллионов полновесных имперских рубликов.

А нам сейчас деньги нужны, как воздух.

Я тут же отдал распоряжение на реализацию этих активов. Лиза взяла под козырёк и резво побежала связываться с брокерами, чтобы реализовать эти ценные бумаги.

Среди прочего следует отметить несколько тяжёленьких золотых слитков, стоимостью около двух миллионов.

Их я решил пока не трогать, так как продать их можно всегда. Золото, к тому же, сколько я помню, только дорожало. Так что их я буду продавать только если не будет других вариантов быстро получить деньги на руки.

И ещё Семён нашел много футляров, где покоились различные женские украшения.

Весьма дорогая ювелирка, и я было сначала тоже распорядился её продать. Но Лиза встала на дыбы. А услышав, о чём идёт речь, к ней присоединилась и Истер.

Они вдвоём меня так прессовали, как не каждый рэкетир сможет. Вот и раскрылась ещё одна грань их характеров. Они — профессиональные вымогатели.

В общем, драгоценности, конечно, отправились на продажу, но не все.

Истер и Лиза стали счастливыми обладательницами умопомрачительных гарнитуров.

Лизе достался с изумрудами, а Истер завладела тем, что был с рубинами.

Ну, ладно, пусть потешатся, заслужили.

А Ня была к этим бирюлькам совершенно равнодушна, и я уже думал, что хоть на ней сэкономлю. Но не тут-то было. Просто её интересы лежали в другой плоскости.

Она положила глаз на один из самых продвинутых ИМД, которые Семён извлёк из бронированных шкафов Троекотовской оружейки.

Этот ИМД стоил, как бы и не больше обоих колье, отжатых у меня Истер и Лизой.

С другой стороны, если посмотреть, её вклад в нашу победу был весьма весом.

А потому мне пришлось наступить на горло своей внутренней жабе и удовлетворить претензии воинственной кошки.

После того, как я немного ослабил хватку на горле жабы, она ещё долго обиженно квакала, но переиграть случившееся было уже невозможно.

Было ещё много всякого добра. Лиза на пару с Семёном взялись за составление подробного списка трофеев, который обещали представить пред мои очи только завтра к обеду — настолько богата была наша добыча.

Вообще, я уже говорил о том, что надо включать захваченные сегодня земли в хозяйственный оборот рода. Но я хозяйственник, если честно, так себе. Ну, по крайней мере, сейчас.

А потому я решил, что пусть этим займутся те, кому решение хозяйственных вопросов ближе, ну, и вообще…

В общем, я свалил эти проблемы на хрупкие женские плечи. То есть на любительниц дорогой бижутерии, Лизу и Истер.

Лиза и так, вела родовое хозяйство уже долгое время, а Истер, вообще, была бухгалтером. Вот им и карты в руки.

Пусть цепляют свои побрякушки, и, все такие из себя красивые, берутся за работу, засучив рукава.

А мне тоже есть, чем заняться.

Сразу озадачил Семёна приступить к набору людей в гвардию. При этом, с улицы брать никого нельзя. Уж очень чувствительная это сфера деятельности — безопасность. Чем смогу — помогу, может кого из сослуживцев подтяну…

А тянуть с этим никак нельзя. С Троекотовым таки разобрались, но за ним маячил расплывчатый силуэт трастового фонда «Недра». Вася Троекотов был инструментом в их руках, не более.

Инструмент я сломал, но ничто не мешает им со временем обзавестись новым. И им для этого потребуется только время. При этом я не без оснований предполагаю, что время очень непродолжительное.

Скоро война продолжится. И к этому надо интенсивно готовиться.

Аполлинарий Александрович Дратвин сидел в салоне штабного бронехода и тупо пялился в стенку.

Всё было кончено. Всё, чему он посвятил большую часть своей жизни пошло коту под хвост.

Только что он распустил остатки гвардии рода. Ведь рода больше нет.

Вдова хозяина польстилась на спокойное будущее и предала род, вычеркнув его из списков имперской аристократии.

Аполлинарий скрипнул зубами в бессильном бешенстве. Он пытался бороться до конца, но эти сволочи, наёмники, не пожелали исполнять свой долг.

Они трусливо уселись на задницы, и таки дождались того момента, когда появились юридического подтверждения того, что род Троекотовых проиграл и умер вместе со своим главой.

Меркантильные крысы.

Вдруг раздался зуд коммуникатора.

Это событие вызвало немалое удивление у старого вояки, так как он не мог вообразить, кому он сейчас вдруг понадобился.

Ведь всего несколько часов назад он занимал одно из важнейших мест в иерархии, хоть и не самого могущественного, но динамично развивающегося рода, а сейчас… Сейчас он просто пустое место, ноль без палочки, дырка от бублика, никто и звать никак…

Он встряхнул головой, прерывая спираль депрессивных мыслей, плотно обвивавших его сознание. И снова бросил непонимающий взгляд на зудящий, словно огромный москит, коммуникатор.

Нет меня, я никто…

Но, сделав усилие над собой, он нажал сенсор приёма звонка и приложил трубку к уху.

— Здравствуйте, — голос в динамике был совершенно незнакомым, но Аполлинарий сразу ощутил, что владелец этого голоса не простой человек. Старый служака чувствовал, что обладатель этого низкого, обволакивающего баритона наделён немалой властью.

— Здравствуйте, — растеряно ответил Аполлинарий.

— Что-то нерадостно вы как-то меня приветствуете, — усмехнулся в трубку неизвестный собеседник, — хотя, я понимаю причину вашей грусти…

Повисла небольшая пауза. Аполлинарий молчал и ждал продолжения, и оно воспоследовало:

— Моё имя Пётр Сергеевич Овечкин, — прозвучало в трубке.

А вот это имя Аполлинарию было известно. Это тот самый большой человек,