– Я подумывал о том, чтобы съездить в Сент‑Джонс, – ответил он. – Нам надо купить обручальные кольца.

Лизетт застыла от удивления.

– Разве это обязательно?

– Мы так быстро поженились, что мне пришлось импровизировать. Но я хочу, чтобы ты выглядела как настоящая жена главы фирмы.

Вся радость от предстоящего похода по магазинам испарилась.

– Ясно, – произнесла Лизетт. – Что ж, вполне разумно.

Двадцать минут спустя они уже ехали вниз по склону к столице. Когда они припарковались, Джонатан помог ей вылезти из машины и взял ее за руку.

– Мой друг, хозяин виллы, рассказал, где здесь лучший ювелирный магазин. Я позвонил туда и предупредил о нашем приезде.

В маленьком магазинчике в подсвеченных витринах сверкали и сияли кольца, ожерелья и часы. Тихо играла музыка. В свисавшей с потолка клетке сидел попугай с пестрым оперением.

Из подсобки вышел огромный негр и радушно улыбнулся им.

– Я Генри, а вы, как я понимаю, Тарлтоны. Добро пожаловать в Антигуа.

– Спасибо, – поблагодарил Джонатан. – Так уж получилось, что у нас нет обручальных колец, и мы пришли к вам, чтобы исправить это упущение.

– Отлично. Выбирайте.

Лизетт очень не хотелось расставаться с печаткой. Ведь Джонатан, принося обеты, надел ей на палец именно ее. С неохотой сняв кольцо и положив его в сумочку, она подошла к мужчинам, которые стояли у витрины в самом конце прилавка, где Генри выкладывал на красную бархатную подушечку комплекты обручальных колец.

– Ты тоже собираешься носить кольцо? – удивилась она, глядя на Джонатана.

– Естественно. А почему нет?

К счастью, вопрос был риторическим и не требовал ответа.

– Вам что‑нибудь нравится, мэм? – на великолепном английском спросил Генри.

– Вот эти очень милые, – сказала Лизетт, указывая на простенькие кольца из белого металла в надежде, что они будут недорогими.

Джонатан кивнул.

– Мне тоже они нравятся.

– Платина, – объявил Генри, подавая кольцо Джонатану. – Авторская работа. Великолепный выбор.

Прежде чем Лизетт успела возразить против такой дорогой покупки, Джонатан взял ее левую руку и надел на безымянный палец меньшее из двух колец.

– Что думаешь? – с улыбкой спросил он.

– Очень красиво.

Другое кольцо он надел на свой палец сам.

– Ну а теперь нам надо найти помолвочное кольцо.

Лизетт потянула его за руку.

– Я хочу сказать тебе кое‑что наедине.

– Прямо сейчас? – нахмурился он.

– Да, прямо сейчас. – Когда они отошли в сторону, она прошептала: – Мне не нужно помолвочное кольцо. При сложившихся обстоятельствах в нем нет надобности.

Взгляд Джонатана стал ледяным.

– При каких таких обстоятельствах?

– Ты отлично понимаешь. У нас фиктивный брак. Поэтому нет смысла тратить тысячи долларов на романтический жест.

После этих слов перед Лизетт предстал тот самый Джонатан, которого она так хорошо знала: хладнокровный руководитель, жесткий делец.

– А как насчет медового месяца?

– А при чем тут медовый месяц? – озадаченно спросила она.

– Ты станешь утверждать, что и медовый месяц у нас фиктивный?

В Лизетт вспыхнул гнев.

– То, что мужчина спит с женщиной и платит ей за это дорогими подарками, называется вполне определенным словом.

– Ты моя жена, а не какая‑то там женщина, – возразил Джонатан. – Не понимаю, почему мое желание купить тебе бриллиант превращает меня в негодяя.

– Я бы предпочла ребенка, а не кольцо с бриллиантом.

Ну вот, опять они ссорятся. Вероятно, согласие между ними может быть только в постели. На глазах Лизетт выступили злые слезы. Только правда была хуже: она злилась не на Джонатана, а на себя за то, что то и дело забывала о реальности и верила в романтическую сказку.

– Замечательно, – проговорила она, опуская голову. – Выбирай кольцо. Я буду его носить.

Тихо чертыхнувшись, Джонатан повернулся и направился к прилавку. Лизетт притворилась, будто рассматривает коллекцию часов. Минут через пятнадцать Джонатан расплатился, и они вышли на улицу.

– Может, пообедаем? – предложила она.

– Пока рано. – Джонатан неожиданно опустился на одно колено посреди тротуара и взял ее за руку. – Лизетт Стэнхоуп, окажи мне честь и стань моей женой.

Джонатан понимал, что он, пусть и невольно, обидел свою жену. И теперь он надеялся вернуть улыбку на ее лицо.

Лизетт потянула его за руку.

– Вставай быстрее, люди смотрят.

Он встал, но кольцо не убрал.

– Лиззи, я задал вопрос.

– Это нелепость. Мы уже женаты.

– Когда у тебя день рождения?

– Был три недели назад. Ты забыл? Я взяла отгул и поехала в Саванну.

– Ах да. Тогда считай это подарком на день рождения от твоего босса. – Он быстро надел кольцо ей на палец.

Лизетт перевела взгляд на кольцо, и у нее от изумления округлились глаза. Джонатан выбрал огромный, не менее трех каратов, камень с изумрудной огранкой. Скромная оправа только подчеркивала его красоту. Она шевельнула рукой, и солнечный лучик, преломившись в гранях, рассыпался множеством радуг.

– Нравится? – спросил Джонатан.

Лизетт бросилась ему на шею и сжала в объятиях так, что едва не задушила.

– Как же получается, что мне хочется прикончить тебя, а через минуту – зацеловать до смерти?

– Вот такая наша участь, – ответил он, прижимая ее к себе и гладя по голове. – Но мы справимся, обещаю.

– Извини, что рассердилась, – сказала она, отстраняясь. – Спасибо за кольцо.

– А тебе спасибо за то, что согласилась носить его.

Они нашли ресторанчик на берегу и пообедали королевскими креветками, хлебом и витаминным салатом. По настоянию мужа Лизетт выпила бокал вина. Она сияла от счастья.

Истина оглушила Джонатана, как цунами. Он любит свою жену! Да, он испытывает страсть, но его чувства гораздо глубже.

Его сердце бешено забилось. Это не входило в уравнение! Не было частью договора! Неожиданно идея о том, чтобы сделать Лизетт ребенка, показалась вполне логичной. Ведь он не может предложить ей вечность, так, может, ребенок – это отличный способ показать ей, как она ему дорога?

Лизетт дотронулась до его руки.