пытайтесь сбежать. Двери заперты магией.

Едва я поднялась, понимая, что лучше промолчать, чем вступать в новый виток конфликта, обнаружилась новая проблема. Я и забыла, что платье мое было мною же и укорочено почти до колен, а потому, дождавшись, пока мужчина заберет поднос, я завернулась в плед, чтобы в нем же с гордостью выйти в гостиную.

– Итак, я жду ответов, – проговорил Дэррек, когда мы разместились в креслах.

– Как вы узнали меня? Откуда вам так много известно обо мне? – вперилась я в него взглядом, помня, что самая лучшая защита – это нападение.

– Это не имеет значения. У меня нет времени на то, чтобы рассказывать вам сказки. Или отвечайте, или отправляйтесь в казематы, – оборвал он меня жестко.

– Хорррошшшо, – протянула я, а руки так и тянулись к его шее. Не обнять – придушить, потому что невозможно быть настолько раздражающим! – На днях мне исполнилось восемнадцать. По законам империи теперь я могу делать со своей жизнью все, что мне заблагорассудится. Корабль принадлежит мне. В столицу мы явились для того, чтобы встать на ремонт. Во дворец я устроилась, чтобы заработать денег, – проговорила упрямо.

– Авелина… – угрожающе покачал он головой. – Я хочу услышать правду.

– Да чтоб вас акулы сожрали! – взбунтовалась я. – Кто вы такой, чтобы я перед вами отчитывалась?!

– Я – ваш единственный шанс не попасть на плаху. У каждого человека есть тайны, за которые его можно повесить или выслать на каторгу. Хотите проверить, как быстро ищейки найдут, за что зацепиться?

Все-таки жаль, что я его не утопила, когда у меня была такая возможность. Одним дотошным дознавателем стало бы в империи меньше.

– Я хотела попробовать добраться до императора, – призналась я, чтобы тут же добавить, пока Дэррек не додумал за меня: – Мне необходимо получить разрешение на открытие бюро, перевозки и торговлю, потому что сейчас я не имею право заниматься этим легально.

– Что мешало вам обратиться в канцелярию? – прищурился он.

– Бюрократия? – ответила я вопросом на вопрос. – У меня нет на это лишнего года. Платить морякам мне нужно уже сейчас.

– Дальше.

– Что дальше? – возмутилась я. – Все остальное я уже рассказала. Кроме того, я никак не могу быть подозреваемой в вашем деле. Не знаю, для чего вы меня допрашиваете, но к убийству это никак не относится, так что давайте разойдемся прямо сейчас. Эсмиральда меня уже наверняка потеряла.

– Сидеть!

Да я даже встать не успела, как тут же упала обратно в кресло. Есть хотелось неимоверно, но притрагиваться к подносу без приглашения я не имела права, тогда как от вкусных запахов уже сводило живот.

– И почему же вы не можете быть подозреваемой в этом деле? – сурово сложил он руки на груди.

– Элементарно. Я вошла в библиотеку за несколько минут до того, как в ней появились другие невесты, и это может подтвердить Эсмиральда, которая меня туда и послала. Заранее я никак не могла узнать, что сегодня буду там.

– Допустим. Дальше.

– Убитая на тот момент уже лежала на полу. Убийца поджидал ее заранее, потому что все портьеры в библиотеке были задернуты. Именно поэтому я сразу не заметила девушку, как только вошла. Поставив ведро, я сделала шаг и уже потом заметила ее, потому что глазам нужно время, чтобы привыкнуть к полумраку.

– Дальше.

– Я звала на помощь. Меня наверняка кто-то мог слышать, но даже если нет, мне пришлось порвать платье, чтобы зажать рану, когда девушка вытащила кинжал. Она пыталась мне что-то сказать, что, несомненно, было важно. Первым словом был кинжал, вторым – убийца, что наводит меня на мысли о том, что убийца оставался в библиотеке на тот момент, когда я вошла туда. Кроме того, моих отпечатков нет на кинжале, потому что поднимала я его исключительно за лезвие. Я держала кинжал за лезвие, и это каждый мог увидеть! Согласитесь, это не очень сподручно. Помимо прочего... Все украшения оставались на девушке, а значит, целью был не грабеж. И последнее, что немаловажно, я никак не могу быть убийцей, потому что рост убийцы совпадает с ростом жертвы, а я – примерно на голову ниже ее.

– С чего вы взяли, что рост совпадает? – заинтересованно нахмурился мужчина, наполняя бокалы вином.

– Если бы рост был ниже, лезвие вошло бы в тело жертвы под углом снизу вверх. Если бы выше – рана была бы прямая, но ближе к желудку. А так как рост убийцы и жертвы был одинаковый, лезвие вошло под прямым углом в нижнюю левую часть живота, из чего можно сделать еще два вывода: убийца правша, и стоял он лицом к лицу к своей жертве.

– Браво, – насмешливо отсалютовал он мне бокалом. – Что-то еще?

– Если никто не слышал криков, значит, девушка просто не успела закричать, что приводит меня к мысли о том, что выпад был совершен неожиданно. – Я тоже взяла бокал, чтобы смочить пересохшее горло. – Есть, конечно, доля вероятности, что жертва знала преступника, но она мне кажется сомнительной. Если бы знала, сказала бы имя, а не два общих слова: «кинжал» и «убийца». Об этом же свидетельствовал и испуг на ее лице. Необходимо детально осмотреть библиотеку на наличие улик и скрытых ниш, через которые убийца мог прийти и уйти, оставаясь незамеченным. Кроме того, я могу предположить, что жертва была убита ритуальным оружием. Нужно найти всю возможную информацию о рисунке, что выгравирован на кинжале. Я его уже где-то видела.

– Где именно? – смотрел он на меня с неподдельным интересом.

– Не могу вспомнить, – призналась честно.

– Ешьте, мне нужно подумать.

На самом деле я не собиралась вываливать на Дэррека все свои мысли – оно само как-то получилось. Азарт прокатывался по коже, а я уже не могла остановиться, собирая части новой мозаики. Мне было интересно. Природная любознательность так и подбивала вернуться в библиотеку и досконально изучить каждый сантиметр, чтобы побыстрее решить эту задачку, но кто бы меня отпустил.

Я уже поела, выпила бокал вина и неторопливо тянула другой, забравшись в кресло с ногами, а мой личный палач все молчал и молчал, уставившись куда-то мимо меня.

– Хорошо, – резко выпрямился он, а я даже вздрогнула от неожиданности. – Я помогу вам получить