– С твоими капиталами дом купить – как плюнуть, –алчно воскликнула Рита.

И что сказать психически покосившейся Некрасовой? Правду?Писатели во все времена хорошо зарабатывали, но народная молва сильнопреувеличивает размер их вознаграждения. У меня нет загородного дома, я недавнокупила просторную квартиру, так пришлось брать кредит, чтобы завершить ееобустройство.

Со стороны реки донесся натужный вой. Я вспомнила пронепонятное лохматое чудовище, притащившее в столовую Викину шубку и устроившеево время обеда погром, вздрогнула и спросила:

– Что это?

Маргарита посмотрела на воду и быстро встала.

– Катер. Я побегу на камбуз. Хочешь совет?

– Приму с благодарностью, – радуясь, что избавлюсьот Риты, ответила я.

– Не ходи в гостиную, – зашепталаНекрасова, – там сатана жертвы ищет! Мне твоя жизнь дорога, от кого ещедом получу? Если захочешь правду знать, заруливай вниз, мы, черная кость, нанижнем уровне задыхаемся, пока богатенькие субчики свежим воздухомнаслаждаются! Ну, покедова!

Я проводила Некрасову взглядом. Надо постараться больше небеседовать с безумной Ритой наедине.

– Остановите движение, – загремело надпалубой. – Капитан, стопори машину.

– Что случилось? – озабоченно поинтересовалсяЛеонид, выбираясь на палубу.

– Не знаю, – ответила я. – Как себя чувствуетВика?

Зарецкий сел в шезлонг, который только что занималаМаргарита.

– Викуся порывиста, наивна, порой выдает детскиереакции.

– Она очень молода, – попробовала я оправдатьблондинку. – Вы давно женаты?

Зарецкий закатал рукава рубашки. Теплоход перестал мернотрястись, звук работающего двигателя стих, теперь судно просто покачивалось наволнах. Иван Васильевич поспешил выполнить приказ патруля.

– Виолочка, – ласково сказал Леонид, – яидиот! Согласны?

– Нет, конечно, – засмеялась я. – К чемустоль строгая самооценка?

Зарецкий вытянул ноги.

– Вика мне не жена. Она временная спутница, любовница.

– А-а-а, – только и сумела выдавить я.

– Супруга сейчас отдыхает в горах, – продолжалзаведующий научным отделом. – У нас категорически не совпадаетпредставление о расслаблении. Марфа обожает активное времяпрепровождение: лыжи– вот ее хобби. Мне же представить страшно, что я стою на двух узких полосках,держась за хлипкие палки. А о том, чтобы скатиться вниз, лавируя вправо-влево…В общем, мы проводим отпуск раздельно. Мне по душе круиз на корабле, тихий,неспешный, с прогулками по берегу.

– Ага, – кивнула я, – ага.

– Вика мечтала поехать со мной, – каялсяЗарецкий, – и я, идиот, решил прихватить ее с собой. Марфу никто никогдане видел, фотографии супруги я на рабочем месте не держу, вот и решил: это прокатит.Если же кто вдруг, паче чаяния, вспомнит, что госпожу Зарецкую зовут Марфой, ясумею выкрутиться, скажу: «Имя устаревшее, жена предпочитает откликаться наВику». Ну вот вы, например, Виола, а на обложке книги – Арина.

– Шикарная идея, – хмыкнула я. – Кто вашасупруга по профессии?

– Она удивительная женщина, психотерапевт, –оживился Леня. – Умная, красивая, темные волосы до плеч, талия шестьдесятсантиметров, собирается докторскую по психологии защищать, имеет многоклиентов.

– Понятно, вы переели сладкого, и захотелоськислого! – забыв о вежливости, вынесла я вердикт.

– Ох, говорю же, я идиот, – вздохнулЗарецкий, – сам себя в капкан загнал! Вика очаровательна, но… как бы этопомягче выразиться…

– Дура беспросветная, – ляпнула я. – Неужеливас, образованного человека, не раздражает ее поведение?

– О, это даже забавно, – оживился Зарецкий. –Я с ней временно стал щенком. Мы ходили в парк культуры, катались нааттракционах, ели сладкую вату, дурачились. Марфа никогда не позволяла себераскрепоститься, мы не выясняли отношений даже в первый год брака. Мнедосталась идеальная супруга, мечта каждого мужчины, но в ней начистоотсутствует непосредственность. Зато… Боже! Смотрите!

Я вздрогнула и уставилась туда, куда указывала рука ученого.

По палубе шли три человека, определить пол которых непредставлялось возможным. На примчавшихся на катере людях были полностьюзакрывавшие тело комбинезоны, на глазах красовались круглые очки, а вместо носаи рта торчали две круглые железки, смахивающие на банки из-под гуталина, щедроистыканные дырками.

– Костюм эпидемиолога, – выдавил из себяЗарецкий. – Я такой надевал, когда на практике в Средней Азии был. Тогда водном из кишлаков заподозрили чуму.

Я вцепилась в ручки шезлонга.

– Полагаете, на теплоходе зараза?

– Всех гостей и личный состав, кроме занятых в рубке,просят срочно собраться в кают-компании, – ожило местное радио.

Гости, не сказав нам ни слова и даже не кивнув в знакприветствия, быстро спустились по лестнице. Мы с Зарецким переглянулись ивстали из шезлонгов.

– На судне объявлен карантин, – сказал один из«пришельцев», когда собрались практически все находившиеся на теплоходе люди.Кстати, Маргариты среди них я не увидела.

– Карантин? – заревел Василий Олегович. – Эточто, часть развлекательной программы?

– В анализах Елизаветы Сухановой обнаружен вирус ОМдвенадцать, – ледяным голосом объяснил мужчина. – Теплоход отгонят вКозловск.

– Куда? – хором спросили Манана и Алина.

– Это пристань у поселка городского типа, – нервноответил Иван Васильевич. – Там сейчас никто не живет из-за аварии.

– Покидать судно запрещено, – продолжал свою речь«пришелец», – есть угроза возникновения эпидемии.

– Нас будут держать в изоляции, пока мы все непередохнем? – закричал Зарецкий. – Немедленно транспортируйтеприсутствующих в Москву, в специализированную инфекционную больницу! Я требую!

– Это невозможно, – подал голос другойэпидемиолог, на этот раз женщина. – Не волнуйтесь, ситуация под контролем.

– Ничего вы в своем Задрипанске не знаете, –затопал ногами Леонид. – Я встречал на российских просторах специалистов,которые инфаркт как перелом ноги диагностировали.