— Хорошая моя… теплая… — голос был низким, мелодичным, хоть и без ледяных переливов. Боги, как их можно путать?! Неужели все вокруг ослепли?

Да о чем я вообще думаю?!

Еще один мучительный приступ дрожи. Тревожной, волнующей, жаждущей. Мысли застлал золотистый туман. Я изогнулась, инстинктивно прижимаясь к сильному телу, вдохнула морозный запах, смешанный с еле уловимым ароматом меда, и из последних сил выдавила:

— Нравится, ты прав. Только все равно отпусти.

Блондин оторвался от исследования моей шеи, судорожно вздохнул, возвращая контроль над эмоциями.

— Ариш, с таким лицом мужчину не отшивают, — в уголках тонких губ притаилась усмешка.

Гадкий, несносный тип! Эх, кто б еще моим чувствам это объяснил…

— Отпусти, пожалуйста. Эвин, я не шучу, — в этот раз вышло куда убедительнее.

— Правда? — серые глаза сузились. В их глубине появилась незнакомая жесткость, сразу видно, этот мужчина привык добиваться своего. Не стоит мне забывать об этом!

Кивнула.

— А если так? — он отпустил запястья, которые до сих пор прижимал к подушке над головой, но лишь для того, чтобы ласкательным движением коснуться рук, поднимаясь от ладоней к локтям, одновременно задирая рукав.

Неудобно. Только это меня и удержало на краю манящего и такого желанного омута.

— Все равно отпусти.

— Да почему? — в голосе льера явственно слышался рык.

Неужели это надо объяснять?!

— Тебе что, вино в голову ударило?! — возмущенно трепыхнулась в ледяных объятьях. — Я обручена, ты брат моего жениха… Ясные боги, да у тебя даже тела собственного нет! Неужто ты и в самом деле считаешь, что я готова переспать с духом, вселившимся в чужое тело, да еще по пьяни?!

Вопрос физической оболочки, конечно, затрагивать не стоило, но меня понесло.

Зато сработало! Этельвин дернулся, точно от удара, но хватку ослабил. Миг — и я получила желанную свободу.

— Обручена… Звучит почти так же, как обречена.

Сердце кольнуло ледяной иглой. Он что, мстит? Уже от этой мысли стало больно.

— Что ж, прости, что не оказалась очередной развратной девкой, — едко выплюнула я, после чего неловко скатилась с кровати и отпрыгнула подальше. Откуда мне знать, чего от него ожидать можно?

Тонкие губы чуть заметно дрогнули, но улыбки не случилось.

— Поверь, найти очередную не проблема. Прости, я действительно не должен был…

— Зачем тогда сделал? К чему вообще был весь этот спектакль? — пережитое отозвалось крупной дрожью, и на сей раз к возбуждению реакция тела не имела ни малейшего отношения.

Мужчина вздохнул, перекатился на живот и из-под опущенных ресниц настороженно глянул на жмущуюся к камину меня.

— Просто… Не поверишь, впервые в жизни действительно захотел оказаться на его месте. Я же сказал, прости! Слово даю, это не повторится.

Мне тоже пришлось прикрыть глаза, из которых были готовы выскользнуть первые слезинки.

— А с Арлом что?

Блондин все же позволил себе улыбку.

— Вином срубило. С ним такое бывает, если долго дара не касался.

Вот и ответ, откуда у Этельвина опыт в любовных делах. И спрашивать надобность отпала.

— Только в какой именно момент, я тебе не скажу, — улыбка сделалась хитрой, а в серых глазах вспыхнуло и исчезло непонятное выражение.

— Почему? — заранее чувствуя подвох, все же спросила я.

— Подойди ближе — скажу…

— Нет, спасибо. Больше на эту уловку я не попадусь!

На мгновение на бледном лице проступило разочарование, быстро, впрочем, сменившееся выражением «ладно, другую придумаю!».

— Так и быть, все равно скажу… Слушай, Ариша, это секрет. Знаешь, когда у северян температура тела меняется?

Не то, чтобы мне было уж очень интересно, но все равно покачала головой. Не отвяжется же!

— Когда мы влюбляемся! В первые дни мы немного теплеем.

Перед глазами вспыхнуло воспоминание. Танец… теплые руки… и мне было так хорошо и уютно…

Ага, было! Теперь всю ночь не усну, буду строить догадки, кто же из братьев соизволил воспылать к невесте нежными чувствами.

— Ну, спокойной ночи, Ариша, — Эвин с коварной улыбкой повернулся на бок и натянул на себя одеяло.

И за что меня ясные боги этой парочкой облагодетельствовали? Хоть бы инструкцию приложили…

— Стой… Не смей спать! Живо верни сюда Арлита!!!

— Ари-и-и-иша…

— Живо, я сказала!

Блондин страдальчески вздохнул, но засыпать послушно раздумал.

— Смотри, Ариша, обижусь. Назад позовешь — не вернусь.

— Ой, боюсь, боюсь! Быстро верни мне жениха!

Этельвин хрипло рассмеялся и… подчинился. Только предупредить, что подвыпившие и отрубившиеся маги силу свою не контролируют, зараза такая, забыл!

Возвращение Арлита я скорее интуитивно почувствовала, чем увидела. Глаза-то закрыты! Вздохнула с облегчением, стараясь не думать, как буду смотреть в глаза жениху утром, и продолжила снимать платье.

Рассказать о минувшем вечере честно духу у меня не хватит.

Но, как оказалось, это еще не предел. Расслабилась я рано.

Платье было аккуратно разложено поверх кресла, а я как раз принялась за ленты на нижней рубашке, когда в комнате резко похолодало. Такие перепады температуры были для меня в новинку, на Юге даже зимой самое страшное, что могло случиться, — это проливной дождь на несколько дней.

Сейчас же тело сковало холодом, мороз впился в него ледяными коготками, заставив меня громко ойкнуть. Неужто Эвин не солгал?

Этого еще не хватало! По золотистым стенам медленно расползались морозные узоры.

— Мамочка… — заполошно пискнула я и, прижимая к груди так и не завязанные ленты, отскочила к камину.

Огонь издал обиженный треск, взметнулся снопом искр в самый дымоход и… потух. Миг назад горячий и уютный камин стремительно затягивало инеем. И лежащий на кровати Арл теперь походил на ледяную статую, с той лишь разницей, что из-под опущенных век полыхали синие огни.

Крик застыл в горле. И пошевелиться я не смогла, будто бы одеревенела вся. Отвела взгляд от жениха и заметила, что пол тоже затягивает тонкой корочкой льда. Как? Откуда?! Ясные боги, да лучше бы я с Эвином…

В воздухе соткалась снежинка, блеснула звездочкой, и, кружась, опустилась прямо на кончик моего носа. Снежная паутина медленно подбиралась ко мне со всех сторон, даже дышать стало больно.

Я умру? Арлит, сам того не понимая, убивает меня? Страх, вызванный этой мыслью, оказался таким сильным, что даже ледяное оцепенение победил. Я наконец обрела голос. И закричала что было сил!