Я прошлась обратно к месту предполагаемого преступления. Не считая разных видов деревьев, оно выглядело малообещающим, хотя я и допускала, что оно может быть богаче на следовые улики, чем казалось на первый взгляд. Во-первых, здесь никто не убирал, и валялось множество обломков упавших веток, покрытых мхом и лишайником. Кроме того, у подножия дуба росла чахлая из-за нехватки света крапива. Если они действительно оба были здесь, то на одежде найдутся определенные следовые улики, как этого года, так и остаточные следы пыльцы и других палиноморфов предыдущих лет.

В биологии мало что можно утверждать с абсолютной уверенностью. Все имеет некую вероятность, касается ли это человеческого здоровья, состава флоры на пастбище, обитающих в пруду видов растений и животных, или особенностей роста маргариток на лужайке. То, какие именно виды пыльцы и спор и в каком количестве будут найдены в образце, зависит от множества переменных, которые мы называем «тафономическими факторами». Я характеризую палинологическую тафономию как «совокупность всех факторов, определяющих, будет ли обнаружен тот или иной палиноморф в конкретном месте в конкретное время». Все зависит от обстоятельств, и каждый раз, пытаясь истолковать полученные результаты, мы вынуждены принимать во внимание каждую мелочь, так как запросто можно прийти к ошибочному заключению, которое повлечет за собой чудовищные последствия.

Представьте, что можно увидеть в луче света, пробивающемся из окна у вас дома. Эти многочисленные частицы, витающие в воздухе, могут быть чешуйками вашей собственной кожи, клещами, крошечными фрагментами насекомых, растений, грибов или даже минералов почвы. В конечном счете все они выпадают «пыльцевым дождем», образуя пыль на вашем шкафу или столе.

У одних растений пыльца или споры переносятся ветром, другие в ходе эволюции научились привлекать насекомых (и даже летучих мышей и птиц), чтобы те помогали им с опылением. Привлекающие насекомых цветки зачастую яркие, приятно пахнут и образуют нектар, а специализирующиеся на мухах источают навозную вонь. Ветер может перенести пыльцу на некоторое расстояние от материнского растения, а так как процесс опыления с помощью него происходит с переменным успехом, у многих видов пыльца образуется в огромном количестве – они-то и вызывают у нас сезонную аллергию. В эту группу попадают разные злаки, осока, дуб, орешник и многие другие растения. Цветки у них обычно зеленые, желтые или с коричневым оттенком, выглядят невзрачно. Они всегда сгруппированы в соцветия на конце стебля и, словно хвостики крошечных ягнят, стряхивают пыльцу по ветру. Если подобная пыльца найдется, скажем, на подозреваемом в убийстве, то это вовсе не обязательно означает, что такое растение присутствовало на месте преступления: в зависимости от ландшафта, а также наличия физических барьеров, таких как здания и деревья, пыльца могла и не добраться туда, хотя и способна преодолевать значительные расстояния. Стена или ствол дерева могут стать непреодолимой преградой на пути распространения пыльцы.

Представьте, как в воздухе пляшут сережки орешника. Они красивый символ наступления весны, и каждая представляет собой средоточие мужских цветков. Такая структура позволяет им свободно болтаться на ветру, как можно дальше разбрасывая пыльцу, однако даже в этом случае большая ее часть приземляется вокруг материнского растения. Вспомните отцветшее вишневое дерево. Лепестки неизбежно образуют прелестный белый или розовый круг вокруг ствола, который не выходит за рамки кроны. У большинства растений пыльца ложится подобным кольцом переменного диаметра вокруг материнского растения, хотя отдельные пыльцевые зерна и могут быть подхвачены бурным потоком воздуха.

Что касается криминалистики, переносимая по воздуху пыльца во взятых на месте преступления образцах зачастую сильно преобладает над пыльцой растений, опыляемых насекомыми. Их пыльца часто и вовсе не попадает в воздух, оседая прямо у подножия растения, так что найти ее следы на обуви подозреваемого или жертвы удается гораздо реже, и такие улики могут иметь значительный вес. Пыльца сосны, злаковых трав или орешника может быть представлена в воздухе в огромном количестве, в то время как пыльцы маргариток, клевера, лютика, терновника и розы будет совсем мало.

Опыляемые ветром растения, у которых образуется умеренное количество пыльцы, могут также представлять для нас определенный интерес – так, крапива и щавель растут повсеместно, однако являются куда более важными криминалистическими маркерами, чем злаковые. Как правило, пыльцы у них не так много, а разносится она хуже.

Всегда имеют место исключения – такова уж особенность экологии, – и в одном конкретном случае присутствие травяной пыльцы, как правило не представляющей особого интереса, сыграло решающую роль. Мой коллега из Новой Зеландии Даллас Милденхолл работал над делом об убийстве, в котором, как выяснилось позже, преступник выбросил жертву в реку, и тело уплыло вниз по течению от места преступления на берегу. Задачей было найти место, где жертва попрощалась с жизнью. С кардигана, снятого с разлагающегося тела, были тщательно собраны травинки и пыльца. Странным было то, что вместо одной поры, как у пыльцы практически всех остальных трав и злаков, у этих пыльцевых зерен обнаружилось по две. Это действительно большая редкость. Иногда попадаются нетипичные, неправильно сформировавшиеся пыльцевые зерна, но данное отклонение было замечено во всей травяной пыльце, собранной на теле жертвы.

В конечном счете место преступления было найдено, а трава опознана. Изучив различные виды трав на местности, мой коллега-палинолог нашел как минимум два, у пыльцевых зерен которых были две поры. Никому из нас прежде не доводилось сталкиваться с подобным явлением, и с учетом того, сколько в мире палинологов, кто-то да должен был к тому времени описать его в научной литературе. Эти травы пережили некую мутацию, которая привела к формированию столь необычной пыльцы. Возможно, в прошлом их обрабатывали мутагенными химикатами – вероятнее всего, какими-то гербицидами. Меня это не на шутку испугало. А что, если это вещество способно вызывать мутации в половых клетках других растений и животных – даже в сперматозоидах человека? В конце концов, как бы странно это ни прозвучало, мы с травой родственники (пускай и очень далекие), и некоторые из процессов образования пыльцы идут и при производстве сперматозоидов. Как бы то ни было, эта трава-мутант оказалась уникальным идентификатором места. И если бы травяную пыльцу с двумя порами удалось найти на подозреваемом, ему пришлось бы хорошенько постараться, чтобы убедить полицию, что он никогда не был на месте преступления. К сожалению, как и во многих других делах, ни одного подозреваемого так и не было найдено.

Любое место преступления со временем меняется. В рамках одного громкого дела старший следователь на севере Англии отчаянно хотел, чтобы я изучила место жестокого убийства проститутки. Были выходные, авиарейсов не нашлось, дорога на машине так далеко на север заняла бы у меня слишком много времени, а дело крайне срочное. Поразмыслив, старший следователь связался с полицией Суррея и попросил доставить меня на вертолете. Перелет был быстрым, а также куда более интересным и приятным, чем поездка на машине. Когда мы прибыли на место, меня засняли выходящей из вертолета в защитном летном шлеме. Хотелось бы мне выглядеть эффектным летчиком, а не карликом с огромной головой, когда я ступила на ту ветреную посадочную площадку.