– Все-таки мне кажется, что вам нужен врач. Я не будувас допрашивать, когда вы в таком состоянии.

– В каком я состоянии? – окрысился Суриков. – Чего выпридумываете? Месяц целый меня мурыжите, даже больше, только и ищете повод,чтобы дело не делать. У вас небось свидание назначено, торопитесь уйтипоскорей, а на меня спихиваете, будто я больной.

– Сергей Леонидович, – изумленно протянула Татьяна, –возьмите себя в руки. Вы не в камере.

– Ладно, извините, – буркнул Суриков. – Я нормальносебя чувствую. Не надо откладывать допрос.

– Ну что ж, – вздохнула Татьяна, – не надо – так ненадо. Начнем. Когда и при каких обстоятельствах Софья Илларионовна Бахметьеваприняла решение обменять свою квартиру?

– Ну… это… давно еще.

– Как давно? Год, два года назад? Три месяца?

– Ну, что-то в этом роде.

– В каком роде? Сергей Леонидович, я прошу вас бытьточным.

– А зачем? Какое отношение обмен имеет к убийству?

– Вы уверены, что не имеет?

– Ну… это… вообще-то я не знаю. Может, и имеет.

Допрос длился около двух часов. Суриков «плавал», как плохойстудент на экзамене, давая совершенно нелепые и не согласованные друг с другомответы. Татьяна спокойно задавала вопрос за вопросом, ничем не выказывая ниудивления, ни сомнений, которые одолевали ее чем дальше, тем больше. Онавидела, что Сергей не особенно сообразителен, и боролась с соблазном подловитьего, используя, выражаясь по-научному, дезинформацию, а проще говоря –банальный обман. Блеф, одним словом. Суриков бы попался. Но Татьяне казалось,что действовать таким образом в отношении недалекого, в общем-то, парня – этовсе равно что пьяного обокрасть. Хотя если вспомнить о том, что он скорее всегоубийца, то, конечно, все средства хороши. И очень хочется поскорее закончитьследствие и избавиться хотя бы от одного из нескольких дел, которые ей всучили«на доводку».

Наконец Татьяна решилась.

– Сергей Леонидович, я проверила журналы учета всехнотариальных контор города. И обнаружила странную вещь. Догадываетесь, какую?

Суриков еще больше побледнел, и Татьяна испугалась, что емусейчас станет по-настоящему плохо.

– Может быть, прервем допрос и вызовем врача? –предложила она.

Сергей молча смотрел на нее, но ей казалось, что он ничегоне видит, судорожно пытаясь сосредоточиться и привести мысли в порядок.

– Так как, Сергей Леонидович? Нужен врач? – повторилаона.

– Нет, – процедил он сквозь зубы. – Будемразговаривать.

– Я обнаружила, что доверенность на имя Зои НиколаевныГольдич была выдана раньше, чем доверенность на ваше имя. Вы можете как-нибудьэто пояснить?

Ловушка была сложной для такого нетренированного человека,как Суриков. Получалось, Татьяна спрашивала его о том, почему одна доверенностьбыла выдана раньше, чем другая. Но кто сказал, что эта другая доверенностьвообще была? Нигде в материалах дела нет ни одного упоминания о доверенности наимя Сергея Сурикова. Ни единого. Человек посообразительнее и поопытнее,конечно, не попался бы и ответил: «Позвольте, какая доверенность на мое имя? Яне понимаю, о чем вы говорите». Но Суриков услышал только то, что былопроизнесено, то есть вопрос о сроках: почему одно раньше, другое позже. УТатьяны не было времени проверять нотариальные конторы, она предполагаласделать это на следующей неделе, так что генеральная доверенность на имя СергеяЛеонидовича Сурикова была плодом ее профессионального воображения. Вернее,плодом ее подозрений.

– Ну… это… Бахметьева боялась, что Зоя что-нибудь нетак сделает, и на всякий случай на меня тоже выписала…

– Спасибо. Теперь понятно. Хорошо, на сегоднядостаточно, у вас усталый вид. Завтра продолжим.

Татьяна нажала кнопку и вызвала конвой. Сурикова увели.

Дрожащими руками она закрыла папку и обхватила головуруками. Вот, значит, как дело обстоит. Существовала только одна подлиннаядоверенность – на имя Сурикова. А доверенность на имя Гольдич – подделка, липа,как и паспорт неуловимой дамочки. «На всякий случай на меня тоже выписала». Какже! Где это видано, чтобы генеральная доверенность выдавалась двум разным людям.Наивный Суриков этих тонкостей, конечно, не знал. В любом случае действительнымпризнается документ с более поздней датой составления. Так что либо Гольдичполучала право совершать сделки и распоряжаться имуществом от имениБахметьевой, либо Сергей. А не оба одновременно «на всякий случай».

И Суриков старательно скрывал от следствия фактсуществования доверенности на свое имя. Естественно, ведь это служит косвеннойуликой, доказывающей, что у него был мотив убийства. Нет доверенности – нет имотива. Но почему на первых допросах он молчал о Гольдич? Почему? Ведь наличиедоверенности на имя Гольдич автоматически подтверждало отсутствие у него самогокорыстного мотива.

Почему молчал? Потому что никакой доверенности на имяГольдич в то время еще не существовало. Она появилась потом. В тот период,когда дело вел второй следователь. Совсем интересно!

Но если это действительно настолько интересно, насколько ейкажется, то она, похоже, влипла.

* * *

Эксперт Кузьмин смотрел на Татьяну с нескрываемымлюбопытством. Полчаса назад она принесла в лабораторию извлеченную изматериалов уголовного дела доверенность на имя Гольдич и терпеливо ждала, когдаэксперт выкроит минутку, чтобы проверить ее на специальном приборе хотя бы впервом приближении.

– Ну, Тань, ты и лохушка, – саркастически произнесКузьмин, который был знаком с ней много лет и даже какое-то время крутил романс Ирочкой, поэтому в выражениях не стеснялся. – Это ж такая липа, чтоневооруженным глазом видно.

– Откуда видно? Бланк поддельный?

– Да нет, бланк-то как раз настоящий. И печатьподлинная.

– А что же тогда?

– Подпись доверителя. Ее делали старым дедовскимспособом, на оконном стекле. Подложили под доверенность документ, на которомстоит собственноручная подпись старушки Бахметьевой, прижали к стеклу и обвели.Все бы ничего, но прижимали сильно, и краска с того документа перешла на оборотдоверенности. Иди сюда, на аппарате видно.

Татьяна наклонилась к окуляру. Да, действительно, на оборотеявственно проступали следы типографской краски, расположенные по контуруподписи. Она вытащила доверенность и посмотрела повнимательнее. Нет, приобычном визуальном осмотре ничего не видно. Абсолютно ничего.

– Но бланк и печать точно настоящие? – на всякий случайпереспросила она. – Ты уверен?

– Тань, ну я ж не мальчик. Собаку на этом деле съел. Неверишь – сама смотри. Вот эталонные образцы, подлинность которых гарантированагосударством и руководством всех нотариальных контор города, а вот твойобразец. Смотри на экран и сравнивай, если тебе моего слова недостаточно.